Тенгизская одиссея американской акулы
"Это похоже на то, как Россия отдала Америке Аляску, говорит генеральный директор совместной компании "Samneft" Владимир Филановский.

"Деловая неделя", 29 мая 1998 года, №21 (299)

 

Тенгизская одиссея американской акулы

Контракт века: первые итоги

ПЯТЬ лет назад Казахстан подписал контракт с компанией Chevron. Тогда это было выдающееся для республики событие: "сделка века" надолго стала своего рода визитной карточкой Казахстана в деловом мире. Сегодня наступил период предварительных итогов. Далеко не все, что намечали стороны, заключая этот контракт, удалось осуществить. И тем не менее, несмотря на острые транспортные проблемы, американцы упорно наращивают добычу тенгизской нефти. Начало деятельности Chevron в республике было сложным. Контракт века не раз находился на грани срыва. До сих пор некоторые эксперты полагают, что это соглашение по ряду причин не столь выгодно для Казахстана. Однако особого выбора у руководства республики в то время не было, как не было еще и особого опыта, и отработанных цивилизованных тендерных механизмов продажи углеводородных месторождений.

КАК АМЕРИКАНЦЫ ПЫТАЛИСЬ НАСЫТИТЬ СОВЕТСКИЙ РЫНОК

Сверхглубокое нефтяное месторождение Тенгиз на южной стороне Каспия было открыто в 1979 году. Его площадь составляет 565 квадратных километров. По запасам нефти - около 3 млрд тонн - оно входит в десятку крупнейших нефтяных месторождений мира. Разработка Тенгиза началась в начале 80-х годов и к 1990 году здесь действовало 60 скважин, из которых ежегодно добывали около 3 млн тонн нефти.

Инвестируя в добычу значительные средства, можно было бы увеличить ее, как минимум, в 10 раз. Однако у Москвы, катастрофически теряющей контроль над ситуацией в экономике, к концу 80-х годов таких средств уже не было. Оставалось принять предложение одной из многих западных компаний, желающих участвовать в освоении Тенгиза. Проигнорировав предложения японских, итальянских, британских "нефтяных акул", Москва остановила свой выбор на американской корпорации Chevron.

В качестве "пробного шара" были подготовлены документы по другому Королевскому - месторождению, находящемуся по соседству с Тенгизом. Его запасы оцениваются в 230 млн тонн.

В 1988 году Министерство нефтяной промышленности СССР и Chevron подписали протокол о намерениях: создать СП "Совшевройл", которое займется освоением Королевского. Документ подписывался в конфиденциальной обстановке и без участия Казахстана. Однако форсированный процесс суверенизации республик Советского Союза заставил Москву уже через год привлечь казахстанские власти в качестве стороны на переговорах с американцами. Тогда-то и произошло радикальное увеличение масштаба будущей сделки: в сферу интересов Chevron наряду с Королевским попал весь Тенгиз. В последующем это позволило назвать сделку "проектом века". Общие извлекаемые запасы Тенгиза и Королевского оценивались от 1 до 1,4 млрд тонн нефти.

Союзный центр пытался использовать проект для насыщения внутреннего рынка потребительскими товарами. С американской стороной была достигнута договоренность о том, что СП с Chevron будет одним из многих, что одновременно с ним будут созданы различные предприятия с участием компаний Kodak, Nabisco, Johnson&Johnson, которые завалят пустые прилавки советских государственных магазинов качественной продукцией. Агонизирующая плановая система пыталась модернизироваться за счет привлечения частного западного капитала. Острый дефицит товаров широкого потребления стал в СССР фактором большой политики. Реализация подобного проекта позволила бы существенно укрепить позиции центральной власти.

Ради достижения этой цели коммунистические лидеры готовы были допустить американских партнеров к нефтяным богатствам Прикаспийского региона. И даже пренебрегли связанным с этим экологическим риском. В торговом соглашении между Chevron и Миннефтепромом СССР был такой характерный пункт: "Стороны обсуждают проекты, включающие разведку, разработку и добычу нефти и побочного сырья в различных регионах, включая северо-восточное побережье Каспийского моря" Эти планы явно противоречили принятому в 1974 году постановлению казахстанского правительства об объявлении Северного Каспия заповедной зоной с 28-метровой границей по береговой охранной полосе.

Интересная деталь: одним из основных инициаторов и разработчиков проекта комплексного сотрудничества союзного правительства с Chevron и другими американскими компаниями был бизнесмен Джеймс Гиффен, который впоследствии стал советником президента Назарбаева по вопросам энергетики и консультантом министра нефти и газа РК. Именно г-ну Гиффену удалось искусно вывести консервативное советское руководство на идею совместного освоения Тенгиза и шельфа Каспия. Сделано это было путем элементарной "перестановки слагаемых". С начала знаток торговли с Советами предложил Николаю Рыжкову организовать в СССР несколько десятков советско-американских СП. В ответ, разумеется, последовал всплеск энтузиазма, однако вскоре возник вопрос об источниках валютного финансирования этих проектов. Было очевидно, что даже в такой богатой и благожелательной по отношению к "Горби" стране, как Америка, нет меценатов, готовых за собственный счет или за деревянные рубли накормить, обуть и одеть алчущих советских граждан.

Тогда-то и было решено, что среди шестидесяти-семидесяти совместных предприятий будет одно базовое - крупное и суперприбыльное, оно и создаст финансовый фундамент для всех остальных. Затем союзное правительство провело нечто вроде закрытого тендера. Может быть, это даже более напоминало смотрины: какая нефтяная компания США более годится в совладельцы будущего СП. Chevron, по словам очевидцев, выиграл в честной конкуренции не только со своими коллегами из-за рубежа, но и с другими американскими компаниями - к примеру, Amoco. Определенную роль в этом выборе мог сыграть и такой влиятельный человек, как Джеймс Гиффен. Уроженец Калифорнии, получивший степень бакалавра в Беркли, неподалеку от Сан-Франциско, а затем работавший в адвокатуре Калифорнии, г-н Гиффен наверняка имел деловые контакты с представителями Chevron, которые добывают в этом штате нефть и координируют деятельность филиалов компании во многих странах мира. В конце 1988 года правительство Рыжкова и Миннефтегаз приступили к эксклюзивным переговорам с представителями Chevron. В течение двух лет до Казахстана руки вообще как бы не доходили, считалось, что весь проект должна "разрулить" исключительно Москва.

Из статьи "Во сколько нам обойдется некомпетентность?" ("Ленинская смена", июль1991 года): "Правительство Казахстана сумело узнать детали готовящейся сделки между союзными ведомствами и компанией Chevrоn. По некоторым данным, информация "утекла" из объединения "Тенгизнефтегаз", где группа специалистов конфиденциально занялась сбором сведений о предстоящей сделке, а затем ознакомила с ними республиканскую власть. "Фактически мы работали тогда в системе Миннефтепрома, - вспоминает бывший заместитель начальника управления по созданию СП в производственном объединении 'Тенгизнефтегаз" СагатТугельбаев. - Мы прекрасно понимали, что за оглашение некоторых министерских секретов нас по голове не погладят. Так и получилось. Мне рассказывали, что в Москве уже искали повод для того, чтобы выгнать меня с работы, когда начались выборы в Верховный Совет республики и я был выдвинут кандидатом"

СПОР ЦЕНОЙ $17.000.000.000

Однако времена менялись, бывшие советские окраины обретали новых лидеров, которые постепенно перехватывали инициативу у структур союзной власти. В сентябре 1990 года состоялась первая официальная встреча представителей Chevron с казахстанским руководством. Характерно, что переговоры проходили в Москве и тон в них тогда еще задавали не казахстанцы, а лидеры союзных министерств и ведомств. Тем не менее казахстанская сторона попыталась активно вмешаться в подготовку сделки и выдвинула ряд условий.

Во-первых, республика жестко заявила о сокращении предназначенных для освоения территорий в Прикаспии. В первоначальном проекте Chevron предполагалось выделить площадь 23 тысячи квадратных километров. Алма-Ата настояла на том, чтобы под разведку и освоение было выделено всего 2 тысячи кв. км (в окончательном соглашении площадь составляет 4 тыс. кв. км). Во- вторых, изменился механизм оплаты за допуск к разработке месторождений: ранее плата исчислялась от остаточного объема прибыли, по новым условиям - от каждой тонны добытой нефти. В-третьих, республиканские власти проявили заинтересованность в том, чтобы ряд намеченных советско-американских СП был размещен именно в Казахстане.

Полтора года спустя - в конце 1991-го - число сторон на переговорах вновь сократилось до двух: некогда всесильный союзный центр исчез. Казахстан продолжал настаивать на своих экономических условиях. Об экологии тогда особой речи не было: республике, только что получившей независимость, важно было привлечь одну из крупнейших в мире компаний и с максимальной выгодой использовать ее инвестиции. В свою очередь, представители Chevron понимали, что их приход в Казахстан станет невольной "рекламой" инвестиционных возможностей нового независимого государства и проложит путь для других западных инвестиций, поэтому требовали для себя особых условий. Ставки в этой игре исчислялись миллиардами долларов.

"Одним из спорных вопросов был: как оценить то, что уже сделано на Тенгизском месторождении? - вспоминает бывший советник президента Казахстана по экономическим вопросам Владимир Щербаков. - Chevron предложила посчитать произведенные затраты по очень выгодному для нас курсу рубля. Но даже с таким заманчивым предложением согласиться было нельзя, так как в этом случае месторождение оценивалось всего в $600 млн. А ведь только нового импортного оборудования на Тенгизе было на $850 млн. к тому же Москва израсходовала на обустройство месторождения около 1,5 млрд рублей. В итоге мы предложили провести независимую оценку стоимости.

Были серьезные разногласия и относительно схемы инвестирования проекта. Кто должен взять кредиты? Из каких средств будет осуществляться финансирование разработок? Мы настаивали на большом и прямом финансовом участии Chevron, а не только создаваемого с ним СП.

Другая проблема размер роялти. "Шеврон" предложил 7 процентов, тогда как во всем мире роялти колеблется в зависимости от прибыльности проекта в пределах от 5 до 25 процентов.

И наконец степень политического риска и, соответственно, сумма страховки. Мы были не согласны с тем, что этот риск оценивался в 2 - 3 раза выше, чем вложения в Латинской Америке или Африке.

Общая сумма наших разногласий с Chevron составляла около $17 млрд."

К февралю 1992 года переговоры зашли в тупик. Обе стороны настаивали на своей правоте. Правительство Казахстана обратилось к независимым экспертам - консультантам компаний Oman Oil и JP Morgan. Немалую роль в экспертизе проекта сыграл Джон Дойс, впоследствии вытесненный американцами (и прежде всего - самим Chevron) из проекта строительства Каспийского трубопровода. Эксперты в целом подтвердили справедливость требований казахстанской стороны. Но и это не сразу убедило американцев. И тогда правительство пошло ва-банк. Курировавший работу над контрактом вице-премьер Кадык Абдуллаев (ныне - глава Южно-Казахстанской областной администрации) в конце марта 1992 года провел в Алма-Ате пресс-конференцию, на которой еще раз перечислил требования казахстанской стороны:

"Мы предлагаем сократить американскую долю от прибылей до 13 процентов, 87 процентов пойдет республике. Мы предлагаем увеличить размер платы за недра более чем вдвое - с $10 до 25 млрд. Мы предлагаем вдвое увеличить бонус - с $50 млн до $100 млн., из которых половина пойдет в областной бюджет, а другая половина - в республиканский валютный фонд. Мы предлагаем увеличить плату за использование земли. Два года назад местные власти Гурьевской области предлагали установить ее в размере $5-10 тысяч за один квадратный километр, американцы не согласились и заложили в проект всего $5. Мы заложили в наш проект финансовый механизм, позволяющий республике получать всю сверхприбыль, образующуюся за счет повышения цен на нефть."

В заключение г-н Абдуллаев заявил: "Если Chevron не пойдет на уступки, мы будем вынуждены прекратить переговоры и объявить международный конкурс наподобие того, что мы проводим сейчас на Карачаганаке." Одновременно правительство проинформировало о возможном тендере на освоение Тенгиза ряд ведущих мировых компаний.

Видя, что "жемчужина" Северного Прикаспия может уплыть из рук, руководители Chevron согласились на основные условия казахстанской стороны. Но и нашему правительству пришлось кое в чем пойти на уступки: в частности, были смягчены требования по площади разработок и по размеру доли от прибыли.

Из статьи "Центральная Азия: большой приз в нефтяной игре" ("Washington Post", март 1993 года):

"В вашингтонском Блэйр Хауз вечером 18 мая 1992 года при свете хрустальных люстр, под вспышки фотокамер представительная группа политиков провозгласила первоначальное соглашение о разработке и экспорте нефти из Каспийского бассейна Казахстана. На подиуме, окруженные банкирами, правительственными чиновниками и юристами, находились президент Казахстана Н.Назарбаев, прежде коммунист, ставший националистом и сторонником свободного рынка, исполнительный директор Chevron Кеннет Дерр и бизнесмен Джон Дойс, международный торговец нефтью, чья долгая и противоречивая карьера привела его к сотрудничеству с Султанатом Оман. То, что Дойс и Оман оказались вовлеченными в многомиллиардную сделку между Казахстаном и Chevron, лишь приоткрывает завесу над сложной игрой с нефтяными запасами Центральной Азии, когда очень сложно отличить бизнес от политики"

КУЛЬМИНАЦИЯ И ДИСПОЗИЦИЯ

В октябре 1992 голи в Алма-Ате состоялось официальное открытие представительства входящей в Chevron компании Chevron Overseas Petroleum Inc. Менеджеры новой структуры провели пресс-конференцию. На вопрос, как намерены американские партнеры заботиться об экологической безопасности своих работ в Северном Прикаспии, последовал успокаивающий ответ: "Chevron намерен распространить на свою деятельность и Казахстане максимально жесткие экологические стандарты, такие же, как в Калифорнии, где компания успению добывает нефть, при том, что и этом штате действуют самые строгие природоохранные нормы в мире.

По словам менеджеров Chevron, деятельность компании будет не ухудшать, а напротив - способствовать улучшению экологической ситуации в Атырауской области. И это несмотря на очень сложные условия добычи - высокое давление в скважинах, большое содержание серы. По мнению американцев, им помогут опыт работы на подобных месторождениях и самые современные технологии, позволяющие добывать нефть без ущерба для окружающей среды. Любопытно, что аналогичные формулировки используются сейчас представителями западных нефтяных компаний, которым предстоит работать на казахстанском шельфе Каспия. Они тоже считают, что бурение, а затем и добыча нефти ни море способны каким-то образом улучшить там экологическую обстановку.

Несколько отступая от основной темы, следует заметить, что именно я эти годы в "шевроновской кузнице" ковались стойкий характер и менеджерские навыки будущего казахстанского премьера Нурлана Балгимбаева. Поработав в союзной структуре - в главном управлении по добыче нефти Министерства нефтяной и газовой промышленности СССР, г-н Балгимбаев к 1992 году был направлен на учебу в Массачуссетский университет в Бостоне, а затем там же, в Америке, стажировался в одном из подразделений Chevron. Впрочем представители компании никогда публично не делились своими впечатлениями о казахстанском стажере.

Из статьи "Тенгиз - нефтяное будущее" ("Деловые люди", октябрь 1992 года): "В числе освоенных уроков сделки с Chevron местные экономисты называют очевидное для зарубежных и заново открываемое отечественными деловыми кругами обстоятельство, что закулисные тайные переговоры далеко не всегда лучше открытых международных конкурсов. Практика таковых пока только-только входит в действительность республик СНГ. Кроме того, эта сделка стала примером комплексного подхода к предполагаемому сотрудничеству. Казахстану удалось настоять на том, что разработка его нефтяных ресурсов будет вестись с использованием новейших технологий."

6 апреля 1993 года в Алма-Ате в Доме дружбы (в этом есть что-то символическое) президент Назарбаев и директор-распорядитель корпорации Chevron Кеннет Дерр подписали соглашение о создании СП "Тенгизшевройл", в котором содержались основные параметры будущего контракта. По каналам мировых информационных агентств были распространены следующие данные. Срок заключенного договора 40 лет. Площадь совместной деятельности 4 тысячи квадратных километров. Первоначальные финансовые вложения - $1.5 млрд. Общий объем инвестиций - $20 млрд. Предполагаемый объем добычи к 2010 году - 36 миллионов тонн нефти в год. Основная доля нефти пойдет на экспорт, а попутный газ и сера будут использоваться в республике, где спрос на них очень высок. Общие доходы за четыре десятилетия составят около $210 млрд., тогда как расходы - около $83 млрд. С учетом налогов и роялти 80 процентов предполагаемых доходов достанутся Казахстану. За четыре десятилетия на Тенгизе планируется добыть (в миллионах тонн): нефти - 775, пропана - 32, широкой фракции легких углеводородов - 55, серы - 96. Плата за допуск Chevron к разработке месторождений исчисляется в зависимости от каждой тонны добытой нефти. В первое десятилетие это будет примерно 18 процентов, в последующие - около 25.

Само СП в тот момент было учреждено как паритетная собственность объединения "Тенгизнефтегаз", входящего в состав национальной нефтяной компании "Казахстанмунайгаз" (предтечи нынешнего "Казахойла"), и филиала Chevron - компании Chevron Overseas Company. Казахстанская сторона входила в предприятие имеющимися производственными активами. "Американцы пришли на все готовое, - отмечает российский эксперт Юрий Вялый. - Тенгиз был не просто разведан, но и неплохо обустроен. Практически Chevron ничем не рисковала. К тому же уплата роялти в зависимости от объемов добычи объективно стимулировала неторопливость американской стороны."

К моменту подписания договора на Тенгизе добывалось около 10 тысяч тонн нефти в сутки. В соответствии с разработанным технико-экономическим обоснованием совместное предприятие должно было к 1997 году выйти на принципиально новый уровень добычи - 12 млн тонн в год. Проблемы с транспортировкой внесли коррективы в эти планы: лишь в нынешнем 1998 году "Тенгизшевройл" надеется преодолеть планку добычи в 8 млн тонн нефти. Соответственно пришлось пересматривать и график инвестиций. Но неприятности начались чуть позже.

В оптимистических тонах, в том числе и по экологической теме, прошла пресс-конференция президента республики после подписания меморандума о создании СП. Нурсултан Назарбаев подчеркнул, что вопрос об охране окружающей среды и улучшении экологической ситуации в Прикаспии был одним из главных на переговорах с Chevron.

"Главнейшим нашим требованием было привлечение новых технологий добычи нефти, их транспортировки и переработки, которые бы отвечали всем экологическим требованиям и исключали всякий ущерб здоровью населения, природе края, сказал президент. - Кроме внедрения экологически чистых технологий "Шеврон" постоянно будет осуществлять комплексные мероприятия, направленные на экологическую защиту. Сюда входит создание разветвленной системы наблюдения за состоянием экологии региона, проведение мониторинга, различные исследования. Обе стороны направляют на это значительные средства и будут нести перед нашим государством особую ответственность."

Однако далеко не все казахстанские руководители были настроены столь же оптимистично, как глава государства.

"New York Times. Недельное обозрение" ноябрь 1993 г.:

"Соглашение с Казахстаном по Тенгизскому месторождению, одной из особенностей которого является весьма малое участие казахской стороны, стало для российских нефтяников своего рода предостережением: видимо, такого же подхода со стороны американцев следует ожидать и им. "Это похоже на то, как Россия отдала Америке Аляску, говорит генеральный директор совместной компании "Samneft" Владимир Филановский. - Так вести себя не стоит" Русских, для которых партнерство означает прежде всего искреннее личное доверие, разочаровывает то, что они воспринимают своих западных коллег как перестраховщиков. "Они знают одно-единственное слово: гарантия, - говорит помощник мэра Сургута. - А почему бы просто не прийти и не начать совместную работу?"

(Продолжение следует)

Марат НУРГОЖИН

"Деловая неделя", 29 мая 1998 года, №21 (299)

TMKN