"Деловая неделя", 29 мая 1998 года, 21 (299)

ВЕРСИЯ "ДН" о возможном интересе Павлодарской области непосредственно для правительства страны представляется не такой уж и беспочвенной - достаточно вспомнить о том, что в противостоянии с бывшим премьером страны Акежаном Кажегельдиным нынешний глава правительства Нурлан Балгимбаев и аким области Галымжан Жакиянов находились по одну сторону "баррикад".

По фактам последнего времени можно предположить также, что позиции г-д Балгимбаева и Жакиянова по стратегическим вопросам поддерживают и "младотюрки", назначенные недавно на высокие посты в нашем государстве.

Во-первых, это относится к иностранным управляющим фирмам - явлению, крестным отцом которого в Казахстане стал г-н Кажегельдин, опиравшийся в начале эксперимента на политическую поддержку главы государства и острую нехватку средств в казне. Нетрудно было заметить, что иностранцы не только отбили лакомые кусочки казахстанской экономики у представителей юной и весьма амбициозной группировки отечественных бизнесменов, но и обеспечили себе близость к высшему руководству страны. Однако это вовсе не гарантировало политическую лояльность большинства управленцев, поскольку их интересы в конечном счете определял мировой рынок (как это случилось с металлами и сырьем для них), а получаемые дивиденды аккуратно накапливались в неподконтрольных казахстанским властям оффшорных зонах и иностранных банках.

В преддверии очередных выборов со стопроцентной уверенностью "верхи" могут рассчитывать только на своих, а посему политические котировки "младотюрков" начали резко возрастать именно сейчас. В обмен на лояльность в политике "дети асфальта" попросили, скорее всего, чего-нибудь существенного в экономике - ведь они пришли во власть из бизнеса. Этим "чего-нибудь" оказались именно те объекты, где иностранное управление до последнего времени казалось единственно возможным способом выхода из кризиса.

Торжество Нурлана Каппарова, нового президента ННК "Казахойл" в этом смысле можно понять - его компания получила в собственность госпакеты акций крупнейших предприятий в сфере нефтедобычи и нефтепереработки, доведя свои активы до суммы в $1,7 млрд. Учитывая, что главный нефтяник страны имеет деловые интересы в своем детище.-- фирме "Акцепт", которая представляет собой ныне разветвленный холдинг, можно легко представить себе, как именно поведет себя та часть электората, которая занята в этой экономической "империи".

В результате операции с нефтяными госпакетами добился реванша и Нурлан Балгимбаев, который доказывал в свое время на посту президента "Казахойл" пагубность экономических моделей, предлагавшихся для стратегических отраслей тогдашним премьером Акежаном Кажегельдиным. Кроме того, г-н Балгимбаев наверняка значительно улучшил свой имидж в глазах явно наступающих на пятки старшему поколению агрессивных "младотюрков", сделав дорогой подарок нынешнему молодому президенту "Казахойл". Теперь остается лишь ожидать, заключительной варфоломеевской "ночи" для последних иностранных управленцев в Казахстане, которые, без сомнения, будут беспощадно изгнаны из страны набравших вес "младотюрков".

Согласно указу Министерству энергетики, индустрии и торговли, которое возглавляет "младотюрк" Мухтар Аблязов (бывший глава другой группы -"Астана- холдинг", а затем НК KEGOC), передаются стратегически важные функции Агентства по стратегическому планированию и Минфина. В их числе экономическое планирование, регулирование естественных монополий, управление госимуществом, контроль над производством и оборотом алкогольной продукции, государственные материальные резервы и государственные закупки. Таким образом, г-н Аблязов в качестве министра будет контролировать, например, сферу алкоголя, где значительные интересы имеет группа "Акцепт" нынешнего президента "Казахойл" Нурлана Каппарова, или же естественную монополию компании KEGOC, где работал до назначения министром. И уж совсем странно, что министру придется контролировать в сфере закупок деятельность Госпродкорпорации, возглавляемой его коллегой по частному бизнесу Нурланом Смагуловым (ранее вице-президент "Астана-холдинг"), и даже рынок прозаической пищевой соли, контролируемый на 90% "Астана-холдинг", поскольку этот продукт производится объектами естественной монополии.

В конечном итоге можно не сомневаться, что столь сложное переплетение деловых и государственных интересов не выльется в хаос в стране и сыграет добрую роль в становлении олигархического капитализма в стране. Справедливости ради надо добавить, что это не будет повторением российской модели хотя бы по причине в заметной разнице тамошних и местных олигархов по размерам принадлежащих им капиталов.

В-третьих, "младотюрки" явно не собираются задерживаться надолго на нынешних высоких постах, поскольку судьба ветеранов хождения во власть, например, того же Галымжана Жакиянова, свидетельствует о непредсказуемости поворотов карьеры государственного чиновника в Казахстане. Поэтому, как и нынешний премьер-министр, убедившийся после снятия с работы своего преемника в "Казахойл" г-на Куандыкова, что нет ничего невозможного в жизни "наверху", "младотюрки" будут использовать время, отведенное им главой государства на занятие государственной службой, для укрепления своих интересов в бизнесе - единственной сфере, где их гарантии на частную собственность закреплены конституционно и не подвластны прихоти судьбы или вмешательству государства.

В худшем случае они смогут всегда вернуться в бизнес, а в лучшем - продвинуться еще на ступеньку государственной иерархии вперед и обеспечить представителю "Нового поколения" кресло премьер-министра страны - ведь пример Сергея Кириенко в соседней России говорит о том, что это весьма реально.

ПОКОЛЕНИЕ "NEXT" в структурах исполнительной власти усиливает свое влияние не только числом в результате назначения новых людей в правительство, но и умением в результате реорганизаций, которые дают дополнительные полномочия структурам, возглавляемыми молодыми реформаторами. Достаточно вспомнить недавние преобразования в Министерстве энергетики, индустрии и торговли, которое разом приросло четырьмя комитетами и одним департаментом. Это перераспределение в пользу министра Мухтара Аблязова было расценено скептически настроенными наблюдателями как превращение одной из госструктур в эдакого монстра. Скептики подчеркивают небогатый управленческий опыт самого министра и возрастающий риск кризиса управляемости. Однако, заглянув в недавнее прошлое, мы обнаружим сильные задатки государственного мышления у молодых коммерсантов, которым предстояло встать у руля казахстанской экономики или отдельных регионов республики.

АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ БЮДЖЕТ МУХТАРА АБЛЯЗОВА

Вспомним сентябрь 1994 года. Прошло менее года с тех пор, как республика обрела финансовую независимость, запустив в обращение собственную валюту. Во главе правительства еще находится будущий лидер фонда "Интеграция" Сергей Терещенко. Борьба с индивидуальными льготами и гарантированными кредитами еще не вступила в решающую фазу. Исполнительная власть колеблется между монетаристским подходом и жаждой помочь промышленности и селу за счет выпуска "пустых" денег. Нацвалюта нестабильна, инфляция высока. До бесславной отставки правительства остается чуть больше месяца.

В это время в Алма-Ате собирается форум предпринимателей, на котором выступил президент фирмы "Астана холдинг" Мухтар Аблязов. Многие ожидали от него спича, посвященного проблемам предпринимательства. Однако г-н Аблязов неожиданно выступил в роли "теневого" министра финансов, а то и премьер-министра. "По существу, он предложил альтернативный проект республиканского бюджета", - отметила тогда газета "Панорама". Однако это выступление было не только экономическим, но и политическим. Молодой (31 год) бизнесмен показал своим коллегам, а также представителям власти, что мыслит по-государственному и способен отстаивать не только интересы своей фирмы, но всего государства.

"Инфляция загоняет предпринимателей в сферу обращения или, грубо говоря, "купи-продай", - заявил г-н Аблязов, не понаслышке знакомый со сферой купли- продажи. - Основной инфляционный фактор - это превышение расходов государства над доходами и качество самих расходов. Необходимо полностью прекратить финансирование из бюджета различных закупок товаров и техники. Необходимо свести к нулю закуп зерна за счет средств госбюджета и дотации на хлеб, передав эти средства на адресную социальную поддержку населения. Необходимо прекратить использование внешних займов на оплату текущих расходов государства, направив их в виде инвестиций в экономику на конкурсной основе. ...Лимит общественной поддержки реформ со стороны населения практически исчерпан, и только кардинальные и срочные меры смогут спасти положение".

Любопытно, что этот манифест финансовой стабилизации, с одной стороны, не получил какого-либо зримого развития в биографии самого М.Аблязова (во власть он вошел лишь через три года), а с другой был довольно последовательно реализован следующим казахстанским правительством. Именно при Кажегельдине власть решилась на осуществление рискованных кардинальных мер, перечисленных г-ном Аблязовым: были отпущены цены на хлеб, прекратимтесь предоставление гарантированных товарных кредитов, начали практиковаться конкурсные закупки товаров на бюджетные средства и т.п. Это даже дало повод некоторым экспертам предположить, что неожиданно зрелое выступление на форуме "бизнесмена- государственника" готовилось, если не с участием Кажегельдина (который, как известно, был тогда первым вице-премьером и возглавлял Союз промышленников и предпринимателей), то, во всяком случае, при его идейной поддержке.

В любом случае г-н Аблязов показал себя как человек, способный не только на рискованные коммерческие операции (а любая коммерция в те бурные годы была связана с немалым риском), но и на определенный политический риск во имя благого дела: кто мог знать, что через месяц после этого критического анализа правительство Терещенко уйдет в историю? Вообще, критиковать правительство, упрекать его в непоследовательности, недостаточной компетентности и отсутствии бюджетной политики (а суть претензий будущего министра тогда звучала именно так) это для удачливого бизнесмена довольно странное занятие. Удачливые бизнесмены, как правило, жалуются на высокие налоги и отмечают своекорыстие некоторых отдельно взятых и глубоко, законспирированных чиновников. Если же критика касается общей политики, это грозит рассорить бизнесмена с высшей исполнительной властью, после чего удача может от пего отвернуться. В этом смысле Аблязов рискнул, что впоследствии оказалось вполне оправданным.

ТОЧЕЧНЫЕ УДАРЫ ПО ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ

Достаточно рискованно выглядела и инициатива другого бывшего бизнесмена - Галымжана Жакиянова, который весной прошлого года предложил создать в республике второй, не подконтрольный правительству бюджет - так называемый Бюджет развития РК (БРРК). В то время г-н Жакиянов занимал должность председателя Агентства по контролю за стратегическими ресурсами. Следует отметить, что он был первым и последним руководителем этого агентства, поскольку создано оно было в начале 1997 года, а уже в октябре - ликвидировано без явной передачи его функций какой-либо иной госструктуре. Странное внезапное возникновение и бесследное исчезновение этого агентства совпало с периодом скрытой борьбы во властной элите: одной стороной в этом процессе выступал тогдашний премьер-министр Кажегельдин и группа его соратников в правительстве и предпринимательских структурах, другой стороной - ряд не афиширующих себя представителей из ближнего окружения главы государства и также руководители некоторых предпринимательских структур.

Не будем подробно останавливаться на причинах возникшего и обострившегося к лету прошлого года противостояния, укажем .тишь некоторые: А.Кажегельдин вызвал тревогу как потенциально сильный кандидат в президенты (если не в 2000-м году, то 2005-м), он сосредоточил в своих руках основные нити экономического управления, он весьма успешно представлял республику за рубежом, наконец, по мнению экспертов, курируемые им предпринимательские структуры вступили в некоторые противоречия (имеется в виду конкурентная борьба) со структурами, которые курировались другими значительными персонами.

Все это дало повод некоторым экспертам заявить, что само создание Агентства по контролю за стратегическими ресурсами стало сугубо временной акцией, направленной конкретно против действующего тогда премьер-министра. Возникает вопрос: для чего главе государства понадобился столь сложный и долгий подготовительный механизм для отставки г-на Кажегельдина? Не претендуя на построение убедительных версий, отметим, что Нурсултан Назарбаев, как опытный и дальновидный политик, наверняка учитывал все - и позитивные, и негативные последствия такого шага, а также возможность адекватной замены. Следовало подготовить почву, соответствующим образом сориентировать общественное мнение, создать благоприятный политический фон для подобной отставки.

Особую сложность эта задача представляла в силу того, что Кажегельдина было трудно обвинить в безынициативности, инертности и отсутствии политической воли (такого рода грехи числились в свое время за его предшественником). Обвинить же его в принципиальных ошибках тоже было затруднительно, поскольку правительство действовало в соответствии с программой, одобренной президентом и парламентом. Если бы в той ситуации глава государства подверг правительственную политику резкой критике и заявил о смене курса, это тут же отразилось бы на экономической ситуации: насторожило инвесторов, сократило капиталовложения, возмутило валютный рынок. Поэтому действовать следовало очень осторожно: Кажегельдину предстояло быть уволенным под напором каких-либо возникших помимо воли высшей власти объективных обстоятельств (быть может, скандального толка), а вовсе не потому, что он был плохим премьером. В качестве таких объективных обстоятельств годились факты нарушений тех или иных законодательных и нормативных актов, заключение сомнительных контрактов, вовлечение в нашу экономику сомнительных фирм, гипотетический личный интерес премьера в тех или иных сделках, международные скандалы, связанные с инофирмами, которые обратились в судебные инстанции, а также прошлое премьер-министра, служившего в КГБ. Весь этот арсенал надлежало аккуратно и полно использовать.

В таком политическом контексте деятельность Галымжана Жакиянова как одного из оппонентов правительства выглядела вполне логично. Функции его структуры в какой-то мере напоминали функции контрольных палат в прежних парламентах. "Агентство по контролю за стратегическими ресурсами будет проверять, как заключаются контракты по приватизации, по недропользованию и как выполняются условия контрактов, - объяснял в марте прошлого года Ержан Утембаев. - То есть четко выражена контрольная функция: как используются наши стратегические ресурсы (нефть, газ, трубопроводы, золото, уран, отдельные химические элементы, зерно)."

Разумеется, сотрудники агентства по контролю в самом скором времени обнаружили немало нарушений в ходе приватизации, в процессе заключения контрактов и в процессе их выполнения. Некоторые результаты этих исследований тут же обнародовались в интервью и на пресс-конференциях. Назывались громадные объемы куда-то потерянного зерна, финансовых потерь от невыгодных контрактов я прочие факты нерационального отношения к ресурсам со стороны правительства во главе с А.Кажегельдиным. Эти живые иллюстрации должны были постепенно составить впечатляющую фреску сомнительного реформаторства идеологическое и пропагандистское обеспечение смены правительства.

Из выступления Г. Жакиянова ("Ковчег",22.05.97): "Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что любое дело, за которое возьмется наше агентство, имеет шанс стать "скандальным" или по крайней мере "громким". Поскольку оно будет связано с такой щепетильной отраслью, как сырье... Однако замечу, агентство - не прокуратура. Мы не собираемся заниматься поиском "врагов", предъявлять обвинения кому бы то ни было. Наша задача - определить ситуацию и достаточно профессионально контролировать ее. Мы пока не собираемся ни с кем воевать. Наша задача: очертить проблему стратегически, глобально. И только в этом смысле нас интересуют действия министерств, правительства в целом. А кому карать, кому наказывать... Я думаю, такие службы найдутся".

ГОТОВЬ САНИ ЛЕТОМ, А БРРК - ВЕСНОЙ

И все же в ситуации острой нехватки средств на зарплату и пенсии, на погашение дефицита бюджета и развитие социальной сферы дискуссия по поводу "голландской болезни" казалась в значительной мере надуманной. В столице рождались едкие шутки: дескать, лучше болезнь "по-ихнему", чем то здоровье, которым обладаем мы. С другой стороны, создаваемая вокруг будущих нефтяных доходов мифология позволила обосновать идею бюджета развития, отделенного от общего бюджета, находящегося в ведении правительства. В этот бюджет предполагалось направить все государственные доходы от нефти и газа (бонусы, роялти, рентные платежи, дивиденды по госпакетам акций, прибыль "Казахойла" и пр.), а в дальнейшем и доходы от экспорта некоторых других природных ресурсов.

Таким образом, фактически речь шла о формировании второго бюджета, который был подотчетен напрямую главе государства. Для управления БРРК должен быть создан специальный совет из руководителей, не находящихся в подчинении премьер-министра: Нацбанка, агентств по контролю за стратегическими ресурсами и по стратегическому планированию, компании "Казахойл". Именно этот совет, по замыслу авторов, должен был заняться регулированием госинвестиций, переводом части экспортной выручки за границу, контролем за темпами добычи нефти, финансированием проектов в частном секторе и даже контролем за гонорарами иностранных консультантов. Разумеется, делать все это урывками, лишь собираясь время от времени, таким высокопоставленным и занятым людям было бы совершенно невозможно. Значит, для совета наверняка понадобился бы свой небольшой исполнительный аппарат или секретариат, который в дальнейшем смог бы стать своего рода вторым правительством при втором бюджете.

О РОЛИ ПОДСОЗНАНИЯ В РАСПРЕДЕЛЕНИИ КАЗЕННЫХ ДЕНЕГ Увы, увы. Стройные аналитические построения Галымжана Жакиянова при ближайшем рассмотрении не выдерживали критики. Кроме того, они явно противоречили всей системе государственного управления экономикой и могущественным интересам ее отдельных представителей.

Премьер Кажегельдин, как и ожидалось, воспринял планы создания второго бюджета резко негативно, хотя и не стал вступать в открытую полемику со своим бывшим ближайшим партнером по бизнесу, чтобы не создавать впечатления единоборства с представителями гocорганов, подчиненных непосредственно главе государства. Подчеркивая свою неизменную лояльность президенту, Кажегельдин демонстративно сохранял дистанцию от разного рода разборок, чтобы не дать повод для утверждений, что он держится за свое кресло и борется за власть.

Не наблюдалось восторгов и среди иностранных экспертов, в том числе посланцев международных финансовых организаций-кредиторов. Кажется, большинство их представителей даже как-то не приняли всерьез идею БРРК, посчитав развернувшуюся дискуссию чем-то сугубо внутренним и не имеющим непосредственного отношения к экономике (так оно, в общем-то, и было).

Вообще, если бы выгодное кредитование нашей республики действительно зависело от количества бюджетов, то имело бы смысл разделить республиканский бюджет на тридцать - сорок небольших госбюджетов с разными названиями (бюджет процветания, бюджет возрождения, бюджет роста, стратегический бюджет и т.п.), под каждый из которых мы успешно привлекали бы новые займы и инвестиции. И уж совсем странно звучал тезис о том, что создание второй казны увеличит пополнение республиканского и местного бюджетов: до последнего времени приумножение какого-либо предмета - денег, хлеба, рыбы - в самом процессе его распределения удавалось лишь одному из великих героев Священного писания. На практике расчленение единого бюджетного организма и подчинение его частей разным органам с большей вероятностью могло бы создать две "бюджетные дыры", два дефицита и ситуацию перманентного перетягивания финансов между элитными властными группами, с одной стороны, в правительстве, с другой - вне правительства, подчиненными непосредственно главе государства.

ВСЕ ПРОХОДИТ. ПРОЙДЕТ И ЭТО

Но самую резкую критику г-ну Жакиянову внезапно дала "третья сила" - председатель мажилиса парламента РК Марат Оспанов. Он усмотрел в аналитических построениях Г.Жакиянова попытку создать внебюджетный фонд, не подконтрольный парламенту.

Из статьи М. Оспанова "Рецепт лечения "голландской болезни" - нечто иное, как попытка создания очередного карманного внебюджетного фонда" ("Панорама", 23.05.97): "Мысль, что валюта может оказаться в какой-либо стране излишней, является чрезмерно примитивной, ибо такой ситуации мировая практика просто не имеет. Это следует уяснить так, чтобы раз и навсегда похоронить идею параллелизации бюджета и фондизации экономики страны. Предложение г-на Жакиянова напоминает мне дележ шкуры неубитого медведя - нефтедолларового дождя нет, экспорт предстоит наращивать и наращивать, население голодное и разутое, а мы дискутируем о фонде. Но идея прозвучала из уст одного из высших чиновников и может быть вполне принята к реализации ("казахская болезнь" в отличие от "голландской" трудноизлечима)."

В итоге г-н Жакиянов так и остался одиноким глашатаем БРРК, единственным специалистом по экономическим недугам, от которых так тяжко страдали Саудовская Аравия и Голландия. Суждено ли нам приблизиться к этим странам и повторить их ошибки? Или идеи второго бюджета станут актуальны немного позже ?

"Деловая неделя", 29 мая 1998 года, 21 (299)