После публикации книги "Казахстан: право выбора" я получил множество откликов, устных и письменных. Пользуюсь случаем поблагодарить всех, кто удостоил вниманием мой труд и счел вооможным поделиться своим мнением о поднятых в нем проблемах.

Наверное, это особенности такого рода переписки и круга моего повседневного общения, но пока я не получил ни одного отрицательного отзыва. Это и радует и настораживает: если книга не вызывает полемики, то впору задуматься либо о ее содержании, либо о том, достаточно ли у нас развиты навыки публичного диалога, дискуссии, не говоря уже о споре. Ведь только в открытом, честном разговоре о волнующих нас проблемах можно найти путь к истине, а значит, и к решению этих проблем.

Но одна тема все же вызвала вопросы и неоднозначную реакцию. Это проблема взаимоотношений Казахстана и России. В первую очередь, положение русских и других неказахов, которых у нас с некоторых пор начали называть "представителями нетитульных национальностей" - украинцев, белорусов, немцев, узбеков, евреев, татар, уйгуров, корейцев, болгар...

Со стороны русских и представителей других национальностей реакция на идеи, изложенные в книге, была вполне позитивной, но не лишенной некоторых вопросов. Когда о положении, например, русских говорят сами русские, это понятно. Но как получилось, что эти темы озвучил и даже перевел в разряд принципиальных именно казах?

Читатели-казахи также поддержали меня, но высказали опасения, что меня могут не понять некоторые представители "титульной национальности". Но Я сам - казах. И я уверен, что мои соплеменники поймут меня правильно.

Статья называется "Как нам сохранить Казахстан, когда Россия начнет обустраивать себя". Уже из названия видно, что движут мной идеи именно патриотические. Но часто бывает, что принести пользу или избежать большого вреда можно, только доставив отдельным своим сосогражданам некоторые неприятности. Например, назвав своими именами вещи, тщательно скрываемые нами не только от других, но и от самих себя.

Так, мы должны признать, что нынешняя государственная политика реально ориентирована на выдавливание неказахского населения из Казахстана - независимо oт того, что провозглашается официально. Огромная миграция вызвана не погоней за сладкой жизнью, а бегством от жизни горькой. Давайте спросим себя; мы, казахи, самые решительные и достойные из нас, - мы остались бы в другой стране, если бы в ней в отношении нас велась бы такая же политика, как в нынешнем Казахстане в отношении русских и других неказахов? Посмотрите в телефонные справочники администрации президента, правительства, правоохранительных ведомств, других властных органов. Посчитайте процент неказахов в бизнес-элите. Оцените с их точки зрения наш закон о языке, их возможности обеспечить доступ своим детям к образованию...

Могут сказать, что мы в вагоны никого насильно не сажаем.

Но мы и не делаем практически ничего, чтобы эти люди остались. В результате уезжают наиболее способные и деятельные, активные и образованные. Это может радовать только глупых, одурманенных националистической пропагандой. Они думают, что им тем самым освобождается место под солнцем. На самом деле освобождается место для острейших проблем, если не для бури. Некоторые из этих проблем мы уже почувствовали, а со многими, еще более острыми, столкнемся в ближайшем будущем, если принципиально не изменим саму атмосферу в стране.

Чтобы избежать этого, надо подойти к делу и со стороны морали и со стороны разумной прагматики. Все мы должны быть не только порядочными людьми, но и немного политиками, умеющими считать на несколько ходов вперед.

В моральном отношении все более или менее ясно. Нельзя построить свое счастье на несчастии других. Нельзя стать свободным, притесняя другого. Нельзя возвысить свое достоинство за счет близкого: унижая других, мы унижаем себя. Иногда можно приобрести отнимая, но теряешь при этом гораздо большее.

Мы теряем при этом многое в нашей традиции, в преемственности собственной истории и культуры. Наши предки прекрасно понимали, что казахам необходимо выбрать для себя мировой ориентир. И они этот исторический выбор сделали: он пал на Россию.

Если наши деды сделали мудрый выбор, то наши отцы этому выбору четко следовали. Плечом к плечу с русскими и другими своими собратьями они воевали на фронтах Великой Отечественной. Рука об руку они строили Байконур и осваивали целину. Мы вместе пережили ужасы сталинских репрессий, Казахстан стал Родиной для многих ссыльных. И мы вместе шли к свободе. Теперь мы собираемся эту свободу делить между казахами и неказахами?

Мой дед, учитель, преподавал и казахский и русский языки. Отец никогда не простил бы мне, если бы я позволил себе сказать что-то неуважительное или сделать что-то недостойное в отношении любого неказаха. Если бы это сделали мои дети, они узнали бы, что камча это не только украшение и домашний символ.

Предавая русских, мы предаем своих предков, их выбор и их память. Мы предаем собственное прошлое и вредим будущему наших детей. Возрождая свою культуру и свой язык, но притесняя при этом русский язык и культуру русскую, мы отрезаем огромные пласты собственной, именно казахской культуры. Разве можно приготовить бешбармак только из теста или только из мяса?

Да, у нас свои традиции. Но надо понимать, что русские и другие неказахи - это своего рода наш четвертый жуз. Если мы хотим добиться равноправия и согласия между жузами, давайте делать это и в отношении всех казахстанских неказахов.

Это только кажется, что неказахов у нас вытесняют ради казахов. Посмотрите на состав нашей власти: "освободившиеся" места занимают в основном представители одного из жузов. Не значит ли это, что когда нынешняя власть добьется своего, вытеснив русских и других неказахов, она не продолжит эту же политику в отношении других жузов с еще большим напором? Не обернется ли этническая победа соблазном завершить этот процесс победой жузовой? Есть старый анекдот: мудрый армянин, умирая, завещает своим детям: берегите евреев! На их недоуменные вопросы он отвечает: когда покончат с евреями, примутся за нас.

Есть известное этическое правило: поступай в отношении других так, как ты хочешь, чтобы они поступали по отношению к тебе. В качестве премьер-министра я добивался открытия казахских школ в местах компактного проживания казахов в Узбекистане. И помогал, например, украинцам, открывавшим украинские школы у нас. Я не понимаю, как можно помогать казахам вне Казахстана, притесняя неказахов на нашей Родине.

Заботясь о русских и других неказахах, я думаю о них как о людях, с которыми мы живем в одном доме. Но заботясь о них, я думаю и о казахах, об их достоинстве и благополучии. То, что сейчас кажется мелочами, завтра обернется бедами в большой политике.

Думая о казахах, я думаю и о Казахстане: наши сегодняшние проблемы во внутренней политике завтра могут тяжело отозваться в политике внешней, прежде всего во взаимоотношениях с Россией.

Сейчас Россия молчит. Она почти никак не проявляет себя в том, что касается защиты прав русских, оставшихся в других республиках бывшего СССР. Хотя опыт Прибалтики показал, что действия здесь возможны самые резкие и эффективные, могущие привести даже к отставке местных правительств.

Это молчание отчасти понятно: людям, обеспечившим распад СССР, не очень удобно концентрировать внимание на проблемах, во многом этим распадом порожденных.

Но рано или поздно к власти в России придет следующее поколение политиков. Не надо большого ума, чтобы предвидеть, что это будет этап резкого усиления российского государственничества. Вакуум в идеологии будет заполняться прежде всего из этогo резервуара. Независимо от того, будет в России хуже или лучше, кризис или подъем - и в том и в другом случае наш северный сосед начнет куда более основательно, чем сейчас, заботиться о правах своих соплеменников, о защите своих геополитических интересов. И в первую очередь он обратит внимание именно на Казахстан, в котором русских больше чем в какой-либо другой бывшей республике СССР.

Если в отношении русских мы продолжим нынешний курс, то получим вместо взаимовыгодного союза позорную и крайне новыгодную конфронтацию с Россией, со страной, которая никогда, что бы ней ни происходило, не перестанет быть великой державой. И тогда могут крайне остро встать многие затушеванные сейчас вопросы, причем не только о правах человека, но и о собственности и даже о территориях. Нам, казахам, это надо?

Наши страны сейчас напоминают семью после развода. Русские в Казахстане - как дети, оставшиеся отцу от прошлого брака бывшей жены. Но уже столько прожито вместе, что эти дети стали не менее родными, чем собственные.

Можно вести себя в отношении к ним по-человечески, а не мстить за бросившую их мать, как бы она тебя прежде ни подавляла и пусть даже была чуть ли не хомутом на твоей шее. Можно исходить из того, что даже неродные дети, живущие в твоем доме, должны чувствовать себя родными, должны чувствовать тепло и заботу.

Но можно их выталкивать к матери, пытаясь на этом сэкономить и высвободить жилплощадь. Не говоря о том, что это просто позорно, недостойно порядочного человека, это крайне недальновидно: часть детей она, возможно, заберет к себе, но при этом предъявит такие претензии по переделу квартиры, что, как теперь говорят, мало не покажется.

Я уже не говорю о той совершенно безумной ситуации, когда отец стравливает родных и неродных детей, потому что боится за свое место, делает это, чтобы остаться главным в доме.

Гораздо человечнее и разумнее в таких случаях ориентироваться на политику взаимной ответственности. Да, Россия имеет право заботиться о положении русских. Но мы со своей стороны должны быть озабочены этим ничуть не меньше. Более того, мы по совести отвечаем даже за судьбу всех тех, кто за последние годы покинул Казахстан.

Давайте решать эти проблемы вместе! Ведь подлинная забота о людях никогда никому не вредила и никого не разъединяла.

Кочевье научило казахов традициям гостеприимства, готовности поделиться с путником последней лепешкой. Мы будем не казахи, если начнем возрождать свою культуру и блюсти свои интересы, выталкивая своих собратьев из юрты в непогоду.

И мы будем верны своим древним и мудрым традициям, если последуем словам нашего замечательного поэта Олжаса Сулейменова, которыми я озаглавил эту статью.

перевод на русский Амиржана Косанова.

"Дат", 1 октября 1998 года, № 22