КАК БОРОТЬСЯ С КАЖЕГЕЛЬДИНЫМ?
Три сценария дальнейших действий власти
По-видимому, Нурсултану Назарбаеву изменило его политическое чутье. Переиграв Кажегельдина в ходе “конституционного блиц-крига” 7-8 октября, внезапно объявив досрочные выборы, не оставив, казалось бы, оппозиции серьезных шансов сгруппироваться и мощно вступить в предвыборную борьбу, президент Казахстана – совершенно неожиданно для набюдателей, да и для самого Кажегельдина – стал делать ошибку за ошибкой, наращивая рейтинг своего главного конкурента.
Стоило Кажегельдину официально заявить о своем намерении баллотироваться в президенты - официальные власти принялись открыто третировать бывшего премьера. Его запугивают, каждый его шаг отслеживают, лояльные к нему газеты закрывают, наконец, его пытаются вызвать в суд с явным намерением “выключить” из предвыборной борьбы.
Складывается впечатление, что опыт новейшей истории, вошедший в политический лексикон как “эффект Ельцина”, начисто забыт на берегах Ишима. Выработанный за долгие годы партаппаратной деятельности рефлекс – “держать и не пущать” - оказался сильнее трезвого расчета.
Эксперты информационно-аналитического центра “Евразия” в начале сентября рассмотрели несколько вариантов тактики возможной “нейтрализации” Кажегельдина. Приведем цитату из исследования полуторамесячной давности:
“
Возбуждение уголовного дела против Кажегельдина и его изоляция от общества. Фактически речь идет о реализации “сценария Мадела Исмаилова” - лидера Рабочего движения Казахстана, которого в апреле 1998 года приговорили к одному году заключения за оскорбление президента Назарбаева. Процесс над Исмаиловым вызвал довольно неприятный для казахстанского руководства международный резонанс, но так и не стал фактом большой политики.Недостатки сценария.
Бесспорно, что у действующей власти имеется более чем достаточно предлогов для немедленного заключения Кажегельдина под стражу. Однако суд над бывшим премьером настолько сильно ударит по политическому имиджу Назарбаева (и казахстанскими и зарубежными наблюдателями этот процесс будет интерпретирован как репрессивная акция – месть политическому конкуренту с целью не допустить справедливых альтернативных выборов) и настолько высоко поднимет рейтинг самого Кажегельдина, что в конечном итоге акция властей будет иметь прямо противоположный эффект. Независимо от доказательности обвинений и искусности Генерального прокурора РК в отношении “подсудимого Кажегельдина” он может стать национальным лидером как неправедно пострадавший, гонимый властью и потому близкий тем миллионам людей, которые тоже страдают и винят в своих страданиях власть. На фоне этого героического страдания особенно негативно будет выглядеть роль “гонителя” - президента Назарбаева, который (в интерпретации общества) использовал грубую силу от сознания собственной неспособности противостоять конкуренту иными средствами. В целом любая попытка уголовного преследования Кажегельдина приведет к резкому обострению политической ситуации не в пользу действующей власти и может быть квалифицирована как вариант, чрезвычайно рискованный для Нурсултана Назарбаева.
Покушение на Кажегельдина. “Несчастный случай”. “Злостное хулиганство”. “Разборка между бизнесменами”.
Речь идет об успешно апробированных на некоторых представителях оппозиции вариантах грубого силового давления. В частности, этот сценарий был последовательно реализован в 1995 году по отношению к депутату Верховного Совета Владимиру Чернышеву. Другим примером сравнительно успешного силового воздействия на наиболее активных членов оппозиции может считаться избиение сопредседателя движения “Азамат” Петра Своика в январе 1998 года.Однако и Чернышев, и Своик в силу своей этнической принадлежности и сравнительно низкого общественного статуса не являются “легитимными” общественными лидерами (терминология казахстанского политолога Нурбулата Масанова). Политическая фигура Кажегельдина требует принципиально иной проработки подобных сценариев. Любое применение силы по отношению к конкуренту Назарбаева получит однозначную общественную интерпретацию: власть настолько боится соперника, что готова “отстрелять” его из-за угла.Основные проблемы и высокий риск силовых сценариев.
В отличие от Своика, Чернышева, Исмаилова и других “воинственных” оппозиционеров, избравших крайне рискованную в казахстанских условиях манеру политической борьбы с правящим режимом (открытое, агрессивное наступление, с апелляцией к обществу и международным организациям, с призывами к массовым акциям протеста и проч.) Кажегельдин ведет себя как искушенный политик, прошедший аппаратную школу,
и не дает повода обвинить его в подстрекательстве, дестабилизации, оскорблении власти, в покушении на национальную безопасность (если, конечно, под таковой понимать не одну лишь только политическую безопасность клана Назарбаевых).Кажегельдин - слишком крупная политическая фигура, чтобы попытаться незаметно “снять” его с доски. По сведениям из конфиденциальных источников, несколько месяцев назад будучи в Центральном Казахстане Кажегельдин получил “бату” от старейшин среднего жуза - казахского рода, к которому он принадлежит (“бата” – благословение на правое дело, осуществление высокой задачи). В итоге Кажегельдин сегодня – это не только потенциальный кандидат на президентский пост, но и реальный лидер крупнейшего в республике среднего жуза. Его арест или покушение на него будет интерпретировано как “война”, объявленная старшим жузом против среднего, что наверняка приведет к резкому обострению внутриэтнических противоречий и непредсказуемым политическим последствиям”.
До изоляции или физического устранения Кажегельдина дело пока не дошло, до межродового противостояния – тоже. Однако сегодня власть не может не сознавать, что любые репрессивные действия против оппозиции и главного альтернативного кандидата Назарбаева работают против самой власти. В этом контексте рассмотрим три наиболее вероятных сценария развития событий.
Кажегельдина не допускают до участия в выборах, ссылаясь на определенные юридические причины, либо его уже на стадии предвыборной кампании внезапно лишают возможности баллотироваться. Осуществить это можно разными способами.
Во-первых, за оставшееся до начала регистрации
кандидатов (10 ноября) время можно найти дополнительные предлоги для административного взыскания. Кажегельдина могут все же оштрафовать (заочно, без его личного присутствия на судебном процессе) и тем самым лишат права баллотироваться (причем не только на пост президента, но и в парламент). Кроме того, его могут обвинить в том, что он будучи премьером совершил какую-нибудь незаконную сделку, в которой видится корыстный умысел, в связи с чем против него возбудят уголовное дело. В этом же ряду – недавние обвинения в коррупции, исходящие якобы от “бельгийской жандармерии”, которая проверила деятельность экс-премьера на территории королевства и якобы обнаружила, что Кажегельдин владеет в Бельгии недвижимостью, а через банковские счета его жены проходят миллионы долларов. Выбор подобных дискредитирующих средств достаточно широк, однако подоплека последующих “юридических решений” со стороны власти будет для всех очевидна.
Во-вторых, Кажегельдина можно попытаться “срезать” на этапе регистрации. По закону он должен собрать около 160 тысяч подписей в свою поддержку – причем равномерно от двух третей областей республики. Часть этих подписей Центральная избирательная комиссия (ее состав утверждается парламентом по представлению президента РК) может поставить под сомнение. В этом случае комиссия откажет Кажегельдину в регистрации. Правда, он может обжаловать ее решение в Верховном суде Казахстана, который в свою очередь обязан в течение десяти дней вынести по этому вопросу единственное и окончательное решение. Однако можно с высокой степенью вероятности прогнозировать, что это решение будет не в пользу альтернативного претендента. В настоящее время Верховный суд РК полностью зависим от президента Назарбаева. Не случайно именно накануне предвыборной кампании Назарбаев принял жесткое решение: освободил от должностей пять членов коллегии по уголовным делам Верховного суда.
В-третьих, Кажегельдину могут отказать в регистрации под предлогом “недостаточно свободного” владения государственным языком. Критерии “свободы владения” при этом настолько размыты, что решение Центральной избирательной комиссии и экспертов, которым предстоит взыскательно “экзаменовать” альтернативного кандидата, довольно сложно будет опровергнуть.
В-четвертых, Кажегельдина могут зарегистрировать (это будет официально подано как триумф демократии и политического плюрализма), однако уже в ходе предвыборной кампании Центральная избирательная комиссия может отозвать у него свидетельство о регистрации, ссылаясь какие-либо нарушения. К примеру, Кажегельдина могут обвинить в превышении лимита средств на проведение избирательной кампании, либо в том, что его кампания частично финансируется из зарубежных источников. В какой-то степени повод для подобных будущих обвинений дал сам Кажегельдин, заявив на одной из пресс-конференций, что для него открыты многие кошельки за пределами Казахстана (правда, он не утверждал, что пользуется средствами из этих “кошельков”). В этом случае Центризбиркому РК достаточно принять постановление об отмене своего предыдущего решения о регистрации кандидата А.М.Кажегельдина. Кажегельдин может обжаловать эту отмену в Верховном суде, но и в этом случае решение в его пользу маловероятно.
Недостатки силовых вариантов.
Главным политическим результатом реализации установки “остановить Кажегельдина любой ценой” станет зафиксированная в общественном сознании нелегитимность выборов президента, от участия в которых был насильственно отстранен наиболее сильный альтернативный кандидат. Если были нелегитимны президентские выборы – следовательно, нелегитимен и избранный президент. Гарантируя свою формальную юридическую победу, Нурсултан Назарбаев сам же подпишется под собственным политическим поражением: пострадавший от режима, недопущенный к выборам Кажегельдин будет иметь неоспоримое моральное превосходство перед
убоявшимся честной, равной, открытой борьбы президентом. В этом случае можно прогнозировать рост в Казахстане оппозиционных настроений, политизацию до этого в основной массе слабо политизированного населения, резкое падение престижа казахстанского руководства на международной арене, рост популярности Кажегельдина за пределами Казахстана.Эти процессы могут сыграть существенную роль на парламентских выборах в республике осенью 1999 года. Вряд ли Назарбаев получит оппозиционный парламент (действующие на выборах “правила игры” - президентский указ, имеющий силу закона - по существу исключают вариант формирования нелояльной законодательной власти), но в любом случае “процесс пойдет”: политическая ситуация в республике окажется накалена до такой степени, что президенту в перспективе придется либо резко “закручивать гайки”, объявляя чрезвычайное положение, либо добровольно отречься от власти, либо вносить новые изменения в Конституцию и объявлять новые выборы.
Нурсултан Назарбаев как истинный демократ берет под защиту своего главного политического конкурента. Он выступает со специальным заявлением, в котором перелагает ответственность на тех анонимных представителей своего окружения, которые вольно или невольно “подставляли” президента, допустив преследования, покушения и репрессии против оппозиции и альтернативного кандидата. Назарбаев еще раз подтверждает свое неуклонное следование объявленному курсу на демократизацию, что вызывает взрыв восторга в Казахстане и за его пределами. Лейтмотив выступлений президента: “Меня снова толкали к силовым решениям, но ничего не вышло. Будет честная борьба, и мне даже необходим сильный соперник, - в противном случае какая ж это демократия?”
.В крайнем варианте разоблачение будет “персональным” и наиболее близкие Назарбаеву люди типа нынешнего председателя КНБ Нуртая Абыкаева будут отправлены в отставку (вариант “Ельцин-Коржаков”). Лейтмотив жесткой кадровой чистки в ближайшем окружении: “Крови Акежана хотели? Не будет вам крови Кажегельдина!” Подобными решительными действиями будет “забит последний гвоздь в гроб авторитаризма”. В ходе предвыборной кампании прозревший, обновленный и очищенный президент, “Назарбаев-демократ” может обрести второе дыхание, скорректировать свой имидж “недосягаемого олимпийца” и достаточно эффективно играть на том электоральном поле, которое пока все более прочно закрепляется за Кажегельдиным.
Недостатки игровых вариантов.
Политический опыт показывает, что Назарбаев лишен той высокой степени лабильности и приспособляемости к изменениям политической атмосферы, которую продемонстрировал летом 1996 года Борис Ельцин. Игра в демократию со стороны Назарбаева никогда не простиралась дальше публичных заклинаний, дежурных реверансов в адрес парламента и протокольных хождений в народ. Попытки оказаться “святее папы Римского” - переиграть Кажегельдина на его же поле - могут завершиться для Назарбаева неудачей: он не сумеет убедительно доказать избирателям искренность (а не
конъюнктурность) своих демократических установок, то есть так и не станет в общественном сознании “демократом”, однако в значительной степени утратит сегодняшний имидж “мудрого вождя”.Резкие перестановки в ближнем окружении могут ослабить команду Назарбаева, от которой не в последнюю очередь зависит успех его предвыборной кампании. Попытки “взять под защиту” Кажегельдина и даже поощрить своего соперника на серьезную борьбу будут выглядеть довольно двусмысленно и могут быть истолкованы как проявление испуга перед конкурентом и желания заранее “замириться” с ним на тот случай, если Кажегельдин одержит победу.
Довольно вероятным выглядит использование Назарбаевым так называемой “промежуточной”, гибкой тактики, с использованием широкого арсенала средств политического и психологического воздействия на основного претендента.
Власть будет организовывать различные помехи и препятствия для Кажегельдина на всех этапах предвыборного процесса, чтобы отвлечь ресурсы его команды на преодоление этих препятствий и тем самым ослабить соперника. Однако на резкие действия - силовые варианты, полностью блокирующие участие Кажегельдина в выборах - Назарбаев не решится по причинам, изложенным выше. Одновременно власть может поощрить выдвижение и регистрацию других альтернативных кандидатов с целью раздробить голоса протестного электората (вариант “генерала Лебедя”). Уже сейчас очевидно, что если Назарбаев допустит Кажегельдина к участию в выборах, то крайне опасным для нынешнего президента было бы наличие Кажегельдина как ЕДИНСТВЕННОГО оппозиционного кандидата. Независимые социологи оценивают протестный потенциал казахстанских избирателей в 55-65 процентов голосов – этого достаточно, чтобы Кажегельдин как единственная альтернатива действующей власти одержал победу уже в первом туре. Назарбаев может своевременно позаботиться о том, чтобы у Кажегельдина появились еще три-четыре соперника. Одним из них может стать единый кандидат от левой оппозиции (член Компартии
или движения “Азамат”), другим – выходец из органов власти (посол РК в Турции Балташ Турсумбаев или сотрудник Алма-Атинского акимата Мурат Ауэзов), третьим – представитель крупного бизнеса или кто-либо из авторитетных парламентариев. В конечном счете все эти кандидаты – независимо от их подлинной лояльности или оппозиционности режиму – будут отвлекать голоса прежде всего от Кажегельдина.На фоне такой “диверсифицированной” предвыборной политики, которая должна психологически вымотать главного претендента, Кажегельдину время от времени будут предлагаться различные варианты “мирного” урегулирования – посольские или правительственные должности, пребывание представителем РК в международных финансовых организациях, статус ближайшего советника, руководителя полномочного госоргана, подчиненного лично главе государства и т.д. Это традиционное для Назарбаева сочетание кнута и пряника имеет целью в конце концов “сломать” Кажегельдина и превратить его из противника в союзника – на благо демократии и всего народа Казахстана.
Недостатки промежуточных сценариев.
Как и Назарбаев, Кажегельдин представляет собой на редкость устойчивый психологический тип – сангвиник, сильная, волевая, честолюбивая личность, обладающая развитым интеллектом, моментальной реакцией, неплохими прогнозными способностями, что в сочетании с политическим азартом и склонностью к риску делает Кажегельдина чрезвычайно опасным противником.
Помехи и препятствия со стороны властей могут не столько вымотать его, сколько сделать более активным, агрессивным в предвыборной борьбе и продемонстрировать “стране и миру”, что альтернативный кандидат наперекор авторитарному режиму все же добивается успеха. Другие альтернативные кандидаты могут “отбить” голоса не только у Кажегельдина, но и у Назарбаева, и сделать неизбежным второй тур выборов (вариант, крайне не желательный для действующей власти).
Вероятность согласия Кажегельдина на “мирный” вариант и добровольный выход из борьбы с последующим назначением на какую-либо должность “при Назарбаеве” сегодня выглядит незначительной.
Подводя итог, следует особо отметить трудную ситуацию, в которой – при всех известных преимуществах –оказался сегодня Нурсултан Назарбаев. Мало одержать формальную победу в выборах – надо еще и сохранить лицо, проявить себя демократом, а это нынешнему президенту, по всей видимости, дается нелегко.
Явную непоследовательность в действиях власти, шарахающейся от паллиативных “демократических инициатив” к откровенным репрессиям, можно объяснить очень серьезным личностным фактором, который до последнего времени не учитывался многими экспертами:
несмотря на то, что Назарбаев уже семь лет является главой независимого государства, а Казахстаном правит еще дольше - с июня 1989 года, несмотря на признанный международный авторитет официального казахского лидера и его бесспорные заслуги в становлении и развитии казахской государственности, 10-го января 1999 года Нурсултану Назарбаеву предстоит впервые в жизни участвовать в альтернативных выборах.
И как бы ни были предопределены их итоги, это серьезное испытание для Назарбаева и для созданных им механизмов обеспечения собственного политического долголетия.
Экспертная группа информационно-аналитического центра “ЕВРАЗИЯ” (г.Москва).
Оптимальной стратегией со стороны Нурсултана Назарбаева, на наш взгляд, было бы сегодня разрядить сгущающуюся , “разрядить напряженность”