Как брали премьера
“Новая газета”, 13 сентября 1999 года
На территории России действуют законы Казахстана.
Акежан Кажегельдин, бывший премьер-министр Республики Казахстан, прилетел в Москву из Лондона 10 сентября в 17.35.
Мы его встречали: собирались обсудить несколько проектов. Кажегельдин - один из самых информированных о положении стран СНГ людей.
Акежан Магжанович заполнил таможенную декларацию, его пригласили пройти аэропортовскую “границу” - и арестовали. В сопровождении двух сотрудников отвели в отделение милиции. И началось.
Проходит три часа - санкции прокурора на арест нет. По закону - надо выпускать. Четыре часа: дежурный по Генпрокуратуре ищет начальство. Пять часов: личный состав узнает от прибывших к отделению милиции журналистов политические новости Казахстана. Кажегельдин и его партия участвуют в выборах. Нескольких кандидатов под надуманными предлогами сняли с дистанции, Убрать Кажегельдина - и парламент Казахстана будет карманным.
Шесть часов проходит. Адвокат Андрей Рахмилович ехидно замечает, что “сторожевой лист”, на основании которого задержан наш гость, действителен до 10 октября - именно в этот день выборы в Казахстане и состоятся...
Семь часов проходит с момента задержания. Из Генпрокуратуры сообщают: сейчас Кажегельдина освободят. Обвинения смешные. За свою книгу он налоги заплатил, недвижимости за рубежом нет.
Выходит капитан Устинов:
“Освободить не могу!”. Звонок, в Генпрокуратуру:
“Как же так?..”
Ответ: “А мы рекомендовали”.
Устинов: “А бумаги нет”.
Генпрокуратура: “А мы рекомендовали”.
“Новая газета” - Генпрокуратуре: “А чего рекомендовать, если именно вы отвечаете за соблюдение закона? Мы что, область ханства Назарбаева?”
Генпрокуратура: “Все, что могли, сделали”.
“Новая газета” - капитану Устинову: “Вы понимаете, что нарушаете распоряжение Генпрокуратуры России на территории (пока еще) поднадзорного ей “Шереметьева-2”?”
“- Приказ. Простите”.
Восемь часов проходит. Адвокат Рахмилович пишет два заявления о возбуждении уголовного дела по факту незаконного задержания и требует незамедлительного освобождения.
В Генпрокуратуру решаем отправить телеграмму. Их, как выясняется, ночью теперь даже в аэропорту не принимают. Можно давать телеграммы по телефону. Но только по домашнему Домашнего в “Ш-2” у нас пока нет.
Девять часов. Кажегельдину худо с сердцем. Вызов “скорой”. Из Генпрокуратуры сообщают: предыдущее решение, об освобождении отменяется, нашли (в ночи) чиновника, который дает санкцию на задержание.
“Скорая” забирает Кажегельдина в больницу. Его сопровождает оперативник Миша, чтобы премьер-министр не убежал. В это время отделение милиции получает на факс указание из Казахстана: задержать, арестовать. Интересно, за бумагу они платят, как мы за Байконур?
Российская милиция четко выполняет приказы далеких коллег из Астаны – они милее распоряжений родной прокуратуры.
Кажегельдина доставляют в больницу. В одну - переполненную. В отделение интенсивной терапии, где лежат и женщины. Под утро перевозим его в коммерческую палату ЦКБ. Партнеры Кажегельдина вперед оплачивают лечение - за пять (минимум, как сказали в ЦКБ) дней. Проходит еще три часа. Больничные начальники начинают, настаивать на моментальной выписке! (Получив деньги и сами оговорив необходимые пять дней!)
А у ворот уже ждут конвоиры из Казахстана. Если бы не звонок одного из самых влиятельных кремлевских руководителей (фамилию пока не называем), так бы и отдали больного в руки гуманнейшему правосудию Н. А. Назарбаева. (Кстати, Кажегельдина уже судили за участие в несанкционированном митинге: члены его движения “За честные выборы” толклись у дверей клуба. Мир хохотал над этой байской Фемидой).
Ну вот, почти всё. Осталось сказать, что все чиновники всех наших ведомств об этой дикости проинформированы.
Теперь все дело за прокуратурой: выдаст - не выдаст... Жена Кажегельдина неделю как похоронила отца и ждет возвращения мужа. Об этом думать нашим прокурорам. Единственно, что странно (адвокат Рахмилович просил особо подчеркнуть): а почему без суда, а лишь чьей-то волей политический противник может быть передан на территорию своего оппонента?
Мы хотим получить ответ: возможен ли суд над Кажегельдиным в России, а не месть в Казахстане? И пусть на суде прозвучат аргументы сторон перед объективами наших коллег из НТВ, РТР, ТВЦ, ОРТ, а не только в камерах казахского ТВ, которым руководит дочь президента Назарбаева.
...Хороший писатель Жуховицкий когда-то сформулировал: “Лучше сделать и жалеть, чем жалеть, что не сделал”.
Кажегельдин предполагал, что его обложат, потому что боятся. Но приехал в Москву. И его сейчас мы обрекаем на расправу.
...И российская попса снова понесется казахстанскими степями, славя одного, единственного и мудрого.
Совсем одного.
“Новая газета”, 13 сентября 1999 года