Министр МВД Каирбек Сулейменов дал понять, что "телефонное право" в стране по-прежнему существует. Более того, генерал-лейтенант откровенно сказал журналистам, что недавно сам им воспользовался. Слышать это из уст человека, призванного руководствоваться исключительно законом, согласитесь, странно. Однако и ситуацию, когда министру пришлось взяться за телефон, ординарной не назовешь.

В Астане был взят под стражу владелец торгового дома "Артем" Бауди Амаев, которого в новой столице называют "базарным богом". Этому предшествовало несколько событий. Налоговая служба заподозрила Амаева в уклонении от уплаты налогов. Начались проверки. Сначала одна, затем другая. Тогда, как сообщил К. Сулейменов, "горячий предприниматель приходит к нам, кидает на стол работнику 2 тысячи 300 долларов откупных. А мы оформляем это как дачу взятки. Прокурор дает санкцию на арест. Выясняется, что за ним и раньше разные водились грехи, но всегда выходил сухим из воды”.

После всего случившегося "базарного бога" отправили в СИЗО. Однако судья принял решение: до передачи материалов в суд выпустить Амаева под подписку. Вот тут-то министр МВД Сулейменов прибег к "телефонному праву", позвонив министру юстиции. Арестованный остался в изоляторе.

Эта история заставила вспомнить другую, трехгодичной давности. В ней тоже фигурировала фамилия Амаева. Силовики присутствовали тоже. Только вместо МВД была прокуратура.

"Караван" не раз рассказывал о том, как в период купонной приватизации несколько инвестфондов на ПИКи сотен тысяч граждан приобрели акции тогда еще акмолинского АО "ЖБК-3". Позднее выяснилось, что президент последнего Н. Курило под шумок, без согласия ИПФ, приобретших акции у государства, заложил имущество акционерного общества в банке под трехмиллионный кредит. Рассчитаться в срок по кредиту АО, имевшее к тому времени 20 млн. долга, понятное дело, не смогло. В итоге имущество предприятия было продано с молотка, как считают акционеры, за бесценок. А победителем торгов на аукционе стал не кто иной, как Бауди Амаев.

Владельцы ПИКов, инвестфонды оказались, по сути, обманутыми. Добиваясь справедливости, они стали обращаться в различные инстанции. И прежде всего в прокуратуру, полагая, что именно этот орган должен стоять на страже закона, защищать права граждан Казахстана.

Разбиралась прокуратура долго, почти год. А потом последовал ответ за подписью заместителя генпрокурора А. В. Константинова, в котором указывалось, что оснований для внесения иска в суд нет. Таким образом, и получение банковского кредита, и продажа имущества АО "ЖБК-3" в счет погашения ссуды признавались законными.

Дабы впредь столь серьезное ведомство по этому поводу не беспокоили, Шуткин сообщил: "...Генпрокуратурой принято решение о прекращении... переписки по данному вопросу". Сотням тысяч людей, вложившим через инвестфонды свои ПИКи в АО "ЖБК-3", тем самым дали понять - уймитесь...

Частный предприниматель Амаев, к деятельности которого у прокуратуры не было никаких претензий, если верить министру МВД, "засветился". Но дело не в нем. Точнее, не только в нем. Как думаете, окажись в нынешней ситуации на месте генерал-лейтенанта Сулейменова кто-нибудь из прокуратуры, как бы он поступил? Воспользовался бы "телефонным правом" или бы спокойно сказал: арестованного из СИЗО выпустили по решению судьи, значит, вполне законно?

Возможно, кому-то этот вопрос покажется некорректным. Но корректна ли позиция высшего надзорного органа страны к людям, чьи интересы он обязан защищать?

Вадим Спиридонов.

“Караван”, 29 мая 1998 года, № 22 (355)