Ведущий рубрики Галымжан МУКАНОВ

(Сырая пища к размышлению и служебного пользования составителей будущих томов сборника "Кто есть кто в Казахстане")

Вообще-то слово "история" в первозданном своем смысле не имеет множественного числа. Но "истории", в которые влетают-вылетают, вляпываются-влопываются или, на худой конец, попадают в порядке очередности (случай, довольно типичный для нашего Отечества в его тоталитарный и посттоталитарный периоды развития), то же самое число имеют во множестве раз.

Казахская пресса всегда славилась (по крайней мере, старалась быть таковой, не хуже других) разносторонним, что называется, показом, то бишь презентацией, достохвальных качеств и всевозможных преимуществ огромной армии кандидатов в мастера Истории (не в спортивном смысле, да и в спортивном - тоже). И это усиливалось особенно в канун очередного "града наград", что обычно рекомендуется политврачами в качестве историзирующего нектара будущих обитателей зевсовых вершин, каковых, к несчастью, не так уж много как в старой, так и в новой Астане-столице нашей страны новонеобъятной.

Как и следовало ожидать - ввиду хороших видов на декабрьский урожай, -температура начинает неуклонно повышаться и на данном участке народного фронта (не путать с политикой!)" шедшего поначалу в условиях тыла и выплеснувшегося в последние дни на и без того горячие страницы (экраны) СМИ. То там, то здесь, то есть везде, мы можем обнаружить, наряду с кандидатами в президенты, и кандидатов во всенародных любимцев. Среди них, как всегда, есть немало действительно достойных. Немало также и тех, кто очень хотел бы "удостоиться". Ввиду чрезмерной щекотливости вопроса мы обещаем на сей раз заниматься воспроизводящей воздержанностью, что, естественно, никак не может лишить нас права кое-где давать и свои субъективные советы касательно того или иного претендента на народную любовь.

Если воспроизвести одну из малюсеньких "жасалашовских" заметок (12.11.98) и воздержаться, затаив дыхание, мы увидим, что "один из наших старших братьев, являющийся ученым и руководителем (крупным!), недавно получил государственную (какую, ребята?) награду". А ребята между тем где-то разузнали, что "все студенты, обучающиеся в том же вузе, где руководителем "наш старший брат" (ученый брат!), так повально возликовали по поводу сего награждения и даже сочинили коллективную оду в форме стихотворения, восславляющего его, отца ихнего - Ректора Всемогущественного. Возмущенный подобной склонностью "надежды отчизны нашей" к дифирамбопроизводству, "Жас алаш" тут же высказывает гневно-гипотетическую мысль: "Если вдруг наш старший брат получит звание "Халык кахарманы", то, наверное, студенты будут вынуждены написать поэму!"

И все! Как говорится, Мавр сделал свое дело, Мавр теперь уходит. Но Мавр-то наш ушел по-английски, как Алитет в свое время уходил в горы, не сказав на прощальном вечере ни слова о том, где его улица, где его дом. Тем не менее, по совету того же чеховского Ваньки, мы довольно быстро установили и деревню Ванькину, и его дедушку. Оказывается, дед принял нынче подданство РК и остановил свой выбор на странице 2 достопочтенного еженедельника "Ана Tini" (05.11.1998). А если вообще серьезно, мы там увидели достаточно объемное стихотворение под громким названием "Тулга" ("Личность" - в смысле "Фигура" - Г.М.). Начинается оно со всестуденческого приветствия в прозаической форме, обращенного к Токмухамеду Сальменовичу Садыкову-ректоруАГУ. Питомцы гордятся им, своим духовным отцом и почти что благодетелем. Налицо, как говорится, народная любовь. Торжественную эстафету коллектив студентов-агушников передает затем поэту, видимо, тоже доморощенному, под названием (по фамилии, извиняюсь) Марат Мажитов, который в духе народных эпических сказаний тут же воссоздает незабываемый (а как же?) поэтический образ "младенца с той далекой поры, нареченного Токмухамедом". По утверждению автора, по-видимому, будущего филолога, сие имя связано с пожеланием родителей (рождение Садыкова состоялось в конце сентября 1938 года) видеть своего сына всегда сытым (ток) и жизнерадостным. "Сытый Мухамед" - такова этимологическая версия поэта-студента М.Мажитова:

"Токшылыкты бiзге экелдi бул бала, -Деген создер шуак токтi конiлге". ("О сытость! Сытость принес нам сей младенец,-

Эти слова озаряли своим светом души людские".)

Бог, видимо, внял-таки мольбе людской, поскольку тот ребенок, повзрослев, стал ректором одного из ведущих ВУЗов республики, которому (ректору) никакой голод наверняка давно не страшен.

В одном из пассажей своего классического творения означенный полуфилолог (станет полным, когда получит диплом) восклицает, что называется, открытым текстом: "Токмухамед сынды азамат коп болса, Халыкымызда гулдер едi уят тез". (Побольше бы таких личностей, как Токмухамед. И в народе нашем процветала бы совесть (стыд)").

Я, конечно, опять же не имею никаких возражений против гражданско-студенческой позиции автора, искренне радующегося тому, что его ректора "наш Елбасы наградил орденом "Парасат", а "XXI век" прислал поздравление". Но опять же в памяти (что же мне делать с этой распроклятой памятью моей?!) всплыла гневная статья овеянного легендой живого батыра-аксакала казахской независимой печати академика Алдана Аимбетова, опубликованная в его же "Правде" - "Казахской правде ". Если память не подводит, называлась она громогласно, в присущей аксакалу-академику манере: "Взяточники из АГУ и их покровители". Что самое интересное, и там речь шла о том же ректоре-орденоносце, которому посвящены стихи М.Мажитова. Я здесь, как говорится, не эксперт и не совсем уж свободно оперирую юридическими категориями, но, судя по тому, что после критических выступлений уважаемого Алдана-ага критикуемый объект некоторое время спустя становится обладателем высшего для интеллектуалов республики знака отличия, то аимбетовская критика действительно эффективна: обвиняет Алдеке человека в покровительстве взяточнику - завкафедрой, а Астана его возвеличивает. Так что, агашка, давайте как можно больше критики, чтобы у нас в стране стало как можно больше героев - собственных Платонов и Невтонов разных. К вам, видать, больше прислушиваются там, наверху, чем ко мне подобным, привыкшим наивно считать, что прежде чем наградить человека, надо бы все-таки малость посчитаться с мнением авторитетных наших аксакалов. (Примечание. Не в пример ребятам из "Жас алаша", я уже указал деревню ванькиного дедушки, а номер дома найдет тот, кто имеет таковое желание).

А между тем газета "Егемен Казакстан" (25.11.1998) совершенно справедливо, на мой взгляд (и не только на мой), уже третий год кряду - но пока безуспешно -добивается того, чтобы Лязат Асанова, юная участница тех памятных событий, погибшая тогда же, в дни "начала демократических преобразований" (об этом говорят официальные документы, а не ведущий "фаренгейтовской" рубрики - Г.М.), удостоилась бы, наконец, заслуженного ценой собственной жизни звания "Халык кахарманы". Помнится, в прошлом году о том же ходатайствовали легендарный партизан казахско-закарпатский Касым Кайсенов,уважаемые люди в лице ряда депутатов парламента, Всемирная ассоциация казахов, общественное движение "Желтоксан" и многие другие, включая и наших зарубежных соотечественников.

В статье народного артиста РК Майгуль Казтургановой (указанный номер "Е.К.") содержится по сути та же, трехлетней давности, обращенная, надо полагать, к главному должностному лицу страны просьба. Вопрос, как принято говорить в таких случаях, поставлен ребром, а как будет разобрано означенное ребро на сей раз, мы, наверное, все-таки узнаем в канун Дня Независимости. (Ну это, так сказать, всего-навсего наше, журналистское, предположение. А между предположением и расположением, как говорят казахи, разница, как между небом и землей. Так что, затаив дух, опять наберемся доолготерпения).

Между тем страна наша, Казахия, включилась уже в новый марафон - определены имена претендентов на Государственную премию РК в области литературы, искусства и архитектуры. Пожелаем же удачи тем, кто действительно заслуживает общегосударственного признания их творческого, что называется, подвига. А пока - ни слова больше...

"451 по Фаренгейту" декабрь 1998 года