“Деловая неделя”, 8 января 1999 года, № 1 (329)

Неоконченная монетарная "пьеса"

(Продолжение. Начало в № 19, 1998 г.)

ЗАВЕРШИВ достаточно подробное рассмотрение бюджета на текущий год, закон, который вступил в действие 1 января, "ДН" возвращается вновь к вопросам сугубо макроэкономическим.

Начнем с инфляции, уровень которой наряду с курсом тенге по отношению к доллару стал одним из символов социально-экономической стабильности в Казахстане. По предварительным официальным данным, инфляция на конец 1998 года не должна была превысить 2%. По данным Нацстатагентства РК за ноябрь 1998 года по отношению к декабрю 1997 года, в целом рост цен и тарифов на товары и платные услуги в потребительском секторе составил 1,6%, при этом платные услуги подорожали на 9,2%, продовольственные товары подешевели на 1,1 %, непродовольственные - на 0,1 %. При этом выявляется любопытное обстоятельство - государство в большей степени по сравнению с бизнесом выступает локомотивом инфляции, поскольку в платные услуги прежде всего включаются услуги жилищно-коммунального хозяйства, учреждений образования, культуры, транспорта. Эти сферы остаются либо монополизированными, либо в значительной степени контролируются государством.

Интересно, что лидерами по удорожанию платных услуг выступают Атырауская, Западно-Казахстанская области и Алматы, которые являются заодно одними из основных доноров республиканского бюджета. Еще интереснее, что цены в новой столице росли гораздо медленнее, чем в бывшей: 102,4% и 109,3% по всем товарам и услугам в целом; 100,8% и 104,8% - по продовольственным товарам, 100,6% и 103,8% - по непродовольственным, 106,5% и 124,9% -по платным услугам. При этом согласно закону о республиканском бюджете на 1999 год Астана оставляет себе 60% от общей суммы поступлений от общегосударственных налогов, тогда как Алматы будет оставлять только 28,2%. Алматы вообще стал лидером по темпам удорожания жизни, хотя, по идее, эти "лавры" должны быть теперь у новой столицы.

Другим интересным моментом является то, что в областях, получающих субвенции из республиканского бюджета, жизнь, как правило, становится дешевле в отличие от областей-доноров. Изменение цен и тарифов в Алматинской области составило по отношению к декабрю 1997 года 99,2%, Жамбылской -99,9%, Северо-Казахстанской - 98,3%. Исключение составили Акмолинская (101,8%) и Южно-Казахстанская (101,3%) области при среднем уровне по стране 101,6%. Получается, что налогоплательщики богатых областей взамен на удорожание собственной жизни дотируют более низкие цены жителям субсидируемых областей. В этой схеме, безусловно, что-то не так.

Можно указать также на совсем парадоксальное положение с инфляцией в Павлодарской области, которая является одним из основных доноров республиканского бюджета, - изменение цен и тарифов по сравнению с прошлым годом в ноябре составило здесь 95,9% по всем товарам и услугам, по продовольственным товарам - 95,4%, платным услугам -93,9%.

Возможной причиной таких статистических парадоксов может быть сам метод определения темпов инфляции. Дело в том, что общий уровень инфляции характеризуется индексом потребительских цен. Этот индекс рассчитывается на основании данных о состоянии цен в потребительском секторе экономики и фактической структуре расходов домашних хозяйств. Сбор цен охватывает 310 укрупненных позиций товаров и услуг с их детализацией на региональном уровне. Регистрация цен производится в столице, областных центрах, 60 городах и районных центрах. Очень много, таким образом, зависит от того, какие товары и услуги включены в эти позиции и в каких домашних хозяйствах производится регистрация расходов. Во всяком случае, ввиду отсутствия независимых статистических оценок у властей, как и в советские времена, остается широкий простор для манипуляций оценками уровня инфляции в стране.

Перейдем теперь к курсу тенге по отношению к доллару. Согласно последним данным Нацбанка, до 1998 года происходило удорожание реального курса тенге как результат соотношения темпов изменения обменного курса и темпов инфляции. Проще говоря, монетарные власти страны тех времен занимались активным обесцениванием доллара - результаты этой странной политики население почувствовало на себе непосредственно. "ДН" в 1996-1997 годах активно дискутировала на эту тему, подвергая тогдашнее руководство Нацбанка в лице "команды" Даулета Сембаева, а затем У раза Джандосова нелицеприятной критике. По всей видимости, открытые дебаты возымели действие, и со сменой руководства Нацбанка появились перемены и в его политике по отношению к курсу тенге. По странному совпадению, эта политика в основных чертах совпадает с тем, что "ДН" предлагала осуществить еще несколько лет назад, а именно - отказаться от стабильного тенге и девальвировать его опережающими темпами по сравнению с инфляцией.

Если верить последней информации Нацбанка, то в 1998 и 1999 годах укрепления реального курса тенге не произойдет. До июля-августа прошлого года темпы инфляции были выше темпов девальвации тенге к доллару, затем картина изменилась на противоположную - инфляция стала спадать, а девальвация тенге заметно ускорилась. Увы, это пока единственное заметное изменение в действиях главного банка страны, а в остальном все сохраняется по-прежнему. Нацбанк упорно продолжает сокращать объем денежной массы, препятствуя накачке денег в экономику. Так, по состоянию на 1 декабря прошлого года объем денежной массы составил Т76,8 млрд, сократившись с начала года на 33,5°о. Денежная масса уменьшилась с начала года на 17,4%, составив на ту же дату Т142,3 млрд. При этом количество наличных денег в обращении уменьшилось на 30%, достигнув Т65,1 млрд. Кроме того, вопреки печальному российскому опыту, во второй половине 1998 года Нацбанк совместно с Минфином стал стимулировать интерес инвесторов к рынку ГЦБ - за год их доходность была поднята на 9,5%, а нот НБК - на 14,2"о. В противном случае инвесторы могли бы покинуть рынок ГЦБ, и пока для властей это самый страшный сценарий развития событий.

Какими именно методами Нацбанк добивается сокращения денежной массы, "ДН" уже писала не раз. Последние данные госстатистики показывают, что на 1 ноября прошлого года общая сумма просроченной задолженности по обязательствам составляла сумму в Т1481,0 млрд (на 1 апреля -Т1014,4 млрд), в том числе просроченная задолженность - Т614,5 млрд (Т444,1 млрд). Основная доля приходится на задолженность поставщикам и по кредитам. Однако в абсолютном исчислении довольно велика просроченная задолженность по платежам в бюджет - Т 105,5 млрд, по внебюджетным платежам - Т50,6 млрд, по заработной плате - Т36,9 млрд. На 1 ноября сумма задолженности бюджетных организаций только по оплате труда составляла Т4,4 млрд. Причем наибольшие суммы задолженности приходились на области - доноры республиканского бюджета - Мангистаускую, Атыраускую, Западно-Казахстанскую, Актюбинскую, Павлодарскую, Костанайскую, что наглядно иллюстрирует конфискационную политику монетарных властей в отношении доходов богатых регионов.

Пока Нацбанк упорствует в своем стремлении сократить денежную массу, национальные инвесторы находят кредитные ресурсы за пределами легальной экономики, активно используя оффшоры, "черный нал" и другие механизмы теневой экономики.

Что касается ускоренной девальвации тенге, то, сточки зрения "ДН", эта мера несколько запоздала, поскольку, по неофициальной информации, сам Нацбанк приобретает доллары для валютных интервенций на внутреннем рынке по курсу где-то на уровне Т110-115 и продает их себе в убыток исключительно с одной благородной целью -удержать курс тенге на уровне, заданном политическим руководством страны. Главной же причиной девальвации является, скорее всего, решимость Нацбанка помочь экспортерам казахстанского сырья - в первую очередь нефтяникам в лице ННК "Казахойл"- и сократить импорт. Попутно Нацбанк ускоряет долларизацию нашей экономики. Эта картина хорошо знакома тем, кто пережил ее не один раз, как и ее финальная стадия - срыв в инфляционно-девальвационный штопор.

Продолжение следует

Эрик ЖУНУСОВ, Берик КЕНЕСОВ