КАК РАЗВОРОВАЛИ СТРАНУ
Семья Назарбаевых: истоки благосостояния

Феномен Лучанского - 2

Царская щедрость, с которой правительство Терещенко освободило от платежей Григория Лучанского, требовала творческой отдачи. И Григорий Эммануилович не подкачал: в 1993 году подготовил проект создания мировой супермонополии производителей феррохрома. Основным поставщиком феррохрома на мировые рынки является Южно-Африканская Республика, где работает известная компания “Саманкор”. Она контролирует около половины мировых запасов хрома. Еще треть мировых запасов находится в Казахстане. Пока Казахстан входил в состав СССР, обеспечивалась конкуренция между производителями. Однако, став независимой, республика вполне могла объединиться со вчерашними конкурентами и диктовать цены на феррохром чуть ли не всему миру.

Весной 1993 года компания “Саманкор” официально пригласила в ЮАР представителей казахстанского правительства. На переговоры отправились министр внешнеэкономических связей РК Сыздык Абишев, министр промышленности Альберт Саламатин и директор Ермаковского завода ферросплавов Семен Донской. По пути в Южную Африку казахстанская делегация заехали в Израиль. Там состоялась встреча с миллиардером Шаулем Айзенбергом, главой компании “Айзенберг груп оф компаниз”. Он заинтересовался ферросплавным проектом Лучанского.

Эти переговоры вызвали большую обеспокоенность в деловых кругах России и на Западе. Журнал “Металл уик” писал, что “Саманкор” и казахстанские производители феррохрома собираются создать невиданную монополию. Давление извне было столь велико, что правительство Казахстана отказалось от первоначальных замыслов. Более того, в дальнейшем при определении судьбы хромового комплекса представители казахстанского руководства неизменно подчеркивали, что стремятся “догнать и перегнать” конкурентов из ЮАР.

Владимир БОГОВИЦКИЙ, “Промышленники намерены создать предприятие по выпуску ферросплавов, способное потеснить ЮАР на мировом рынке” (“Панорама”, 13 августа 1994 года):

“Глава Павлодарской областной администрации Даниал Ахметов: “Мы убеждены в том, что должны создать предприятие, которое будет производить феррохром и в состоянии будет конкурировать с ЮАР. Мы придерживаемся той идеологии, что в Казахстане не нужно создавать конкурентную среду среди тех предприятий, которые должны иметь приоритет в мировом пространстве”.

Другим неудавшимся “мегапроектом” Лучанского в Казахстане стала передача Карагандинского металлургического комбината в управление группе Айзенберга и американской “Юнайтед Стил”. Весной 1995 года Карметкомбинат вроде бы обрел респектабельных хозяев – порулить крупнейшим предприятием взялся альянс компаний: австрийская “Фест Альпине” и казахская “Бутя”. Однако такой расклад не устроил группу Сыздыка Абишева. В окружении Назарбаева шла яростная конкуренция за право “привести” того или иного иностранного инвестора. Президента убеждали в том, что компания, которую привела “Бутя”, не осуществит серьезных инвестиций. Вот Айзенберг – другое дело, у него миллиарды.

Вытеснить из проекта “Бутю” взялся тогдашний первый вице-премьер Виталий Метте. Он обвинил управленцев в нарушении технологического режима, отсутствии необходимых объемов инвестирования и тонко разыграл ситуацию “перехода” – когда прежних хозяев на комбинате уже не стало, а новые еще не в полной мере соринтировались. В итоге контракт был расторгнут, “Бутю” оставили вне игры, а Лучанский поехал на переговоры с Айзенбергом. В прессу была запущена информация о том, что правительство передает Кармет основному конкуренту “Фест Альпине” – компании “Юнайтед Стил”.

Однако мудрый Айзенберг не решился взвалить на себя обремененную долгами махину. К тому моменту у него уже был крайне негативный опыт сотрудничества с Южно-Казахстанской областью, где компании Айзенберга пытались внедрить передовые сельскохозяйственные технологии. Были израсходованы десятки миллионов долларов, которые хозяйства – получатели кредитов отказались оплатить за неимением средств. В свою очередь областная администрация переадресовала израильского миллиардера в правительство, ссылаясь на то, что центр упразднил сладкую кормушку – областные валютные фонды. Пришлось “бедному” Айзенбергу вести сердитую переписку с официальными лицами в Алма-Ате и угрожать судебными процессами международного масштаба.

Из письма Ш.Айзенберга главе Южно-Казахстанской областной администрации М.Уркумбаеву (11 июля 1993 года):

“Мы дали Вам кредит размером в 10 миллионов долларов из наших собственных средств, полностью Вам доверяя. Я думал, что оказываю доверие другу, поскольку Вы действительно мой друг. Каждый раз, когда мы с Вами встречались, Вы принимали меня очень дружелюбно, обещали заплатить и говорили, что это последняя отсрочка. Я верил Вам, но так дальше продолжаться не может. Мне очень сложно убедить Совет директоров моей фирмы продолжить вложения в Казахстане и Вашей области, когда нам еще не заплатили за старые проекты. …Я знаю, что Вам необходимо получить постановление, освобождающее Вас от налогов и дающее в Ваше распоряжение часть госзаказа, чтобы облегчить себе процесс выплат. Я думаю, что с этой просьбой можно обратиться к премьер-министру (и настаивать на этом как можно сильнее), и он Вам поможет, поскольку у Вас есть его гарантия и поскольку это была его идея – осуществить этот проект по бартеру при содействии правительства. Скорее всего премьер-министру будет проще принять специальное постановление, чем самому платить”.

Подобный прецедент не мог вдохновить бизнесмена на дальнейшее сотрудничество с казахстанскими властями. И даже Лучанский был бессилен что-либо здесь изменить. В апреле 1997 года экспортная компания Айзенберга направила иск в Арбитражный институт Стокгольмской торговой палаты. Казахстанская сторона предпочла не тратиться понапрасну на явно не выгодный для нее процесс, дело было урегулировано во внесудебном порядке.

Из письма министра юстиции РК К.Колпакова руководителю канцелярии премьер-министра Т.Бегахметову (21 мая 1997 года):

“Истцы представили на рассмотрение Арбитражного института веские аргументы в обоснование своих требований. Отстоять интересы Республики Казахстан представляется весьма затруднительным. Гарантия от 20 мая 1993 года №7604 устанавливает безусловное и безотзывное обязательство Кабинета Министров РК погасить кредит компании “Айзенберг Экспорт Компани Лтд” на сумму 20 073 679 долларов США. На основании сертификата завершения выполнения работ в 1993 году стороны договора поставки подтвердили, что договорные обязательства со стороны поставщика были исполнены в полном объеме. Министерство юстиции РК считало бы целесообразным во избежание излишних судебных издержек предпринять меры к признанию иска компаний “Айзенберг Экспорт Компани Лтд” и “Азия Хауз Лтд” либо урегулировать спорный вопрос во внесудебном порядке”.

Последующие события показали, что Айзенберг не зря опасался. Когда на Карметкомбинате провели аудиторскую проверку, выяснилось, что долги предприятия кредиторам составляют около 400 миллионов долларов. Пришлось правительству волевым решением “очистить” комбинат от долгов и продать не предприятие, а имущественный комплекс компании “Испат Интернешнл”.

После неудачи с мегапроектами и в связи со скандальными разоблачениями на Западе Григорий Лучанский на некоторое время выпал из ближайшего окружения Назарбаева. Но интерес к Казахстану не потерял и, как только представилась возможность – вновь предложил свои услуги старым друзьям.

Возможность представилась в конце 1999 года. К этому моменту Москва и Ашхабад договорились о поставках туркменского газа через Россию в объеме около 30 миллиардов кубометров в год. Пока этого газа не было, магистральные газопроводы Казахстана не привлекали особого инвестиционного внимания. В 1997 году их передали в концессию бельгийской компании “Трактебель”. У этой солидной компании были свои покровители – группы Нуртая Абыкаева, ближайшего советника президента и Александра Машкевича, главы Евразийского банка. Весной 1998 года против “Трактебеля” попытался выступить тогдашний премьер-министр Балгимбаев. Бельгийцы напрягли свои связи и в ответ обвинили премьера в коррупционных действиях, которые приносят ущерб экономики Казахстана. Обмен красноречивыми посланиями происходил на глазах изумленных граждан республики. Обитатели назарбаевского “оазиса” затаили дыхание: казалось вот-вот грянет буря – или правительство с треском уйдет в отставку, или дерзкий “Трактебель” с позором будет изгнан из республики. Но ни того, ни другого не произошло. Позиции Нуртая Абыкаева были очень сильны. Балгимбаев получил публичную выволочку от главы государства и больше не покушался на позиции бельгийцев.

Опасность поджидала “Трактебель” с другой стороны – в борьбе за ценную газовую трубу в конце 1999 года объединились два президентских зятя Рахат Алиев и Тимур Кулибаев. Был разработан проект вытеснения бельгийской компании из республики.

Сергей СЕРЖАНТОВ, “Газпром” с “Итерой” вернулись на газовый рынок Средней Азии” (“Нефть и капитал”, №6, 2000 г.):

“Прессовка” Tractebel началась сразу по нескольким направлениям. В начале марта 2000 года пресс-секретарь премьер-министра озвучивает слова премьера Токаева о том, что энергетическая отрасль, включая электроэнергетику и газоснабжение, должна “находиться под полным контролем государства”. Первым шагом к этому должно стать создание национальной компании “КазТрансГаз”. Вторым – передача (точнее выкуп) всех активов, управляемых Tractebel по концессионному договору, этой компании. Затем пришел черед налоговиков, ранее смотревших сквозь пальцы на постоянные задолженности бельгийцев. 21 марта в алма-атинском офисе дочерней компании Tractebel – Intergas Central Asia (ICA) были арестованы имущество и шесть ее банковских счетов. …Все это происходило на фоне мощной “антитрактебелевской” кампании в казахстанских СМИ. Был создан колоритный образ врага-кровопийцы, непомерно взвинтившего тарифы на электроэнергию и газ и отнимающего последние средства у народа. В результате все получилось так, как и задумывал премьер. Tractebel уходит из страны, все активы компании выкупает “КазТрансГаз”.

Автор процитированной статьи не упомянул об одном важном эпизоде. В рамках “антитрактебелевской” пропагандистской кампании Рахат Алиев, Тимур Кулибаев и Булат Утемуратов решили вынести сор из избы и запустили в прессу информацию о взятке, которую бельгийцы якобы передали представителям близкой президенту металлургической группы Машкевича. Многомиллионная сумма предназначалась для высших должностных лиц Казахстана.

“Компания Трактебель заплатила взятку в 50 миллионов USD” (“Евразия-Интернет”, 30 декабря 1999 года):

“Бельгийская и швейцарская полиция ведут следствие против менеджеров компании Трактебель и троих казахстанских предпринимателей – Шодиева, Ибрагимова и Машкевича. Газета “Ле Суар” опубликовала информацию о том, что королевская жандармерия Бельгии в сотрудничестве с прокуратурой Швейцарии раскрыла факт дачи компанией Трактебель взятки в сумме 50 миллионов долларов США не названным пока руководителям Казахстана за передачу в управление компанией газопроводной сети Казахстана. Представитель Трактебель подтвердил это обвинение и заявил, что компания готова сотрудничать со следствием в полном объеме. Взятка в 50 млн. долларов была выплачена “Трактебель” в августе 1997 года троим бизнесменам, имеющим вид на жительство в Бельгии и контролирующим многие предприятия и банки в Казахстане. Целью этого платежа были указаны “консультационные услуги”. Очевидно, что большую часть этих средств бизнесмены-посредники передали тем высшим государственным чиновникам РК, которые могли принять такое решение. Бизнесменам грозит уголовное преследование по обвинению в неуплате налогов и отмывании денег”.

Скандал получил наименование “Казахгейта” (не путать с “Казахгейтом-2”, связанным с Джеймсом Гиффеном). С самого начала эта сенсация стала достоянием международной прессы, что еще раз доказывает: когда речь идет о борьбе за собственность, зятья Назарбаева готовы поступиться международным авторитетом своего тестя. Одним информационным выстрелом оказались убиты два конкурента: и “Трактебель” и Машкевич вынуждены были как-то оправдываться. Исполнительный директор компании Жан-Пьер Хансен заявил, что Трактебель пересмотрит стратегию своей деятельности в РК, но уходить из республики не собирается.

Однако вопрос об уходе был фактически предрешен. Оставалось только поторговаться за наиболее выгодные пути отступления. Защищая свои позиции, бельгийцы предпринимали довольно резкие шаги. В январе 2000 года “Трактебель” возбудила международное судебное дело против правительства Казахстана, ссылаясь на нарушение контракта со стороны властей. Дело было направлено в Международный арбитражный суд в Стокгольме, но особого развития не получило – стороны сумели договориться.