У ВХОДА НА ТОТ СВЕТ

Прошло три года с момента прихода к власти Горбачева. С западных окраин Советского Союза - Прибалтики и Украины - стали приходить вдохновляющие вести. Власть Москвы, “по-братски” указывающей всем путь, стала ослабевать. Изменения стали происходить и в Узбекистане. Секретарь ЦК КПУз Рано Абдуллаева, в услугах которой больше не нуждались, была отправлена в московскую тюрьму “Лефортово”. Вскоре туда-же проследовал и первый секретарь ЦК Усманходжаев.

К власти в Узбекистане пришел Рафик Нишанов. До этого около десяти лет он работал послом Советского Союза за рубежом и подышал “воздухом капитализма”. Среди интеллигенции Нишанов считался человеком сравнительно либеральных взглядов. К этому времени, однако, у подножия трона стали собираться бюрократы, уцелевшие во время гдляновской кампании. Внешне они поддерживали горбачевскую перестройку, хотя в душе тоже были её врагами. Говоря по правде, и сам Нишанов и, тем более, пришедшие после него Ислам Каримов и его ближайший соратник, премьер-министр Шукрулло Мирсаидов перестройку никогда не поддерживали.

19 августа 1991 года, например, Президент Узбекистана Ислам Каримов отправил руководителю ГКЧП Янаеву поздравительную телеграмму с борта самолета, на котором возвращался из поездки в Индию. Его заместитель Шукрулло Мирсаидов в это-же время с усердием исполнял все решения янаевской хунты. Он не скрывал, что является близким другом другого заговорщика - премьер-министра СССР Павлова.

В 1987-м, когда перестройка была в разгаре и 1-м секретарём ЦК Компартии Узбекистана стал Рафик Нишанов, узбекская интеллигенция, считающаяся выразительницей народных чаяний, только начала просыпаться. Соответственно усиливался и страх узбекских руководителей - противников перестройки.

В 1986-87 годах центром этого пробуждения стал Союз писателей Узбекистана. В эти годы здесь часто обсуждались аральская трагедия, состояние природы в бостанлыкской зоне и другие подобные темы. Под этой маркой потихоньку стали подниматься и вопросы национального возрождения.

Публикации Эмина Усмана, Дадахона Нури и других, посвященные экологии, вызвали в народе острую реакцию. В Союзе писателей был создан “Комитет по защите Арала”, который возглавил критик Пирмат Шермухаммедов. Вообще, в те годы во главе всех, без преувеличения, демократических начинаний в республике стояли литераторы.

Большой резонанс в Узбекистане и за его пределами вызвали выступления поэта Мухаммада Салиха. Его статьи одна за другой стали появляться в центральных, т.е. московских изданиях. В Узбекистане-же эти статьи печатать боялись, так как они напрямую затрагивали фундамент существующего строя. В журнале “Дружба народов” и “Литературной газете”, например, были опубликованы статьи о вытеснении из обихода узбекского языка, о русификации образования, о необходимости преподавания арабской азбуки и т.п. Эти выступления привели к тому, что имя Мухаммада Салиха стало упоминаться в качестве одного из символов национального возрождения. Вокруг него стали собираться люди, обладающие национальным самосознанием - ученые, деятели культуры, студенты. Все эти годы одним из наиболее близких к Салиху людей был и я, поэтому считаю, что не только имею право говорить о нем, но и должен это делать.

Без преувеличений, в те годы Мухаммад Салих имел не десятки, а сотни встреч с людьми. Его приглашали Академия наук, научные институты, вузы, заводы и поликлиники, общественные организации и т.д., и никому не было отказа. Разговор на этих встречах обычно начинался с экологии, но заканчивался обязательно политикой. В эти годы Мухаммад Салих перестал писать стихи и полностью отдался общественной деятельности. Очевидно, ветер свободы крепко захватил его в свои объятия. Впрочем, еще в стихотворении, опубликованном в 1975 году, поэт Мухаммад Салих дал понять, что любовь к свободе для него выше любви к поэзии и он может “сломать свое перо, если этого потребует свобода”. Теперь все убедились, что это были не просто слова.

На Мухаммада Салиха моё внимание впервые обратил мой дед в 1982 году. Ему очень понравилось стихотворение, опубликованное ранее в “Молодежном альманахе”, где никому неизвестный тогда поэт сравнил руки дехканина после сбора урожая с пустой коробочкой хлопчатника. Антикоммунистически мыслящий дед сразу понял смысл этого стихотворения, предложил мне найти Салиха и познакомиться с ним. Но мне было тогда только 16 лет.

В статье, вышедшей в журнале “Центральная Азия”, издаваемом в Швеции узбекскими и туркменскими политэмигрантами, Мухаммед Салих написал, что в период создания движения “Бирлик” он и его друзья “были идеалистами”. Относительно друзей мне трудно что-либо сказать, но сам Салих действительно был идеалистом в полном смысле этого слова. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на его стихи, написанные до 1988 года.

Среди лидеров, появившихся в перестроечное время, Мухаммад Салих был чуть-ли не единственным из тех, кто никогда не работал в государственных структурах и не имел отношения к коррупционным группам. Это качество принесло ему немалый авторитет в народе.

Он ненавидел популизм и поэтому выступал на митингах и собраниях только в случае крайней необходимости. Он не говорил ложь, чтобы понравиться толпе, не выдвигал популистские лозунги, более того, если было нужно, мог открыто выступить против толпы.

Но идеализм Салиха сказался как и на его собственной судьбе, так и на судьбе созданных им политических организаций. Думаю, что его нежелание, или неумение, учитывать политическую конъюнктуру стало причиной ряда допущенных им тактических просчетов. Однако, если взглянуть на события издалека, несколько лет спустя, становится видно, что независимое демократическое государство, о котором мечтает Мухаммад Салих, может быть построено не прагматиками-экономистами, как принято думать, а идеалистами-общественниками. Другими словами, народ трудно двинуть “вперед”, если не знать его стремлений и не дать ему высокую цель.

К 1988 году Союз писателей превратился в общественный центр, который оказывал заметное влияние на политическую жизнь республики. Дошло то того, что первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана Р.Нишанов стал приходить туда, чтобы обсудить с общественностью некоторые вопросы. В мае 1988 года секретарем Союза писателей был избран Мухаммад Салих. Впервые за всю историю этой организации секретарем стал некоммунист. Пытаясь исправить положение, секретарь ЦК КПУз по идеологии Холмухаммедов пригласил Салиха и предложил срочно вступить в компартию, угрожая, в противном случае, освободить его от должности. Однако Мухаммад Салих отверг это предложение.

Активность собравшейся вокруг него группы в это время нарастала с каждым днем, и народ ее открыто поддерживал. По инициативе этой группы 11 ноября 1988 года в доме певца Дадахона Хасана было принято решение о создании Народного движения “Бирлик”.

Инициаторами создания “Бирлика”, в основном, были известные в народе писатели и поэты, и это было естественно: они более всех были близки народу, выражали его чувства и поэтому народ к ним прислушивался. Из ученых под документом об учреждении оргкомитета “Бирлика” подписался только академик Бек Ташмухаммедов. Абдурахим Пулатов и его младший брат Абдуманноб, называющие себя сегодня учредителями движения, присутствовали на том собрании случайно. Вот как вспоминает об этом Дадахон Хасан: “Пулатовых привел с собой Рауф Парпи. Я сказал Мухаммаду Салиху, что всякие подозрительные типы в этом деле участвовать не должны. Салих ответил, что этих “подозрительных типов” Бек Ташмухаммедов отрекомендовал, как ученых, а ученые нам нужны. Так вот и приклеился к нам Абдурахим Пулатов”.

Таким образом, впервые в истории Советского Узбекистана по воле народа была создана и начала действовать общественно-политическая организация. Власти внимательно за этим наблюдали: КГБ докладывал обо всем в ЦК. Разумеется, оперативно были приняты меры, чтобы ликвидировать новорожденную организацию. Для этого вначале нужно было заставить замолчать Мухаммеда Салиха - идеолога движения. Такая операция не заставила себя ждать: 15 декабря сразу в трех ведущих газетах был напечатан фельетон под названием “Двуличие праведного Мухаммеда”. На основании интервью, данного Салихом газете “Нью-Йорк таймс”, он был обвинен в антирусском национализме, даже расизме и уподоблен Геббельсу. В общем, Мухаммед Салих был показан в фельетоне как враг всех неузбеков в Узбекистане.

Однако статья не принесла результата, ожидаемого властями. Люди не отвернулись от Салиха, наоборот, после этой статьи в Союз писателей началось настоящее паломничество. И это было понятно - ведь Салих говорил то, что думал, но не решался сказать народ.

Вскоре стали ходить слухи, что “Мухаммеда Салиха вот-вот посадят”. Не исключено, что эти слухи распространял сам КГБ. Как-бы то ни было, 20 декабря 1988 года состоялся первый митинг ташкентских студентов, главной целью которого было защитить Салиха от преследований властей. Шум об этом митинге пошел по всему Узбекистану, потому что это был первый митинг за все советское время, проведенный самим народом. Из районов и областей в адрес Союза писателей и властям пошли письма и телеграммы в поддержку Мухаммеда Салиха.

Жизнь в Союзе писателей еще больше оживилась. Используя свою должность, Мухаммед Салих стал отправлять друзей-единомышленнков в “творческие командировки” в Прибалтику, на Украину для ознакомления и установления связей с тамошними народными движениями. Писатели и поэты ездили по областям и районам Узбекистана, пропагандируя идеи народного движения.

Привлечение в движение известных ученых взяли на себя Мухаммед Салих и Бек Ташмухаммедов, и вскоре вокруг “Бирлика” стали собираться весьма авторитетные деятели науки.

Я в это время получил задание заняться работой со студентами. Для меня это не было трудно, так как и раньше связи с активными студентами у меня были. Группа таких ребят во главе со студентом 5-го курса политехнического института Джумой Тошматовым даже собиралась иногда, из соображений безопасности, у меня дома.

В январе 1989 года мы провели в вузгородке второй митинг, где объявили о создании организации “Свободная молодёжь Узбекистана”. Таким образом, молодежь стала превращаться в определенную политическую силу.

В конце января я полностью переселился в вузгородок и сосредоточился на политико-идеологической работе со студентами. В марте стала выходить молодежная газета “Эркин суз” (“Свободное слово”). Джума Тошматов отвечал за организационные вопросы. Будучи способным организатором, он сумел установить в студенческой среде крепкую дисциплину. Если вечером принималось решение, что завтра 10 тысяч студентов должны выйти на митинг, на следующий день все 10 тысяч были на месте и в нужное время.

Мы разработали программу организации. Я написал текст её гимна, который вскоре стал популярной песней молодёжи. Этот гимн часто звучал в то время по Радио “Озодлик”* . Молодежное движение ширилось с каждым днем, в него стали вливаться молодые ученые, рабочие и служащие.

В это-же время наплыв ученых наблюдался и в “Бирлике”. У Бека Ташмухаммедова, который работал директором института физиологии растений, времени на общественную работу, видимо, не хватало и он поручил ведение заседаний оргкомитета Абдурахиму Пулатову, который перед этим был уволен с должности секретаря парткома института кибернетики и был гораздо более свободен.

Говоря по правде, Пулатов мне никогда не нравился. Он вызвал у меня раздражение еще на первом собрании “Бирлика”. Воспитанный по-русски, он мешал в свою речь столько русских слов, что не хотелось даже его слушать. Другие молодежные лидеры тоже смотрели на него с недоверием. Когда же стало известно, что Пулатов жаловался на своего директора в Москву о том, что “этот националист принимает на работу только узбеков”, мы пришли на одно из заседаний оргкомитета “Бирлика”. Это заседание, которое вел Пулатов, превратилось в откровенную перепалку. В конце концов, заявив, что человек, который удостоился презрения даже со стороны своих коллег, не имеет морального права руководить оргкомитетом народного движения, мы встали и демонстративно вышли из зала.

Вечером пришел Ахмад Агзам и пригласил нас с Джумой Тошматовым к себе на плов. Когда мы приехали к нему домой, там оказались Мухаммад Салих, Бек Ташмухаммедов, Усман Азим и... Абдурахим Пулатов. Мы снова открыто выступили против него. Пулатов промолчал, но Мухаммад Салих и затем Ахмад Агзам погасили страсти, попросив нас “не вспоминать старое”. Конфликт вроде был улажен и никто не думал, что но не пройдет и года, как проблема Пулатова снова встанет ребром.

На этом маленьком собрании у Ахмада Агзама было решено провести первый митинг движения “Бирлик”. После этого митинга движение получило известность и народ начал прибывать в “Бирлик”.

28 мая 1989 года был созван учредительный съезд “Бирлика”. Все участники съезда рассчитывали, что председателем движения будет избран Мухаммад Салих, но случилось по-другому: он взял отвод и предложил вместо себя А.Пулатова. Так Пулатов стал председателем движения.

В президиум движения было избрано 19 человек. Мне, как члену президиума, было поручено вести работу приёмной комиссии.