У ВХОДА НА ТОТ СВЕТ

Впервые встретившись с Сафаром Бекжаном в конце 1996-го и слушая его исповедь на тесной московской кухоньке, я испытал потрясение, словно повстречал инопланетянина. Собственно, к такому впечатлению располагала даже его тщедушная внешность, но дело было, конечно, в его необычной судьбе: Сафар оказался не просто недавним политзаключенным, а потомственным диссидентом, и не только обладателем уникального опыта и информации, но носителем, воплощением национальной памяти и духа.

Другими словами, Сафар Бекжан, в отличие от большинства, наверное, бывших советских людей, счастливо избежал судьбы манкурта - человека, лишенного исторической памяти и веры в Бога, т.е. сознания связи между прошлым и будущим, своей ответственности перед предками и потомками.

Очевидно, наличием таких духовных опор и объясняется стойкость и мужество Сафара, бесившие палачей и, в то-же время, помогшие ему выжить в узбекистанском ГУЛАГе и создать эту книгу.

“У входа на тот свет” - автобиографическая публицистика, с присущими подобному жанру достоинствами и недостатками, поэтому некоторые суждения, оценки автором тех или иных лиц в современной истории Узбекистана могут показаться спорными.

Но значение этой книги, прежде всего, состоит в том, что это - документ, и, несмотря на небольшие размеры, документ огромной силы, представляющий отталкивающий портрет авторитарного режима Ислама Каримова. Думаю, что продолжительность пребывания этого режима у власти весьма зависит от того, сколько людей в Уззбекистане и за его пределами смогут прочитать эту книгу-приговор.

Альберт Мусин