Игорь ШЕСТАКОВ.

"Странно, что в России тревожатся и так много пишут о переносе нашей столицы, - заявил президент Назарбаев в октябре прошлого года. - В Москве должны быть рады этому шагу - ведь мы становимся ближе к нашим соседям."

Тем временем большинство московских экспертов сходятся во мнении, что перенос столицы имеет отчасти превентивный характер: недопустить расширения российского политического влияния в северном регионе Казахстана, где преобладает русскоязычное население.

Официальные причины

Причины переноса столицы были отточенно сформулированы в специальном изданном по заказу правительства рекламном пресс-релизе об Астане. Этих причин восемь:

- выгодное геополитическое расположение города в центре республики;

- значительный промышленный потенциал Астаны;

- наличие необходимой базы для дальнейшего развития стройиндустрии;

- расположение города в крупнейшем транспортном узле и наличие необходимой транспортной и телекоммуникационной инфраструктуры;

- высококвалифицированный кадровый потенциал;

- наличие значительного частного сектора и потенциальных возможностей для развития предпринимательства;

- политическая и социальная стабильность региона;

- наличие свободных земель для развития города.

В реальности может быть принят в расчет лишь первый пункт из этого перечня. Остальные не выдерживают критики и являются явно надуманными. Странно говорить, например, о "значительном промышленном потенциале" экс-Целинограда. По своему промышленному потенциалу город находится на десятом месте среди пятнадцати казахстанских регионов. В прошлом году в Акмолинской области было произведено товарной продукции промышленности на сумму 30,8 млрд. тенге (в том числе в Акмоле - на 15,5 млрд. тенге). Для сравнения: в Карагандинской области, которая также имеет "выгодное геополитическое положение", поскольку расположена в самом центре республики, промышленный потенциал в пять раз выше (объем промышленной продукции за прошлый год здесь составил 164,6 млрд. тенге).

Высококвалифицированный кадровый потенциал Акмолы за последние годы оказался в значительной мере утрачен: в 1992-1995 гг. отсюда в Россию и Германию переехали около 56 тысяч человек, среди них - квалифицированные рабочие и специалисты. В целом, по данным статистики, уровень квалификации местных трудовых ресурсов даже ниже среднереспубликанского показателя. Иначе и быть не могло, поскольку город практически не располагает высокотехнологичными производствами и не имеет развитой образовательной и научно-исследовательской базы для того, чтобы считаться "казахстанским Новосибирском".

Частный сектор в Астане развит в целом хуже, чем в среднем по Казахстану. Приватизация затронула Акмолу сравнительно легко: к примеру, энергетический комплекс столицы остается в муниципальной собственности, тогда как во многих других регионах электростанции переданы в собственность или в концессию иностранным компаниям. Не удалось эффективно приватизировать местный комплекс сельскохозяйственного машиностроения. Малых предприятий в области в 1997 году насчитвалось 7,5 тысяч, однако большинство из них занимается исключительно коммерческими операциями. Производство развивает лишь несколько частных структур, прежде всего - корпорация "Цесна", пользующаяся непосредственной поддержкой ее создателя, а ныне - акима столицы Адильбека Джаксыбекова.

Говорить о преимуществах Астаны как "политически стабильного региона" в Казахстане, являющемся вообще "зоной политической стабильности", по меньшей мере странно. Правда, в отличие от Алматы, Павлодара, Тылды-Кургана, Караганды здесь нет сильных общественных движений - пенсионеров, шахтеров, металлургов, слабо представлены независимые профсоюзы. Астана не отмечена на политической карте республики проведением массовых митингов, забастовок, шествий, голодовок, каких-либо заметных несанкционированных акций.

С другой стороны, в дальнейшем эти акции не исключают и сами власти. Не случайно в проект закона "О статусе столицы" его разработчики из правительства заложили раздел, в котором фактически налагается запрет на проведение в Астане массовых акций протеста (депутаты исключили этот раздел из закона, ссылаясь на то, что он явно противоречит конституционному праву граждан на проведение подобных мероприятий). Кроме того, было бы явным преувеличением утверждение о том, что в отличие от "тихой" Астаны другие регионы республики сегодня "социально и политически не стабильны" из-за протестов населения. Фактически о нестабильности можно говорить только в некоторых небольших промышленных городах (Кентау, Жанатас), но и там в последнее время ситуация в значительной мере стабилизировалась.

Мифологические причины

Для объяснения причин переноса создается своеобразная мифология. Российский журнал "Коммерсантъ" цитирует одного из известных казахстанских тележурналистов, который рассказал, как Нурсултан Назарбаев замыслил сменить столицу:

"Было это в 1993 году. Мы возвращались из Европы на самолете. Назарбаев вдруг спросил меня: "Дукеш, ты ведь из Акмолы. Что это за город ?" Я начал рассказывать. Назарбаев перебил меня: "А почему бы нам в Казахстане не иметь два прекрасных, лучезарных города - Алма-Ату - город древней истории, и Акмолу - город новой истории?"

"Процесс, при котором мы присутствуем и участниками которого являемся, можно сравнить с переносом столицы из Москвы в Санкт-Петербург при Петре Первом. Это процесс, полный высокого исторического смысла", - утверждает композитор, заместитель акима столицы Толеген Мухамеджанов.

"Перенос столицы в Акмолу, вне сомнений, укрепит целостность Казахстана, - считает бывший мэр столицы Аманжол Булекпаев. - А все разговоры, толки, сомнительные доводы оппонентов - это мышиная возня. Алма-Ата строилась десятилетиями и исчерпала возможности для дальнейшего роста в силу своего географического положения. Акмола имеет в этом смысле неограниченную песрпективу и уже сейчас располагает всем необходимым для нормальной работы руководства республики и министерств."

"У президента Назарбаева есть прекрасная возможность оставить в Алма-Ату старую номенклатуру и отбыть в Акмолу с новой свитой, - утверждает доктор исторических наук Азимбай Галиев, - Боярская и дворянская Алма-Ата сковывает Назарбаева-реформатора. Окружив себя тридцати-сорокалетними реформаторами, он будет получать прогрессистскими импульсами. Акмола станет окном на Запад, стимулом движения к новейшим технологиям. Акмола будет образом рыночного общества, правовых ориентиров."

По существу идея переноса столицы стала для руководства Казахстана одним из важнейших критериев определенния политической лояльности того или иного чиновника. Единственным госслужащим, который позволил себе скептически высказаться об Акмоле и после этого не был убран президентом с политической сцены, стал нынешний аким Алматинской области Заманбек Нуркадилов. Однако его скепсис касался не самой идеи, а сроков переноса. "Установленные президентом и правительством сроки явно нереальны, - заявил тогда еще депутат парламента Нуркадилов в конце 1996 года. - Раньше 2000 года ни о каком переносе не может быть и речи. Акмола совершенно не готова к статусу столицы."

Критика "волюнтаризма" президента при переносе столицы стала одной из любимых тем политической оппозиции. "Если Н.Назарбаев горит желанием обновить в новой столице свое окружение, то можно не сомневаться в нулевом эффекте, - утверждал осенью 1994 года депутат Верховного Совета Газиз Алдамжаров. - Наверняка наиболее расторопными "первопоселенцами" в Акмоле окажутся именно высшие чиновники, обладающие для этого всеми преимуществами. Очевидно, что сей "десант быстрого реагирования" не только раньще всех получит в "неостолице" лучшие квартиры за счет рядовых граждан, но и любой ценой сохранит за собой "уютный гнездышки" в Алма-Ате."

"Сегодня совершенно неразумно напрягать всю республику, ее материальные, технические и людские ресурсы на перенос столицы в Акмолу, - считает сопредседатель движения "Азамат" Петр Своик. - Внебюджетных средств на это явно не хватит, все равно придется брать крупные суммы от реализации сырья и из карманов налогоплательщиков. В ситуации экономического кризиса эти траты совершенно неоправданны."

"Перенос столицы - большая ошибка президента, - таково мнение лидера Коммунистической партии РК Серикболсына Абдильдина. - Пезидент не в состоянии обеспечить даже своевременную выплату зарплат и пенсий, а пытается войти в историю как глава государства, который перенес столицу."

Даже некоторые выступления в поддержку переноса столицы звучали довольно двусмысленно и не отличались особой силой аргументации. К примеру, алматинский профессор Алия Бейсенова в газете "Казахстанская правда" пишет: "Окружающая среда в Акмоле деградирована, и ее факторы могут оказать вредное воздействие на здоровье населения. К ним относятся высокая загрязненность воздуха, трудности с водоснабжением, деградация почвенного покрова, недостаточное колиество зеленых насаждений. Но это нисколько не мешает переносу столицы в Акмолу. Новая столица должна способствовать гармоничному развитию межнациональных отношений..."

"Акмола как город развивалась спонтанно и хаотично, - указывает архитектор Серик Рустамбеков. - Сейчас в ней нет практически ни одного завершенного архитектурного ансамбля. При планировании было сделано очень много ошибок, многие улицы - тупиковые, в черте города расположены гаражные комплексы, карьеры, огромные территории заняты садовыми участками. Город надо лечить. Надо систематизировать этот хаос, придать ему новый смысл и новый образ."

"Не стоит огульно охаивать волюнтаристское решение", - оптимистично заявил один из участников научной конференции в Астане, посвященной исследованию (постфактум) причин переноса столицы.

Этнополитические причины

Главным этнополитическим аспектом переноса столицы считается стремление Нурсултана Назарбаева стимулировать внутриказахстанские миграционные потоки с севера на юг республики и тем самым постепенно ликвидировать "перепады" в этническом составе населения. В идеале, по замыслу казахстанского руководства, в республике не должно быть "русских" областей, которые могут стать потенциальными очагами сепаратизма.

Однако эта распространенная интерпретация действий Н.Назарбаева выглядит не совсем объективно, если учесть фактические отсутствие в Казахстане сепаратистских общественных движений (даже нелегальных), отсутствие в последние годы массовых несанкционированных акций, в ходе которых высказывались бы сепаратисткие лозунги. По существу "русский север" республики значительно спокойнее в политическом отношении, чем юг - Алма-Ата, Кентау, Жанатас.

Это "спокойствие", стабильность объясняются в первую очередь широкими возможностями для выезда местного населения за пределы Казахстана (для русских это Россия, для немцев - Германия). Именно северные и центральные области республики дают до 70 процентов всех эмигрантов. По прогнозам экспертов, этот процесс и далее будет продолжаться прежними темпами.

В 1994 году из Казахстана выехали 283 тысячи русских - это был рекорд за всю историю республики. В 1995 году число мигрантов сократилось до 162 тысяч. С учетом естественной убыли русского населения (семьи русских малочисленны, а смертность высока, средний возраст мужчин, к примеру, сократился до 59 лет) при сохранении подобных темпов миграции к 2030 году в республике останутся около 1,5 миллиона русских. Таким образом, русские перестанут быть фактором большой политики, одним из преобладающих этносов, на который так или иначе приходится сейчас ориентироваться любому казахстанскому политику.

"Создается впечатление, что в какой-то момент Назарбаев либо смирился с этим массовым выездом, либо оценил и те определенные преимущества, который он сулит, - говорит известный алматинский политолог Нурбулат Масанов. - По большому счету этнократическая политика казахстанского руководства изначально была направлена на вытеснение русских - сначала из институтов власти, затем - вообще из республики. Однако процесс этого вытеснения, по замыслу Назарбаева, должен быть постепенным, поэтому время от времени президент демонстративно "бьет тревогу", не предпринимая однако никаких эффективных мер для сдерживания потока миграции."

Действительно, хотя за 1995-1996 гг. из Казахстана выехало еще 283 тысячи русских, интонация главы государства при освещении этой проблемы стала менее встревоженной (не исключено, впрочем, что президента просто вводит в заблюждение ближнее окуржение). "Давайте будем честными и признаем, что именно предоставление нашими законами свободы выбора места жительства, либерализация всей политической сферы сыграли ключевую роль в процессе миграции, а вовсе не какая-то дискриминационная политика политика государства, - заявил президент в докладе на сессии Ассамблеи народов Казахстана в июне 1997 года. - Стоило у нас заработать крупным промышленным предприятиям, как мы стали наблюдать значительное сокращение темпов миграции."

Ситуация, к которой президент продемонстрировал спокойное и даже оптимистичное отношение, вскоре была использована потенциальным политическим конкурентом Назарбаева - бывшим премьером РК Акежаном Кажегельдиным. В своей готовящейся к изданию книге он намеренно акцентировал внимание на миграционной проблеме, привлекая к себе тем самым большую часть русскоязычного электората. Чутко улавливая политическую конъюнктуру, Кажегельдин во многом повторил те мысли, которые с тревогой высказывал Назарбаев в 1994 году.

"Нас, казахов, одних на эту огромную территорию просто не хватит, - пишет экс-премьер (цитата по газете "Караван"). - Одни, без своих инонациональных собратьев по единому государству, мы эту территорию не только не освоим, но даже не удержим. С утратой иноязычной части населения мы рискуем если не вовсе утратить, то поставить на грань деградации целые профессии, целые профессиональные группы. ...Мы реабилитировали национальную идентичность, но при этом вытолкнули за пределы страны сотни и сотни тысяч своих сограждан разной национальности, в том числе тех, кто составлял цвет и опору республики."

По данным официальной статистики, русские составляют ныне около трети населения Казхстана (правда, в силу иного, чем у казахов, возрастного расклада, в то же время русские составляют около половины электората, то есть взрослых избирателей). Соотношение между этносами изменилось и в Астане. Если в 1989 году казахи составляли 20 процентов населения, а русские - 54 процента, то сегодня доля коренного этноса возросла до 28 процентов, а доля русских сократилась до 46 процентов.

С развитием этой тенденции обостряется проблема "внутринациональных" отношений, точнее - отношений между казахскими родами - "жузами".

Как известно, казахи делятся на три жуза, которые исторически расселены

по разным регионам республики. Считается, что старший жуз занимает

территорию Алматинской, бывшей Талдыкорганской, Жамбылской и Южно-Казахстанской областей. Средний жуз - северная часть Талды-Корганской области, Восточно- Казахстанская, Северо-Казахстанская, Павлодарская, Акмолинская, бывшая Семипалатинская, Карагандинская, бывшая Жезказганская, бывшая Торгайская, бывшая Кокшетауская, Кзыл-Ординская области (то есть север, восток и центральную часть республики). Младший жуз - Актюбинская, Мангистауская, Атырауская, Западно-Казахстанская и частично - Кзыл-Ординская области.

Даже в коммунистические времена центральная союзная власть считалась

с этим делением и стремилась создавать во властных структурах республики

определенное равновесие между представителями разных жузов. К примеру, в 70-

х годах в Казахстане первым секретарем ЦК Компартии был Динмухамед

Кунаев - представитель старшего жуза. Главой правительства - Ашимов,

представитель среднего жуза. Председателем Верховного Совета - Ниязбеков

(младший жуз).

Нурсултан Назарбаев тоже балансировал кадровые назначения с учетом

происхождения высокопоставленных чиновников, однако уже в середине 90-х

годов обозначился явный крен в сторону старшего жуза, к которому принадлежит

сам президент. Тем не менее еще в 1996 году высшие посты были распределены

более-менее равномерно: президент из старшего жуза, премьер-министр

Кажегельдин - из среднего, председатель сената Омирбек Байгелди - старший

жуз, спикер мажилиса Марат Оспанов - младший.

Осенью 1997 года это равновесие было нарушено. Место

Кажегельдина занял представитель младшего жуза Нурлан Балгимбаев. К

младшему жузу относятся и главный президентский аналитик - руководитель

центра стратегических исследований Марат Тажин, государственный секретарь

Абиш Кекилбаев, руководитель организационно-контрольного управления

администрации президента Имангали Тасмагамбетов. Ближайшее окружение

Президента, занимающееся кадровыми вопросами и "идеологией", почти все

состоит из представителей старшего жуза (первый помощник главы государства

Абыкаев, глава президентской администрации Есимов, министр информации и

общественного согласия Сарсенбаев, секретарь Совета безопасности Сарсеков). К старшему жузу относится и плеяда молодых казахских предпринимателей, которые стремительно вошли во власть и составляют ныне костяк правительства: первый вице-премьер Джандосов, председатель агентства по стратегическому планированию Утембаев, министр финансов Мынбаев, министр энергетики, индустрии и торговли Аблязов, президент национальной компании "Казахойл" Каппаров, министр транспорта и коммуникаций Калиев. Средний жуз в структурах высшей власти оказался представлен слабо.

Эта "кадровая несправедливость" была не единственным фактором

скрытого недовольства. Весной 1997 года области среднего жуза оказались

главным объектом "оптимизации". В административно-территориальное деление

республики были внесены изменения, в результате которых с карты исчезли

Семипалатинская, Торгайская, Жезказганская и Кокшетауская области. С

местным населением при этом никто не советовался. Центральная власть

утверждала, что процесс оптимизации позволит сэкономить средства на

содержание госаппарата. В реальности оптимизация позволила сократить

бюджетные субсидии из центра и тем самым поставила и без того отсталые регионы на грань социально-экономического кризиса.

"За короткое время статус областных центров потеряли Кокшетау, Аркалык, Семипалатинск - исконные города Среднего жуза казахов, - отметил писатель Сакен Жунусов на заседании государственной комиссии по проведению года народного единства и национальной истории (Алматы, 17 марта 1998 года). - "Не возмездие ли это нашему жузу со стороны президента ?!" - вопрошают земляки при встрече со мной. По мере сил я пытаюсь образумить их: "Эх, вы! О чем говорите! Если бы президент не любил вас, разве он женился бы на Саре - дочери Среднего жуза, разве основал бы столицу в центре земель Среднего жуза?"

Перенос столицы может быть интерпретирован как попытка Назарбаева

"уравновесить" недостаточное представительство во власти среднего жуза.

Однако более точной, на наш взгляд, является другая версия: инициируя "великий

переезд" 3,5 тысяч казахстанских чиновников из Алматы в Акмолу - чиновников

преимущественно из старшего жуза - Назарбаев сделал попытку кардинально

изменить саму казахскую ментальность, нанести удар по трайбализму и создать

объективные предпосылки для "переплавки" всех казахских родов и кланов в

едином столичном "котле".

"Парадокс: во многом опираясь на жузовую структуру, Нрсултан Назарбаев

в то же время и есть ее главный разрушитель, - отмечает российский

эксперт (бывший казахстанец) Виталий Хлюпин. - Президент, во многом с

подачи своих русских советников, активно занимается политическим

неоэтногенезом: пытается из разнородных и разноплеменных представителей

"Великой степи" сформировать единый казахский народ."

Удастся ли это Назарбаеву ? По мнению политолога Нурбулата Масанова,

перенос столицы может вызвать обратный эффект - усилить межклановые распри

внутри казахской политической элиты, поскольку теперь представителям

старшего жуза и их союзникам из младшего придется играть как бы на "чужом

поле". Пока столицей была Алма-Ата, это существенно усиливало позиции

старшего жуза, поскольку традиционно считалось, что этот жуз, как "владелец"

столицы имеет приоритетное право на выдвижение общереспубликанского

лидера. Теперь "право владения" переходит среднему жузу, который исторически

является наиболее близким к России и представлен в казахской истории большим числом выдающихся политиков и деятелей культуры. С другой

стороны, уже сегодня представители среднего жуза выражают определенное

разочарование тем, что Назарбаев, переезжая в Акмолу, практически не стал

обновлять свою команду за счет привлечения местных кадров, а сделал ставку

прежде всего на алматинцев.

Возможно, Нурсултан Назарбаев как общенациональный лидер чувствует

себя настолько уверенно, что не опасается подобных проблем, считая их

"болезнью переходного периода". Однако есть признаки, свидетельсвующие о

беспокойстве президента, которое усиливается по мере приближения к новым

президентским выборам (по некоторым данным, они могут быть перенесены на

более ранний срок - 1999 год).

В марте этого года на встрече с представителями казахской интеллигенции

Назарбаев впервые указал в числе приоритетных политических задач

"сохранение внутринационального единства". "Вся история наших поражений

связана с внутринациональными раздорами, вся история наших побед связана с

внутринациональным единством", - заявил президент.

Характерно, что два потенциальных конкурента Назарбаева на

предстоящих выборах - Мурат Ауэзов и Акежан Кажегельдин - представители

среднего жуза (оба имеют "корни" в Семипалатинской области). Трайбалистская

риторика практически не используется в политической борьбе, в ходе выборов,

однако принадлежность кандидата к тому или иному жузу учитывается многими

избирателями, особенно в сельской местности. "Клановый фактор имеет

первостепенное значение прежде всего для сельских жителей и маргинальной

части населения, приехавшей в город из аула, - указывает Н.Масанов. - Именно

эти люди мыслят по преимуществу категориями группы, клана, этноса."

В этом контексте перенос столицы вызвал противоречивую реакцию, и, по

мнению экспертов, пока не дал ожидаемых политичских результатов."У нас какое-то время была эйфория от того, что столицу перенесли в Акмолу, но она быстро

исчезла, - говорит сотрудник одной из местных газет. - Мы думали, что Назарбаев

поменяет команду, этого не произошло. Все ведущие посты заняли приезжие, из

Алматы. Алматинец - это почти характеристика, чувствуется, что многие

относятся к нам как к провинциалам, с пренебрежением. С другой стороны,

местные жители ничего не получили от столичного статуса. Самое лучшее жилье

заняли чиновники с юга. Они приехали с большими деньгами, стали все покупать.

В реузльтате поднялись цены на продукты, а зарплаты и пенсии остались

прежними. Говорят, что на ликвидированных в прошлом году областях власти

сэкономили большие деньги и пустили их на Акмолу. В Аркалыке, Кокчетаве нет

ни света, ни тепла, а здесь возвели новые дворцы для начальников."

В свою очередь многие переехавшие в Астану чиновники, в том числе

высокого ранга, отмечают довольно низкую квалификацию местных управленцев:

дескать, и рады бы обновить кадровый состав, да нет достойных кандидатур.

Эти противоречия, сдержанно-негативное отношение многих казахстанцев (особенно алматинцев) к грандиозным проектам в новой столице почувствовал потенциальный конкурент Назарбаева на выборах в 2000 году Акежан Кажегельдин. "Авторитарная власть подменяет решение социальных проблем социальной демагогией и утопическими проектами, непродуманными, помпезными и безнадежно неэффективными, - пишет он в своей еще не изданной книге, отрывки из которой были опубликованы в газете "Караван". - Только при отсутствии демократии могут появляться эпохальные проекты, которые никому не понятны. Никакие стратегические соображения не могут оправдать отвлечение огромных средств от выплат зарплат и пенсий, от решения других проблем граждан нашей страны. Но сейчас в Казахстане все это делается, поскольку ограничено право народа контролировать власть и принимать принципиальные решения, поскольку мы все еще на развилке между демократией и авторитаризмом."