Featured

Амиржан Косанов : «Главная угроза – нестабильность власти»

kosanov aО языке, Кажегельдине, стабильности и Казахстане после Назарбаева

 

Что спровоцировало появление пресловутого «языкового вопроса»? И как его решить? 10 лет назад экс-премьер Казахстана был заочно осужден, почему власти не признают, что приговор Кажегельдину был политически мотивированным? Что сегодня является основной угрозой стабильности, и каким будет Казахстан после Назарбаева? Об этом в интервью специально для «j» размышляет генеральный секретарь ОСДП «АЗАТ» Амиржан Косанов.

 

Язык мой — друг мой

 

Амиржан Сагидрахманович, готово ли наше общество к тому, чтобы предложение об отмене конституционной нормы, приравнивающей русский язык к казахскому, появившееся в недавнем письме большой группы казахстанской интеллигенции, было осуществлено в реальности?

 

— Думаю, что имеющаяся в Конституции норма отражает существующий на сегодняшний день консенсус в обществе. Все мы помним бурные события, связанные с обсуждением и принятием данной формулировки.

 

Но все течет, все меняется. И языковая ситуация — не исключение. Думаю, что требование об отмене пункта 2 статьи 7 основного закона страны появилось в известном письме не случайно. Это, я бы сказал, крик души, попытка таким радикальным образом обратить внимание власти на истинное положение казахского языка в обществе. Все мы являемся свидетелями того, что-де-юре являясь государственным, казахский язык-де-факто даже не дотягивает до уровня официального.

 

Представим, что за эти 20 лет независимости Астана предприняла бы системные и поступательные меры по развитию государственного языка. Тогда, поверьте, такого письма и не было бы. Получается, что сама власть своей страусиной языковой политикой и практикой ее осуществления спровоцировала эту ситуацию.

Если есть проблема, значит надо ее обсуждать и принимать меры. Причем — и это важно — без ущемления других языков, в первую очередь русского, и без попрания конституционных прав тех, кто по тем или иным причинам за эти годы не имел возможности овладеть государственным языком. В этой связи я решительно осуждаю тех, кто желает выставить государственный язык в качестве разъединяющего общество фактора. Наоборот, боль за будущее казахского языка должна стать объединяющим фактором для всех, кто видит свое будущее в независимом Казахстане.

 

Какие меры следует предпринять государству для популяризации казахского языка? Есть ли другие стимулы к изучению государственного языка кроме общепринятых — кино, литература, телевидение?

 

— Парадоксально, но чтобы стать по-настоящему государственным, казахский язык для начала должен достичь уровня функционирования в обществе... официального, то есть русского языка! Необходима целостная, прошедшая общественную экспертизу, и адекватная нынешней языковой ситуации государственная программа. А для ее реализации нужны две вещи — политическая воля и поддержка общества.

 

Нужна реальная востребованность казахского языка в быту и в сфере официальных отношений. Этого пока нет. Как нет современного, не совкового подхода в этой работе. Не используются высокие информационные технологии, возможности интернета и так далее.

 

Самое святое у человека — мать, а казахи называют свой язык не иначе, как «ана тілі» (материнский язык). И все должны с пониманием относиться к желанию казахов возродить свой язык и культуру после фактического 70-летнего забвения.

 

У меня младшая дочь учится в казахской школе. Забирая ее после занятий, вижу родителей разных национальностей, дети которых учатся в этой школе. Их немного, но они есть.

 

Один из них, русский парень, мне сказал: «Мне 45 лет. Я уже не смогу овладеть казахским языком в полном объеме. Но пусть мой Ваня, который будет жить в нашей стране, знает государственный язык. Поэтому я отдал его в эту школу». Вот настоящая формула, которую надо проповедовать, и она спасет нас от провоцируемых некоторыми межнациональных катаклизмов.

 

Да, меня беспокоит некая излишняя эмоциональность в обсуждении этой темы и поляризация мнений сторон, навешивание ярлыков. Но уверен, что мы все вместе пройдем достойно и этот сложный этап. Для начала нужно перевести дискуссию из плоскости однозначного противопоставления казахского и русского языков в плоскость общей заинтересованности их развития. Одним только законом нельзя установить государственный или официальный статус языков, без поддержки со стороны граждан все статьи и их пункты останутся только на бумаге!

 

Как вы считаете, достаточно ли хорошо знает казахский язык наше чиновничество?

 

— К сожалению, в среде высшего чиновничества (за редким исключением) я вижу мало тех, кто знает и, главное, искренне болеет за государственный язык. Это же нонсенс: государственный служащий не знает... государственный язык. И, видимо, это обстоятельство как раз и влияет на общую государственную политику в этой сфере: зачем чиновнику радеть за казахский язык, если, а) он сам не знает этот язык, б) его дети учатся не в казахской школе и, как результат, в) он не заинтересован в поступательном развитии неведомого ему и его детям языка. Именно такие доморощенные казахские «иваны, не помнящие родства» и не знающие свой родной язык как раз и являются тормозом на пути развития госязыка.

 

О Кажегельдине и не только

 

Амиржан Сагидрахманович, вы также известны как один из ближайших соратников экс-премьера Акежана Кажегельдина. На днях исполнилось 10 лет со дня его заочного осуждения. Ваши комментарии по этому поводу.

 

— Я помню все перипетии тех событий 10-летней давности. Все мы знаем, кто изначально стоял у истоков этого процесса. Это тогдашние руководители спецслужб — Рахат Алиев и Альнур Мусаев (если не так, то пусть опровергнут это). И теперь по иронии судьбы они сами по известному «ямочному» принципу оказались в том положении, которое они задумали для тогдашнего экс-премьера. Суд был глупым, нелепым, с анонимными свидетелями, сидящими за занавеской. Обвинения по автомобилям рассыпались, потому что один («Мерседес») был произведен уже после того, как Кажегельдин покинул свой пост, а другой («Тойота») вообще был собран из ворованных деталей. Наличие собственности в Бельгии опровергнуто тамошними учреждениями, владение ею через голландскую компанию с Антильских островов — опровергнуто тамошним судом. Обвинения с его охранниками в попытке вооруженного переворота просто заглохли.

 

И теперь бы Астане надо понять: если Алиев пытал Петра Афанасенко и Сатжана Ибраева, что уже признал венский суд, то дела их надо пересматривать, а приговоры отменять. Кстати, можно также было бы отменить и другие судебные решения относительно тех, кто был в РНПК и у истоков которых стоял — Бапи, Доспанова, Дуванова и мои.

 

Грустно, что приходится через 10 лет повторять те же аргументы, которые тогда еще всем нормальным людям были ясны. Международные институты признали приговор политически мотивированным. И ныне нашим властям надо бы действовать определенным образом. Тут, я думаю, нужна политическая воля и решимость.

 

Угроза стабильности

 

Что, по-вашему, сегодня является главной угрозой стабильности Казахстана?

 

— Главная угроза нашей стабильности — нестабильность системы власти, основанной на служении одному человеку. Иные имеющиеся опасности — это всего лишь последствия этого недемократического статус-кво. Среди них одно из самых важных — это неспособность и нежелание власти называть вещи своими именами и открыто обсуждать имеющиеся в обществе проблемы. В том числе и со своими критиками. «Ауруын жасырған арам өледі» (кто скрывает свою болезнь, умирает нехорошей смертью). Эту пословицу можно аршинными буквами написать у входа в Акорду и ее филиалы на местах. Эта хроническая болезнь власти обостряется еще и тем, что у нас впереди юбилей — 20-летие независимости. А в этот период у нас не принято критически оценивать и прошлое, и настоящее!

 

Какой должна быть политика государства по отношению к религиозным объединениям нетрадиционного толка?

 

— Настоящая религия, которая имеет традиционные, уходящие в тысячелетия корни, не может быть, как вы выразились, нетрадиционной. Значит, это уже не настоящая религия, а ее подобие и не самые удачные ее трактовки. К тому же, как показывает практика, они могут быть небезобидными, порой и вредоносными. Тогда государство должно выполнять свою регулирующую роль. Причем цивилизованно и грамотно, а не так однобоко тенденциозно, как это имеет место у нас.

 

Оттого что декретом запретят то или иное псевдорелигиозное сообщество, проблема не будет решена. Это борьба с последствиями, а не причинами. А о первопричинах наша власть вряд ли будет говорить, ведь тогда она должна признать фиаско своей социальной политики! Особенно на селе и среди молодежи.

 

Меня же беспокоит следующий момент: замечаю, как власть буквально упивается, сообщая по ТВ о расправах с очередной группой молодых людей на западе страны. Без суда и следствия уничтожаются наши сограждане. Неужели нельзя проводить такую работу на более-менее правовой основе? Такое ощущение, что спешно заметаются какие-то следы. И не станет ли фактор борьбы с экстремизмом поводом для дальнейшего закручивания общественных гаек? Особенно на фоне зашедших в тупик жанаозенских событий и предстоящих парламентских выборов.

 

Повальное и откровенно показушное увлечение исключительно ритуальными сторонами религии, в том числе и ислама, тоже не способствует росту авторитета традиционных религий. Скажите, что могут думать о чистоте ислама граждане, которые видят, что огромную мечеть у них в городе построил земляк-чиновник, у которого официального оклада не хватит даже на фундамент этого здания? Или местный криминальный авторитет. Скажи мне, кто строит твое здание, и я скажу, какой ты... Бог?

 

Как следует президенту осуществить передачу власти, чтобы избежать возникновения конфликтных ситуаций в обществе?

 

— В любом обществе конфликты были, есть и будут. Это нормальный процесс. Речь может идти только о минимизации негативных последствий этих конфликтов. Де-юре и-де-факто у нашего президента еще есть шанс, чтобы заложить основы модели постназарбаевского периода. Или это будет по-старому:

 

ставка на одного человека или одну группу влияния. Тогда это может вызвать негативную реакцию со стороны других, не менее влиятельных (главное — самодостаточных) фигур и групп. А это уже война! Или это будет ставка на многообразие общества, на легитимные политические силы. Я имею в виду плюралистичный парламент с новыми, реальными полномочиями, который мог бы стать главным центром принятия политических решений в случае отхода Назарбаева от власти. Но мне кажется, что ближайшее окружение президента заинтересовано в ином: для них дальнейшее сохранение существующей системы во главе с одним человеком — это гарантия сохранения их богатств и официального статуса. С уходом президента они могут лишиться всего. Они думают о себе и, исходя из этого первичного для них посыла, дают разные советы президенту. В ход идут и откровенная лесть, и иные аргументы. Поверьте, если бы они думали о стране, то ситуация уже сейчас была бы другой!

 

Видите, даже вполне уместную идею президента о многопартийном парламенте они намерены испоганить донельзя, создавая умопомрачительные политпроекты, которые на самом деле дискредитируют понятия «политической конкуренции» и «альтернативы».

 

Одним словом, выбор за самим президентом. Возможно, это будет самый важный выбор Назарбаева в жизни. Но не стоит все время уповать только на власть и ее пожелания.

 

Выбор также перед каждым из нас. Мне кажется, что без гражданской активности казахстанцев никакие перемены не возможны. В этом смысле предстоящие парламентские выборы будут определяющими для будущего страны. Уверен, что очередного спектакля народ уже не потерпит! Обрекать страну еще на одну пятилетку топтания на месте — это уже слишком!

 

Сегодня в политике появился новый тренд — постназарбаевский период. Каким вы видите этот период?

 

— Страна должна приумножить все положительное (наличие определенных достижений никто не может отрицать) и избавиться от всего негативного как в экономике, так и политике. Иного рецепта нет. Но это уже тема отдельного разговора...

 

Записал Аян Шарипбаев

 

Guljan.org

Статьи по теме

Это возврат активов или сделка с ворами?

Это возврат активов или сделка с ворами?

More details
Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

More details
Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

More details