(Продолжение. Начало в № 55(273))

Несмотря на растущий интерес иностранных правительств и инвесторов, прикаспийским государствам ещё только предстоит увидеть большие деньги от предлагаемых энергетических проектов. Доход от энергетического сектора остаётся значительно ниже проектного уровня. Казахстан, крупнейший реципиент иностранных прямых инвестиций (ИПИ), привлёк чуть больше $ 1 млрд за период после 1992г. Напротив, за тот же период сравнительно бедная ресурсами Румыния, вялая страна Восточной Европы, сумела привлечь $ 1,6 млрд, В Туркменистан общий приток ИПИ с момента обретения независимости составил $ 280 млн, что значительно меньше притока в Латвию за один лишь 1996г.

Придётся преодолеть огромные барьеры, прежде чем потечёт "большая нефть" и, следовательно, большая валюта. Наиболее серьёзная проблема заключается в том, что старая советская система труб просто не сможет освоить то большое увеличение добычи нефти и газа, которое планируют прикаспийские республики. Но строительство новых трубопроводов зависит от многих факторов. Трубопроводы через Иран технически вполне осуществимы, но финансировать их почти невозможно из-за санкций США против тех стран, чьи фирмы торгуют с Ираном. Хотя международный консорциум, осваивающий богатые азербайджанские нефтяные поля "Азери", "Чираг" и "Тунашли", собирается строить транспортный выход на Запад через Грузию и Турцию, но освоение этой нитки потребует субсидий со стороны правительств или Турции, или США Планы "Юнокал" построить центральноазиатский трубопровод из Чарджоу в Туркмении до Герата в Пакистане пока не осуществимы из-за затянувшейся гражданской войны в Афганистане.

Тем не менее нефтегазовый сектор региона начал обнаруживать в 1997г первые слабые признаки укрепления. Казахстан осуществил свое первое существенное увеличение добычи нефти за период независимости, Азербайджан начал поставлять новую нефть из Ширага и Туркменистан протянул небольшой газопровод в Иран. Прирост в энергетическом секторе является частью общего оживления в районе: ВНП практически всех прикаспийских стран начал расти в 1996 и 1997г.г. Этот прирост варьирует от 1 до 10%. Исключения представлены Таджикистаном и, что удивительно, из-за огромных энергетических ресурсов, Туркменистаном: последний, согласно предсказаниям его лидера, уже должен был находиться на стадии превращения в среднеазиатский Кувейт.

Конечно, с независимостью регион претерпел такой экономический коллапс, что даже незначительный прирост экономической активности может вы глядеть бросающимся в глаза ростом ВНП. В 1997г производство в Азербайджане, Грузии и Таджикистане составляло лишь одну треть от уровня 1989г. Дезинтеграция советского военно-про-мышленного комплекса обернулась тяжёлыми экономическими последствиями для большинства из этих государств. Сельское хозяйство также оказалось в тяжёлом положении ( сильно пострадало животноводство в таких странах" как Кыргызстан, и хлопководство Туркмении и Узбекистана ), что сказалось на благосостоянии миллионов. Пока международное финансовое сообщество фокусировало свое внимание на макроэкономических реформах, население этих государств было больше озабочено сохранением рабочих мест и получением зарплаты в условиях роста цен

Более тревожным выглядит резкое падение способности прикаспийских правительств поддерживать даже минимальный уровень общественных служб и социального обеспечения, не говоря уже о многих льготах, которыми пользовалось население до независимости. За несколько последних лет народное образование и здравоохранение пришли в упадок, пенсии не выплачиваются и уравнительная социальная структура практически разрушена

Питание населения, как один из многих индикаторов упадка, ухудшилось по всему Прикаспийскому региону, а расходы на продовольствие возросли до уровня 70% от дохода По иронии судьбы дефицит энергии ухудшился, не улучшился. Узбекистан периодически прекращает подачу газа в Южный Казахстан и в Кыргызстан из-за неплатежей. В Туркменистане обычны регулярные отключения электроэнергии. Подобные явления свойственны и Кавказу, где они сказываются на жилищах, школах и предприятиях.

Плохое питание и дефицит энергии ускорили ухудшение здоровья населения, что стало проблемой уже в конце советской эры, особенно близ Аральского моря, где детская смертность была наивысшей в мире, а вода столь загрязнённой, что материнское молоко становилось токсичным. Независимость, однако сопровождается кризисом здравоохранения, отразившимся даже на городах, которые ранее хорошо обслуживались. Ухудшение санитарных условий повлекло за собой распространение холеры, гепатита и тифа, особенно в сельских районах, где повышение платы за пользование общественными банями (как и рост цен на мыло) лишило многих еженедельной бани. Открытая форма туберкулёза достигла почти эпидемического уровня в Казахстане; там же отмечались случаи заболевания бубонной чумой. Вернулись полиомиелит и многие другие детские болезни. Детские прививки перестали быть всеохватывающими, частью из-за их стоимости, а также потому, что сельские здравпункты закрываются и родители не пускают своих детей в неотапливаемые школы.

До независимости прикаспийские республики справедливо гордились своей высокоразвитой системой образования. Примерно 90% взрослого населения имело начальное и среднее образование, и более 30% - высшее. Сегодня должностные лица Казахстана и Кыргызстана признают, что одна треть всех детей школьного возраста не учится зимой, а в Таджикистане - и того хуже. Хотя некоторые школы переключились с русского на местные языки, многие правительства не имеют средств на такие мероприятия и они просто закрывают школы с обучением на русском языке, включая большинство техникумов. Во многих сельских районах старая стандартная 12- классная система образования теперь становится 9 -классной, выбрасывая десятки тысяч 15 - летних на уже пересыщенный рынок неквалифицированного труда Короче, хотя прикаспийские государства заявляют о своих усилиях организовать универсальное обучение на английском языке, дабы их ученики стали " международно конкурентоспособными", их сельское население становится менее образованным, нежели при советском правлении.

Одной из немногих сфер общественного сектора, где достигнут "прогресс", является строительство новых общественных зданий. Туркменистан, где недавно закрыта Академия наук, управляется президентом, который более ориентирован на размер и величие университетских зданий, чем на то, чему в них учат. Массивные мечети, музеи и дворцы строятся в Ашгабате ради культа личности "Туркменбаши" - Главы туркмен - как президент Ниязов предпочитает называться. Его портреты появляются на всех, даже самых мелких монетах местной валюты, которая явно не заслуживает такой чести.

Лидеры региона, кажется, проводят больше времени, размышляя о внешних украшениях власти, чем об ответственности и хорошем государственном управлении Они заявляют, что строительство таких грандиозных монументов служит народу, что "азиаты", которыми они правят, предпочитают решительное руководство, осуществляемое сильным человеком Все эти люди долгое время жили в закрытом мире коммунистической элиты, которая позволяла им лишь минимальные контакты с рядовыми гражданами. Все они стали еще более недоступными с обретением независимости Хотя некоторые из них могут действительно верить, что их деятельность помогает их народу, но они получают мало объективной информации, по которой могли бы судить о реальной ситуации. Ведь даже в тех странах, где опросы общественного мнения дают хорошую информацию, аналитики часто боятся сообщать плохие новости "боссу".

Часто посещающие этот регион иностранцы удивляются тому, что местные жители в большинстве своём поражены растущим чувством горечи и подавленности в связи с ухудшением качества жизни. На первых порах такие настроения преобладали среди русского населения, но теперь они распространяются и среди Коренных жителей Кратковременная эйфория независимости сменилась трезвым пониманием того, что переходный период может затянуться далеко за рамки нормальной продолжительности жизни человека.

Уже созрели условия для развития оппозиционных групп, которые начнут метастазировать в этих обществах, по мере того, как их правители неизбежно начнут ослабевать. Заслуживает внимания Узбекистан. После 1970-х здесь наблюдалось оживление ислама, a в 1980-х и 1990-х после снятия ограничений - широкое распространение. Президент И. Каримов явно боится скрытой силы фундаментализма в своей стране и с помощью службы безопасности, одной из сильнейших А регионе, пытается выявить и изолировать незарегистрированные религиозные группы Если бы светская политическая элита Узбекистана нашла взаимопонимание с радикальными исламскими группами, то характер узбекского государства мог бы измениться, неизбежно повлияв на политику Кыргызстана и Южного Казахстана.

Если сложившаяся ныне в Таджикистане политическая коалиция, включающая и динамичного духовного лидера Али Акбара Тураджонзоду, разовьет успех, тогда религиозные активисты повсюду в этом регионе потребуют для себя доли во власти Но будет хуже, если эта коалиция потерпит неудачу, зловещими признаками чего являются раскол в исламском движении Таджикистана и жестокие столкновения в Душанбе в апреле.

Большая часть европейского героина считается поступившей через Среднюю Азию и Россию. Это зелье транспортируется сравнительно свободно благодаря сотрудничеству местных властей и наркоторгов-цев. В условиях разлагающейся экономики, где одна взятка может равняться 6-месячной зарплате пограничника или полицейского, правительства могут проиграть битву. Но если оставить наркоторговлю бесконтрольной, то она может повлиять на политику всего Прикаспийского региона, затормозив развитие прозрачности, необходимой для того, чтобы заставить работать макроэкономические реформы и обеспечить хотя бы минимум политического участия.

"Время по Гринвичу", 24 июля 1998 года, № 56 (274)