Featured

Насколько предсказуемыми были протесты в Казахстане?

2022 Kazakhstan protests Aqtobe January 4 800x457

Причины протестов по итогам научного опроса населения перед пандемией

Эхо недавних яростных протестов в Казахстане не стихает, несмотря на вывод российских военных из страны. Уже очевидно, что протесты не были единым и монолитным явлением [анг], представляя собой скорее каскад взаимосвязанных событий, который, начавшись с региональных народных выступлений, спонтанно перекинулся на все крупные города и, достигнув Алматы, вылился в ошеломляющее насилие и очевидно неудавшуюся попытку совершения государственного переворота [анг] недовольными представителями элиты, окружавшими бывшего президента Нурсултана Назарбаева.

Акции протеста были географически рассредоточены, не имели объединяющих лозунгов или национальных координационных структур и привели к насилию только в отдельных местах, в частности, когда организованные преступные силы взяли под контроль протесты в Алматы. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев заявлял, что процессом может управлять невидимая рука неназванных деятелей, вплоть до исламистов, и называл протестующих «террористами». Пройдёт время, прежде чем будет составлена полная картина протестных событий и их географического охвата и будут выявлены связи между уличными протестами и предполагаемым дворцовым переворотом. Однако неужели крупнейшие гражданские волнения в истории независимого Казахстана были настолько непредсказуемы? Наше исследование показывает, что нет.

Один из последних очных опросов в Казахстане был организован нами незадолго до пандемии коронавируса. Общенациональное исследование репрезентативной выборки, состоявшей из 1200 взрослых респондентов, было проведено национальным лидером по изучению общественного мнения в период с декабря 2019 года по январь 2020 года. Опрос был частью большого проекта по исследованию геополитических мировоззрений [анг] и проводился в государствах, соседних с Российской Федерацией, в том числе в Армении, Беларуси, Молдове, Грузии и Украине, включая непризнанные спорные территории. Большая часть заданных вопросов не варьировалась в зависимости от страны, поэтому мы можем говорить о сравнении результатов исследования между странами. Исследование были почти завершено, когда разразилась глобальная пандемия и очный опрос респондентов стал невозможным. Беларусь, а за ней и Казахстан пережили значительные политические потрясения уже после завершения исследования. Могло ли исследование помочь нам предвидеть потрясения в этих странах? Вряд ли: опрос не хрустальный шар, в котором видно будущее. Но собранные данные показывают нарастающее недовольство среди жителей Казахстана еще до того, как пандемия перевернула жизнь с ног на голову. Следующие пять выводов опроса — явное тому подтверждение.

1. Экономические проблемы упоминались чаще всего

В рамках опроса респондентов мы просили назвать три главные проблемы в Казахстане в приоритетном порядке. Поскольку вопрос был открытым, ответы впоследствии группировались по категориям. В итоге мы получили четыре категории: проблемы, связанные с экономикой, с политическими правами и этническими проблемами, с государственными услугами и с коррупцией. Этот вопрос позволил нам выделить наиболее актуальные проблемы, а также проблему номер один для жителей Казахстана. Чаще всего упоминались экономические проблемы (безработица, инфляция и низкая заработная плата). Эти проблемы вошли в тройку наиболее актуальных для 94% представителей общенациональной выборки и для 99% — в выборке по городу Алматы.

2. Следом шли проблемы с коррупцией, особенно острые для отдельных регионов

Аналитики часто изучают Казахстан как единое пространство, не учитывая экономическую специализацию и национальные особенности, отличающие отдельно взятые регионы этой большой страны. Проведённые опросы показывают, что демографические различия в Казахстане заметны менее, чем в иных постсоветских странах. Беларусь, к примеру, демонстрирует резкие расхождения политических взглядов между различными возрастными группами. Региональные особенности важны: протесты начались в богатом нефтью и газом западном Казахстане, перекинулись на крупнейший город республики — бывшую столицу Алматы, а затем распространились по всей стране. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что проблема с коррупцией стоит на первом месте для двух регионов Казахстана — севера, включая столицу Нур-Султан, и юга — и связана с экономическими проблемами на западе страны. В целом, 49% представителей общенациональной выборки назвали коррупцию в числе трёх главных проблем (см. график ниже для распределения по регионам).

Kazakhstan JPEGgraph OLoughlin scaled

На графике представлено суммарное распределение ответов на вопрос «Назовите три главные проблемы в Казахстане на данный момент в приоритетном порядке». Серый цвет — коррупция, зеленый — государственный услуги, оранжевый — экономические проблемы, синий — политические и этнические права. Слева направо: запад, север, Алматы, восток и центр, юг.

3. Уровень государственных услуг вызывал сильное недовольство, политические права — чуть меньшее

62% респондентов выразили неудовлетворение качеством государственных услуг (здравоохранение, снабжение населения, доступность и стоимость образования, низкие пенсии). Тем не менее, для трети респондентов политические права и этнические вопросы в различных проявлениях (свободные выборы, имущественные претензии, гендерное равенство и этническая дискриминация) оказались малозначимыми. Это не говорит о том, что данные проблемы неважны для населения, скорее, они далеки от их повседневных забот. В Алматы респонденты были склонны чаще указывать на политические и этнические проблемы, чем в остальных регионах страны.

4. Чуть более трети респондентов оценили нынешний политический режим как лучший для Казахстана

На вопрос, какая политическая система должна быть в Казахстане, 36,9% респондентов проголосовали за нынешний, а 25% — за советский режим. Скромное количество респондентов (около 14%) бы предпочло западную демократическую систему и менее 6% — нынешнюю российскую политическую систему. Демографический анализ показал, что советскому режиму отдавали предпочтение люди из более бедных и менее образованных слоёв населения. Они составили примерно одну треть населения — столько же, сколько и в Беларуси, где нынешнюю политическую систему поддерживает значительно меньше людей (всего 15% населения), а за западную демократическую систему голосовало 32% респондентов.

5. Уровень доверия к президенту был низок

Исследование проводилось менее чем через год после того, как Назарбаев ушел с поста президента, который он занимал с 1991 года, и формально передал власть нынешнему президенту Токаеву. Чтобы определить уровень доверия к президенту, и во избежание эффекта социальной желательности, нами использовался метод опроса, который называется списочным экспериментом. Это косвенный способ задать вопрос о доверии: респондентам предоставляют список государственных институтов (не соотнося их с конкретными людьми), а респонденты отвечают, скольким из них они доверяют. Если убрать институт президентской власти из некоторых списков в произвольном порядке, можно оценить общий уровень доверия к президенту. Результаты были очень низкими: общий процент доверия составил 24,3%, и 0% — на западе страны. Северная часть страны (включая Нур-Султан) доверяла президенту на 17,7%, город Алматы — на 25,9%, центрально-восточный регион — на 19,6% и юг страны — на 52,4%. Тот же формат опроса проводился в Беларуси [анг] непосредственно перед президентскими выборами и последующими массовыми протестами и показал такой же низкий уровень доверия к политическому лидеру.

Политические протесты не научный эксперимент, в котором наличие определённых вводных приводит к ожидаемому результату. Особые происшествия, региональная составляющая, информированность, организованность и управление — всё играет роль при возникновении вспышки недовольства, а также способствует её распространению и поддержанию. Тем не менее, общая неудовлетворённость, вызванная ухудшением экономической ситуации, низким качеством госуслуг и коррупцией, имеет огромное значение. В 2019 году в Казахстане сменился президент, и этот же год был отмечен многочисленными протестными выступлениями, незадолго перед тем, как разразилась пандемия коронавируса. Как и в Беларуси, условия для антиправительственных протестов назревали давно. Несмотря на то, что на данный момент авторитарный режим снова контролирует ситуацию в обеих странах, неудовлетворённость, которая «подогревала» протесты — напомним, всё началось с резкого роста цен на сжиженный нефтяной газ (СУГ), — скорее всего, не исчезла.

Джон О'Лоулин [анг] — заслуженный преподаватель Колорадского университета в Боулдере, специалист по политической географии, интересующийся человеческими последствиями изменения климата в Африке к югу от Сахары и геополитическими воззрениями населения постсоветских государств.

Марлен Ларуэлль [анг] — исследовательница кафедры международных отношений и политологии, директор Института европейских, российских и евразийских исследований (IERES) Университета Джорджа Вашингтона как директор программы исследований Центральной Азии.

Джерард Тоал [анг] — профессор Школы связей с общественностью и международных дел [анг] кампуса Политехнического университета Виргинии в Арлингтоне, специалист по политической географии и автор книги «Near Abroad: Putin, the West and the Contest for Ukraine and the Caucasus» [анг] (Oxford University Press, 2019).

Перевод: Ксения Молодкина

Статьи по теме

Это возврат активов или сделка с ворами?

Это возврат активов или сделка с ворами?

More details
Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

More details
Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

More details