СВОБОДА СЛОВА И СМИ В КАЗАХСТАНЕ
По материалам казахстанской и российской прессы

Краткий вариант

 

Настоящее издание представляет собой краткое изложение результатов исследования "Свобода слова и СМИ в Казахстане". Исследование основано на мониторинге казахстанской и российской прессы. М., 1998. Работа выполнена Междисциплинарным центром «Волхонка, 14» в рамках Комплексной программы сравнительного исследования политических культур на постсоветском пространстве. Информационный спонсор - Информационно-аналитический центр «Евразия». Полный вариант издания на русском языке: "Свобода слова и СМИ в Казахстане", М., 1998 (133 стр.).

В центре внимания прессы (а соответственно, и исследования) - проблемы развития и современного состояния СМИ в Казахстане. Эти проблемы рассмотрены с точки зрения взаимоотношений СМИ с государством (разделы «Закон и СМИ», «Государство и пресса»), бизнесом и рынком (раздел «Журналистика как предпринимательство») и российскими средствами массовой информации (раздел «Иностранное присутствие на казахстанском информационном рынке»). Отражены вопросы взаимоотношения русского и казахского языков в прессе и на телевидении («Язык в СМИ»). Особое внимание уделено роли СМИ в новых выборах Президента РК («СМИ и предстоящие выборы»).

Эти темы широко обсуждались в казахстанской печати в апреле- октябре 1998 г. Они не были обойдены и российскими журналистами и представителями российской общественности, заинтересованными в развитии независимых СМИ в России и других постсоветских государствах.

Все эти темы связываются воедино общей идеей угрозы свободе СМИ – ее источникам и перспективам сохранения независимости журналистики как одного из важнейших предпосылок создания демократического общества.

 

Закон и СМИ

Заявление Генпрокурора и открытие уголовного дела против СМИ - Резкая реакция казахстанской и международной общественности - Выступление Назарбаева в защиту свободы и независимости СМИ - Подписание Назарбаевым Закона "О национальной безопасности", вводящем цензуру и допускающем внесудебное закрытие СМИ

30 апреля 1998 г. Генеральный прокурор Республики Казахстан возбуждает уголовное дело по фактам нарушения Закона «О печати и других средствах массовой информации». В заявлении пресс-службы Генеральной прокуратуры отмечается, что установлено 273 случая нарушений этого Закона, выразившихся в «распространении сведений, не соответствующих действительности, а также высказываний, порочащих честь и достоинство граждан республики», а также в публикации статей, «направленных на возбуждение споров и нагнетание страстей по поводу государственности и суверенитета страны, о якобы предстоящем разделении территории республики соседними дружественными странами и их скрытой агрессивности» [«Караван», 8.05.98]. В заявлении пресс-службы Генеральной прокуратуры указывается и на появление в прессе материалов, оскорбляющих граждан республики, в том числе чиновников и даже целые государственные институты:

<…> публикуются статьи, оскорбляющие граждан республики, конкретных государственных органов и должностных лиц.

Установлены факты, посягающие на закрепленное Конституцией право граждан на неприкосновенность частной жизни, тайну телефонных переговоров и сообщений. [«Караван», 8.05.98]

Это послужило основанием для Генерального прокурора возбудить уголовное дело.

Текст заявления вызвал множество вопросов как у журналистов, так и у юристов. Во-первых, впервые в мировой практике уголовное дело было открыто против всех средств массовой информации без исключения. Представители Генпрокуратуры поначалу отказывались называть конкретные издания, которые попали «под колпак» проверки, что породило вполне обоснованные подозрения в чисто карательном характере предпринятой акции устрашения. «Чрезвычайно смущает в решении Генерального прокурора в первую очередь анонимность подозреваемых», - пишет Т. Калеева [“Казахстанская правда”, 15.05.98].

Во-вторых, заявление Генерального прокурора, будучи юридическим казусом, еще и изобилует противоречиями. С одной стороны, необходимо провести экспертизы, что якобы можно сделать только в рамках уголовного дела, а с другой – факт нарушений уже установлен – выявлено 273 случая нарушений только за 1997 г. Возникает законный вопрос: зачем еще экспертизы? Далее, если есть конкретные нарушения, то почему не были возбуждены уголовные дела по конкретным случаям? В прессе отмечается, что как чисто правовая акция заявление Генерального прокурора оказывается не вполне обоснованной. С другой стороны, и это – в-третьих – аргументация заявления оперирует не столько категориями законодательства, сколько моральными критериями и ценностями:

Любопытно, что генеральный прокурор, который, согласно своему статусу, должен быть юристом высшей квалификации, совершенно проигнорировал упреки многих видных правоведов страны в юридической некорректности возбуждения уголовного дела сразу против всех казахстанских масс-медиа и содержания в секрете имен конкретных нарушителей закона.

Более того, Юрий Хитрин в своем выступлении оценивал действия журналистов не по принципу “законно-незаконно”, а категориями “плохо-хорошо” или “морально-аморально”. [С. Козлов, «Независимая газета», 17.06.98]

Таким образом, единственное логичное объяснение случившемуся можно дать, если исходить из того, что возбуждение уголовного дела против СМИ относится к числу чисто политических акций:

Если бы Генпрокуратура возбудила дело по фактам нарушения законов конкретными журналистами по конкретным публикациям, то процесс носил бы судебный характер. Но если Генпрокуратура возбуждает уголовное дело против всех СМИ без определенного адресата, то это является уже политической акцией. Политической акцией является и оценка Генпрокуратуры после заявления, что происходит злоупотребление свободой слова.

Здесь нужно сразу сказать, что само понятие “злоупотребление свободой слова” является политической, а не правовой категорией. Либо свобода есть, либо ее нет. И если свобода слова используется во вред обществу, то виновна в этом не свобода, а конкретные личности. Если нужно пресечь злоупотребления, то нужно пресекать именно злоупотребления, а не сокращать свободу. [А. Бисенбаев, «Казахстанская правда», 25.07.98]

Еще один мотив заявления Генерального прокурора – попытаться пересмотреть действующий «Закон о печати», приспособив его к весьма вероятным грядущим политическим и экономическим катаклизмам:

Объяснение появлению странного уголовного дела следует искать, таким образом, скорее, в возможных планах давления на масс-медиа и создания более жестких рамочных условий для нее в будущем. Идеальной причиной для пересмотра действующего Закона о печати было бы создание впечатления о его неработоспособности и невозможности в его рамках остановить поляризующуюся прессу. [Н.Дрозд, «Панорама», 8.05.98]

После появления заявления журналисты обратились за разъяснениями в Генеральную прокуратуру и другие официальные инстанции, прежде всего в Министерство информации и общественного согласия. Позже по поводу своего заявления высказался и сам Генеральный прокурор Ю. Хитрин. Начавшаяся бурная дискуссия в прессе – и не только казахстанской – заставила официальных лиц внешне смягчить свою позицию. Начальник отдела Генпрокуратуры по связям со СМИ и общественными объединениями Е. Овчинников, с одной стороны, успокоил общественность, заявив, что следствие будет вестись абсолютно открыто, но одновременно отказался назвать конкретные издания и конкретных журналистов, к которым имеются претензии. Более того, он дал понять, что до поры до времени не будут обнародоваться и сами факты нарушений:

Мы вообще не будем оперировать, вообще ссылаться на такие факты, какие факты попадут в поле зрения проверки. Поскольку вы же сами завтра можете представить или расценить это как дискредитацию СМИ в глазах общественности... Это тоже недопустимо. Мы можем говорить об этих фактах, когда будет полностью доказана виновность лиц, все обстоятельства дела, когда это дело будет передано в суд. [Е. Овчинников, «Караван», 8.05.98]

Существенно более мягкая позиция была озвучена министром информации и общественного согласия А. Сарсенбаевым.

- Не будут ли теп/ерь закрываться газеты, журналы, телекомпании по представлению Генпрокуратуры?

- Я не думаю, что последует такая развернутая акция. Прежде всего уверен, что Президент страны вряд ли позволит начать политические процессы против казахстанских средств массовой информации, которые благодаря именно его политическому выбору и политической воле в отличие от наших соседей по-настоящему свободны. <…>

Даже несмотря на то, что отдельные средства массовой информации допускают публикации материалов или выпуск в эфир передач, наносящих урон межнациональным отношениям, проповедующих насилие, жестокость, порнографию и т.д., возбуждать уголовное дело можно лишь в отношении тех СМИ, которые это нарушение законности допустили. И если Генеральная прокуратура возбудит уголовное дело по такому конкретному факту злоупотребления свободой слова, то этот шаг не вызовет столь эмоциональной реакции журналистов и послужит только на пользу демократии. [А. Сарсенбаев, «Казахстанская правда», 14.05.98]

Упоминание министром пока еще предположительного мнения Президента РК сразу изменило ситуацию. Несколько позже Генеральный прокурор существенно снизил планку претензий к прессе. Ю. Хитрин в выступлении в парламенте и в интервью корреспонденту КазААГ уточнил, что фактически претензии прокуратуры относятся к сравнительно небольшому количеству статей – порядка десяти – опубликованных в центральных изданиях. При этом более всего взволновала прокурора статья П. Своика «Казахстан – Россия: быть ли им в новом союзе?», вышедшая в «Караване», а также публикация в том же издании частного телефонного разговора редактора и издателя газеты «Казахская правда» А. Аимбетова, в неприглядном виде выставлявшая официальные власти.

Генеральный прокурор республики, выступая в парламенте на правительственном часе, предложил депутатам провести “круглый стол” с приглашением представителей СМИ, чтобы более обширно обсудить вопрос возбуждения уголовного дела по фактам нарушения Закона о печати.

«Я как генеральный прокурор не преследую ущемить чьи-то права”, - заявил Юрий Хитрин и сообщил, что будет проверен ряд публикаций. Однако из них он назвал только статью П. Своика в “Караване” “Казахстан – Россия: быть ли им в новом союзе?”. “Я направил иск в суд на газету и автора. Я не буду ставить вопрос о закрытии - оштрафовать надо газету, чтоб впредь думала, что печатать...” [Г. Нургалиева, «Караван», 29.05.98]

Окончательное смягчение позиции Генпрокуратуры обозначилось после того, как позиция Президента РК Н. Назарбаева была обнародована официально:

Примечательна в этой связи принципиальная позиция, занятая Министерством информации и общественного согласия, выразившим свою точку зрения по факту возбуждения Генпрокурором страны уголовного дела в отношении СМИ. Министерство совершенно справедливо расценило заявление Генеральной прокуратуры Казахстана как нарушение закона, к соблюдению которого она же и призывает СМИ. Министерство информации и общественного согласия заняло демократическую позицию, и это вселяет определенные надежды. Еще большие надежды вселил Президент Н. А. Назарбаев, который заявил о том, что не допустит посягательств на свободу слова. [А. Бисенбаев, «Казахстанская правда», 25.07.98]

Однако, как показало дальнейшее развитие событий, уменьшение давления на прессу было только кажущимся. В момент, когда пресса уже требует извинений у Генпрокуратуры, появляется «Закон о национальной безопасности Республики Казахстан», подписанный Президентом РК 26 июня 1998 г. В нем предусматривается возможность досудебного закрытия газет, журналов, телевизионных и радиоканалов. Комментарии прессы однозначно отрицательны:

Конституция РК непреложно, в высшем законодательном порядке закрепляет следующее положение:

«Статья 20. 1. Свобода слова и творчества гарантируется. Цензура запрещается”. Однако “де-факто” и “де-юре” данный основополагающий конституционный принцип тоже отменен. Прессу заткнули путем... “национальной системы защиты информации”. Статья 22 Закона “О национальной безопасности” фактически ликвидировала Закон “О печати и других средствах массовой информации”. И делается это буквально двумя “выстрелами”, как говорится: один в сердце; другой, контрольный, - в голову. В сердце журналиста “бьет” ст.22 часть 5 пункт 3: “Запрещается: ... разглашение служебной и иной информации, связанной с интересами государства”. Нет, чтобы после “служебной” запретить разглашение “секретной, сов. секретной и государственной важности информации”, так законники во главе с президентом вообще запрещают “разглашать” нам какую-либо информацию, ибо, сами понимаете, что теперь чиновник будет САМ трактовать, какая информация “связана с интересами государства”. Никто не сможет оспорить, что тем самым в нарушение Конституции и Закона “О печати...” в Казахстане снова введена ЦЕНЗУРА. [Э. Нуршин, «XXI век», 17.07.98]

Еще в самом начале «дела о СМИ» в казахстанской прессе неоднократно высказывались предположения о том, что все происходящее представляет собой хорошо спланированную акцию:

Вполне может так оказаться, что все последующие ходы этого захватывающего дух сценария уже расписаны и веское президентское слово прозвучит в нужное время и в нужном месте. Возможно, это случится ко Дню журналистики, празднуемому 28 июня. Возможно, позже. [Н. Ишмухаметов, “Экспресс К”, 2.06.98]

Как известно, мнение президента РК в определенный момент было озвучено. Кроме того, в рамках существующей политической системы Казахстана Генеральный прокурор самостоятельно не может принять решение об открытии такого нетривиального уголовного дела. Это приводилось в качестве дополнительного аргумента в пользу спланированности кампании:

Казахстанская пресса и представители ряда общественных организаций расценили демарш как попытку припугнуть прессу и обеспечить ее большую управляемость и лояльность к властям. Некоторые эксперты даже заявили, что генеральный прокурор республики не является настолько самостоятельной политической фигурой, чтобы посметь инициировать подобное уголовное дело. [М. Устюгов, «Караван», 10.07.98]

Весьма правдоподобно, что вся кампания была продумана и санкционирована на самом высоком уровне. Об это откровенно писалось в российской прессе:

Это уже вторая подобная кампания против прессы республики, начатая по прямой указке президента. В первый раз атаке подверглись корреспонденты российских средств массовой информации, аккредитованные в Казахстане, за освещение так называемого “дела атамана Гунькина” осенью 1995. Однако тогда до возбуждения уголовного дела власти не дошли. [С. Козлов, “Независимая газета”, 17.06.98]

Возникает вопрос о причинах проведения такой сложной пропагандистская акция. Некоторые резоны очевидны. Во-первых, Президент РК в очередной раз выступает в роли гаранта свободы слова. Во-вторых, появляется возможность подправить, а то и вовсе отменить «Закон о печати». В-третьих, бурная реакция прессы позволяет проверить, кто есть кто среди журналистской братии; на кого можно рассчитывать, а кто – на самом деле не свой. И, наконец, в-четвертых, это прекрасный повод показать прессе, кто хозяин в доме, перед уже планирующимися внеочередными выборами.

СМИ и президентские выборы

Отсутствие в руках Назарбаева эффективных СМИ - Политика давления на независимые СМИ через прокуратуру и налоговую инспекцию - Организация тендеров частот для закрытия неугодных радиостанций и телевизионных каналов - Перекупка независимых частных изданий подставными лицами - Запрет типографиям печатать неугодные властям издания, незаконное изъятие готовых тиражей - Прямое физическое давление на сотрудников редакций - Занятие информационного пространства проправительственными СМИ

Во многих статьях «дело Генпрокуратуры о прессе» прямо связывается с предвыборной кампанией. Значение СМИ для Казахстана невозможно переоценить. Многие традиционные избирательные технологии на огромной малозаселенной территории практически не действуют. В этих условиях пресса и электронные средства массовой информации оказываются почти единственным инструментом влияния на избирателя. С. Борисов в статье «К заточке прировняли перо. В Казахстане на всех журналистов заведено уголовное дело» пишет: «Старт президентской гонке уже дан. Подтверждение тому “прополка» информационного поля от “нежелательных сорняков”, мешающих имиджу кандидата № 1.» [Общая газета, 9-15.07.98].

По утверждению некоторых аналитиков, к лету 1998 г. Н. Назарбаев не обладал таким влиянием в СМИ, как это было в государственных структурах, что представляло потенциальную угрозу в свете предстоящих выборов. Государственные СМИ – полностью подконтрольные власти – не могут конкурировать по силе воздействия на электорат с независимыми изданиями и телеканалами:

У Назарбаева для победы есть все, кроме влиятельных СМИ. Государственные газеты, радио и ТВ, далекие от проблем народа, не пользующиеся популярностью, могут сыграть злую шутку в президентской гонке. [Б. Габдуллин, «XXI век», 30.01.98]

Возникшая проблема решалась не только политическим давлением через прокуратуру, но и организационными и экономическими средствами. Так, организация тендеров на использование частот привела к закрытию нескольких популярных независимых теле- и радиоканалов:

Для электронных СМИ тяжелым испытанием стал проведенный правительством в январе 1997 тендер на теле- и радиочастоты. Это была плохо скрытая политическая зачистка, имеющая попутную благую экономическую цель: пополнить бюджет за счет частных компаний <…>.

Сформированная правительством тендерная комиссия имела возможность отобрать тех кандидатов на теле- и радиоканалы, которые подчеркивали не только свою финансовую состоятельность, но и лояльность к власти. В итоге несколько телекомпаний, которые до этого готовили острые публицистические материалы и часто предоставляли эфир для оппозиционных деятелей, лишились своих каналов и были вынуждены самоликвидироваться. <…>

В апреле 1997 <…> бюро по правам человека приняло заявление, в котором говорится: “Проведенный тендер на теле- и радиочастоты привел к резкому сокращению информационного пространства, ограничению свободы и распространения информации, что в значительной степени затронуло право граждан на свободу выбора в получении информации и существенно ограничило плюрализм СМИ” [“Деловая неделя”, 22.05.98]

Широко используются налоговые проверки неугодных изданий, а также отказ типографий обсуживать редакции независимых газет и изъятие тиражей, не санкционированное судебными постановлениями:

Помимо интенсивных налоговых проверок эффективным средством “укрощения” печатных изданий является отказ их печатать со стороны типографий, которые находятся под контролем властей. Именно так произошло с газетой “Экономика сегодня”, которая опубликовала ряд критических материалов, после чего типография в городе Талгаре без объяснений расторгла отношения с редакцией (ныне газета прекратила существование, а ее создатель уехал за рубеж). [“Деловая неделя”, 22.05.98]

В понедельник, 25 октября, адресаты в городах Актюбинск, Атырау и Актау не получили очередных номеров газет "Дат", "Ярмарка" и "XXI век". Некие дяди, предъявив красные корочки, арестовали партии газет прямо в центрах пересылки почты в этих городах. После чего газеты исчезли. [Г. Калымбетов ,"XXI век", 29 октября 1998 года]

Достаточно эффективным средством «работы» со СМИ оказалась покупка – часто через посредников – независимых изданий, с их последующей политической переориентацией:

В канун выборов власть предпринимает все, чтобы обезопасить себя. Сужение “независимого” информационного пространства на деле ведет к высвобождению поля деятельности для пропрезидентских СМИ. А таковых становится все больше. По информации газеты “Караван”, учредителем радио “Европа плюс Казахстан” является Рахат Алиев, начальник налоговой инспекции республики. И можно было бы только порадоваться за столь талантливого молодого человека, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что Рахат Алиев является мужем Дариги Назарбаевой и, следовательно, зятем президента. Не так давно в частные руки перешла газета “Новое поколение”. Идут разговоры о том, что и за этим изданием стоит г-н Алиев. [Ш. Искакова. “Россiя”, 3.07.98]

После продажи “Ковчега” – газета, именуемая “нашей” – стала до такой степени либеральной, что прямо никакой. Пресной. “Караван” и КТК, поменявшие хозяина, тоже меняются на глазах. Пока – не к лучшему. “Дат” – попал под налоговый прессинг.

Вокруг остальных изданий, поименно названных в выступлениях г-д Хитрина, Мусаева и Сулейменова чуть ли не врагами народа – временное затишье. Надолго ли? [Н. Савицкая, «Мы», 13.08.98]

В печати отмечается, что в качестве давления на СМИ используются и чисто силовые методы. Так, 26 сентября 1998 г. в редакцию независимого еженедельника "XXI век" была брошена бомба.

Характерно, что при обсуждении президентских выборов, подавляющее большинство аналитиков, несмотря на уверения Назарбаева, высказывало уверенность в том, что выборы будут досрочными. Назывались и предположительные сроки – конец 1998 – начало 1999 г. В качестве причин указывалось вероятное ухудшение экономического положения в Казахстане к концу 1999 - началу 2000 года, президентские выборы в России и приход к власти политика, менее благосклонно относящегося к Назарбаеву, а также рост авторитета других претендентов на президентский пост в РК - прежде всего Акежана Кажегельдина.

Журналистика как предпринимательство

Возникновение информационного рынка - Госсубсидии СМИ как инструмент воздействия - Монополизация собственности СМИ и угроза свободе слова

Покупка и перекупка газет, популярных телеканалов и радиостанций высветила важнейшую особенность современных СМИ в постсоветских государствах - журналистика оказалась бизнесом, в котором популярные издания успешно функционируют, а непопулярные находятся на грани банкротства. Проблема государственных субсидий и необходимости политической переориентации изданий рассматривается как препятствие независимости СМИ:

…Важнейшим фактором, во многом определяющим существование и развитие СМИ в переходных государствах, является рынок. <…> Прежде всего не все руководители СМИ способны обеспечивать прибыльность своих изданий и трансляций и сохранять ее на протяжении долгого времени. Тем более что над многими из них довлеет многолетняя привычка к дотациям со стороны государства. Именно перед такими масс-медиа вопрос выживания в новых условиях стоит наиболее остро. В результате одни из них стремительно «желтеют» в целях повышения спроса со стороны населения, а другие стараются выжить, благодаря привлечению коммерческих партнеров, которые проводят свои политические интересы. [Ж. Болатова, Э. Жунусов «Деловая неделя», 5.06.98]

Как отмечается, в Казахстане государственные СМИ проигрывают частным и в оперативности подачи информации и в качестве аналитических материалов. Независимые СМИ в Казахстане за короткое время сформировали информационную индустрию:

Не используя ни одного бюджетного тенге, не имея налоговых льгот и других привилегий, в отсутствие производства собственной казахстанской бумаги и телекоммуникационного оборудования, «независимые» [СМИ] практически с нуля создали целую отрасль бизнеса, по эффективности намного превосходящую государственный сектор. [«Деловая неделя», 24.04.98].

В развитых демократических государствах множественность потенциальных и реальных собственников СМИ оказывается одной из гарантий свободы слова, в Казахстане монополизация собственности в руках одного - назарбаевского - клана приводит к ровно противоположному эффекту:

Еще классики отмечали: понятие «свобода» – относительное. В отношении «свободы» средств СМИ степень относительности тем большая, чем меньше демократии в стране, чем ближе к власти хозяева конкретных СМИ.

Степень «свободы» «Каравана» и КТК была достаточно высокой. А как будет при новых хозяевах? И – кто они? <…>

Так, утверждают что прежнего владельца вынудили продать «Караван» и КТК. Используя будто бы ситуацию с Иссыкским винзаводом.

Но эта версия мало согласуется с версией о том, что «Караван» и КТК хотел купить Кажегельдин и К*. Хотел, но не получилось. Обошли будто бы более «сильные» конкуренты.

В числе более удачливых конкурентов, к которым-де и перешли «Караван» и КТК, называется дочь Президента Н. Назарбаева – Дарига и К*. И вроде бы Березовский купил «Караван» и КТК. [В. Макалкин, «Начнем с понедельника», 16.07.98]

Новые собственники независимых СМИ не афишируются. Более того скрываются, что позволяет манипулировать этой информацией для дезориентации избирателей.

Язык в СМИ

Государственный статус казахского языка и фактор СМИ как информационного рынка - Языковая политика и сокращение русскоязычных СМИ - Качество казахской журналистики - "Закон о языках" как еще одно средство давления на СМИ

Рыночные отношения в СМИ проявились и в довольно неожиданной области - во взаимодействии государственного - казахского языка - и негосударственного русского языка. Государственная языковая политика, направленная на вытеснение русского языка из сферы общественной коммуникации и государственного управления, натолкнулась на проблему "нерыночности" казахского языка. Независимые коммерчески успешные издания и телевизионные каналы работают с русским языком, а казахские издания существуют исключительно на государственные субсидии, которые, конечно, недостаточны:

Особенно больно безденежье ударило по казахскоязычной прессе. Получилась парадоксальная вещь: объявив поддержку государственному языку, власть фактически махнула рукой на национальную прессу – пусть выживает, как хочет. [А. Коцеруба, «Караван», 26.06.98]

Все, что выходит на казахском языке, – финансово полностью зависит от государства. На русском языке существует ряд изданий и телеканалов, не зависящих от казны. [А. Пронин , «Общая газета», 13-19 августа 1998]

Тем не менее последовательная языковая политика государства приводит к сокращению времени вещания на русском языке, к уменьшению количества русскоязычных изданий.

В прессе живо обсуждается вопрос качества казахской журналистики - основная причина финансовых неудач казахскоязычных СМИ:

…Казахскоязычное вещание «Хабара» давно уже подливает масла в огонь идиотии (причем, огромными порциями!), пожирающей в наше время весь комплекс казахскоязычия. В прошлом году я (русскоязычный казах), Е. Раушанов (известный казахский поэт) все-таки говорили и писали в разных изданиях (включая тот же «Караван») о том, что казахскоязычный «Хабар» вообще не выдерживает никакой критики. В качестве примера называли М. Садыкова, который не произносит половины казахских специфических звуков (фонем). И будто в пику такого рода критике руководство «Хабара» выдвинуло этого журналиста на повышение, назначив его руководителем агентства в новой столице.

<...> Согласно последнему Закону о языках, казахский должен функционировать наравне с русским, а в будущем стать полнокровным полифункциональным средством коммуникации. Но и в этом вопросе власть показывает себя непобедимо импотентной, дискредитируя ею же провозглашенный Закон о языках...

<...> Казахскоязычная пресса, будучи поголовно привязанной к госдотациям, обходит такие острые углы, а если быть откровенным, элементарно не в состоянии осмыслить системно данную реальность и потому либо молчит, либо просто плачет по поводу упадка аула, либо мелет чепуху, вроде того: «неужели русский язык считается великим только по той простой причине, что русских 220 миллионов?» (см. «Казак адебиет!» от 26.08.97). [Д-н Найман, «Бiз-Мы», 21.04.98]

Государственные структуры используют "Закон о языках" как еще одно средство давления на СМИ:

Тендерной комиссией принимается решение о закрытии одного из телеканалов в Шымкенте. Поводом к принятию столь радикальных мер стало то, что данный телевизионный канал не соблюдает закон о языках. При этом, подчеркнула г-жа Таукина, тендерные комиссии не принимают во внимание то, что чаще всего негосударственные электронные СМИ не имеют материальной возможности заниматься переводом художественных фильмов и других программ на государственный язык. К тому же вызывает недоумение, почему государственное телевидение, финансируемое из бюджета, имея такие возможности, не выполняет закон. [С. Исмаилова, «Деловая неделя», 10.07.98]

Иностранное присутствие
на казахстанском информационном рынке

Ограничение присутствия российских СМИ в Казахстане - Российские СМИ в Казахстане и свобода слова

До последнего времени на информационном рынке Казахстана были широко представлены российские издания и российские телевизионные каналы. Российское присутствие в СМИ Казахстана рассматривалось властью как отрицательный фактор, что привело к прекращению трансляции практически всех телевизионных каналов, за исключением ОРТ, и ограничению распространения российской центральной прессы:

Мы, «нормальные» независимые СМИ, патриоты своей страны, желаем, чтобы экспансия российских и других иностранных СМИ на казахстанском информационном рынке и антидемократическая экономическая политика правительства в отношении независимых электронных СМИ не подорвала бы демократический процесс в Казахстане», – эмоционально заявила Розлана Таукина, президент АНЭСМИ, на пресс-конференции в Алматы… [В. Лапшин, «Время по Гринвичу», 6.05.98]

С 1994 года ограничено распространение российских газет, которые имели в Казахстане издательскую базу – «Известия», «Комсомолка», «Труд» и «АиФ». Трансляция программ ОРТ сокращена с 19 часов до 14,5 в сутки, а РТР вообще перестали транслировать. С января этого года перестал выходить и «Маяк». [С. Сметанина, «Коммерсантъ», 7.06.98]

При этом отмечается, что российские СМИ в Казахстане часто играют роль "информационного окна" в условиях продолжающейся монополизации властью казахстанских СМИ:

...Реальность состоит еще в том, что умами масс, в целом, владеют вовсе не государственные СМИ. В республике куда больший вес имеют московские издания, некоторые из них время от времени критикуют не только дочь Президента (как должностное лицо), но и его самого. И вряд ли такое положение вещей кардинально изменится когда либо. [Д-н Найман, "Бiз-Мы", 21.04.98]

Государство и пресса:
реалии взаимоотношений

Ограничения на доступ к информации - "Свои" журналисты и "чужие" - Способы воздействия на СМИ: закрытие информации, отказ в оказании полиграфических услуг, госдотации, финансовые проверки, налоговый пресс, правда аренды, судебное преследование - Цензура СМИ в восточном духе

Отношения между государственными структурами и СМИ далеко не безоблачны. Официальные лица постоянно заявляют о необходимости независимой прессы как общественного института. Так, Дарига Назарбаева - председатель государственной телекомпании "Хабар" - отвечая на упреки в монополизации СМИ в Казахстане, говорит:

«Я в первую очередь заинтересована в том, чтобы в стране была свободная пресса. Карьера моего отца не вечна, и я хочу, чтобы у нас была пресса, в которую, в случае чего, я могла бы обратиться за помощью». Она призналась, что все время помнит о том, как развенчивали в нашей когда-то общей стране сошедших со своего Олимпа политических лидеров. [Т. Нетреба, «Аргументы и факты», июль 1998, №27(924)]

Между тем, реально для неугодных СМИ возникают большие проблемы при получении информации от официальных структур:

Корреспондент «Каравана» в течение нескольких месяцев пытался попасть на правительственные мероприятия – безрезультатно. Причину пресс-служба, не особо напрягая фантазию, называет одну – не хватает мест в зале для всех представителей всех СМИ, а только для государственных. В то же время, то ли по телефонному праву, то ли по личным симпатиям, на заседания, где «мест не хватает», допускаются иные и из независимых СМИ. [Г. Нургалиева, «Караван», 5.06.98]

В прессе отмечается, что информационная блокада со стороны государства создает существенные проблемы не только для СМИ, но и для самого государства, поскольку закрытость деятельности правительства приводит к дистанцированию народа от власти. Кроме того, это способ введения косвенной цензуры. Ограничение информации - лишь один из способов давления на СМИ. Говоря о "странном диалоге" между властями и СМИ, еженедельник "Деловая неделя" дает почти исчерпывающий список методов воздействия:

Методы воздействия власти на СМИ разнообразны. <…> Наблюдается отсутствие прозрачности государственных структур и усиление их информационной закрытости. Попытки же независимых CMИ добывать засекреченную государственную структурами информацию или давать собственную версию и анализ происходящих событий очень часто встречает негативную реакцию со стороны соответствующих органов власти. <…>

Помимо этого в Казахстане, как и в ряде других государств переходного типа, типографское производство в основном находится под полным или доминирующим контролем государства. Властные структуры зачастую имеют возможность оказывать давление на СМИ путем установления непомерных цен на полиграфические услуги, отказа от предоставления этих услуг ввиду несоответствия производственных мощностей предъявляемым к ним требованиям и т.п.

Достаточно эффективно реализуются и методы экономического давления на СМИ, на позицию изданий, теле- и радиоканалов, содержание публикаций и передач. Здесь власти прибегают к таким способам воздействия, как: а) предоставление льгот или, наоборот, их лишение; б) финансовое давление (налоги, тарифы, финансовые проверки и т.д.); в) использование имущественных отношений, аренды. И, наконец, нужно отметить юридическое давление на СМИ посредством использования властью различных законов и подзаконных актов, а также судебных преследований по основаниям, прямо непредусмотренным законами, регулирующими деятельность СМИ. [Ж. Болатова, Э. Жунусов, «Деловая неделя», 5.06.98]

Фактически президенту РК удалось ввести в СМИ политическую цензуру, правда не в явной форме, как, например, в Блорусии или Туркменистане, а в скрытой, не бросающейся в глаза эмиссарам международных правовых организаций. При этом эффективность ее оказалась ничуть не меньше:

Президенту удалось, не вызывая особого недовольства граждан, ввести фактическую цензуру почти во всех казахстанских СМИ. <…>

Прежде Назарбаев относился к печати достаточно либерально. <…>

Однако со временем пылкости в публикациях о Назарбаеве поубавилось. Не последнюю роль тут сыграла экономика. Время шло, а положение оставалось критическим. В стране начались забастовки, голодные марши, массовые митинги. Власть отвечает ужесточением репрессий. Доходит до прямых избиений лидеров оппозиции, как это случилось с Петром Своиком. Естественно, что СМИ подвергали критике президента. Но недолго…

Критика закончилась после того, как в газете «Экономика сегодня» был опубликован материал, ставивший под сомнение способность Назарбаева эффективно руководить республикой. Там же высказывалась мысль о наличии у него счетов в зарубежных банках. Реакция последовала незамедлительно: издание прекратило свое существование. Для иных непокорных были предусмотрены другие карательные меры – многочисленные проверки налоговых органов. В результате власти удалось сбить критическую волну в свой адрес. Но этим дело не ограничилось. Назарбаев публично заявил, что не потерпит от журналистов нарушений существующего законодательства – в том смысле, в каком он это понимает. В июне парламент принял закон о нацбезопасности, который фактически ввел в стране цензуру. Кроме того, по представлению генерального прокурора уполномоченный государственный орган может приостановить деятельность любого СМИ, «подрывающего национальную безопасность». На СМИ, по мнению независимых казахских журналистов, надели такой «намордник», что не то что лаять – скулить трудно. [А. Оспанова, «Сегодня», 31.08.98]

***

Сборник включает ряд аналитических статей российских специалистов по проблемам свободы СМИ. В статье А. Рубцова "Постсоветская пресса: мифология свободы и несвободы" обсуждаются два представления о свободе и независимости СМИ, бытующих в странах СНГ: СМИ полностью свободны, насколько это возможно в демократическом государстве, и СМИ полностью продажны, поскольку принадлежат частным собственникам. Официальная позиция казахстанских властей об "истинной свободе СМИ", достигнутой благодаря усилиям Президента Назарбаева, противоречит реальности. С другой стороны, частные российские и казахстанские издания в существенной большей степени независимы, чем государственные СМИ. В статье А. Баранова "Свобода СМИ в условиях осознанной необходимости" показано, что понимание свободы как ресурса, характерное для постсоветской ментальности, приводит к несвободе. Распределение "свободы слова" в казахстанском информационном пространстве одним политическим субъектом неизбежно порождает цензуру. В интервью с известным московским адвокатом Г. Резником поднимаются проблемы взаимоотношения между органами юстиции и журналистами.

 

В рамках серии также выпущен сборник "Перенос столицы Казахстана в зеркале прессы и комментариях аналитиков" (М., 1998). К выпуску готовятся аналитические материалы "Национальные проблемы в Казахстане", "Политические лидеры Казахстана в преддверии выборов".