Сектор газа
Назарбаев передал Ельцину компромат на ЧВС. Но для Ельцина премьер оказался дороже

В августе 2000 года в казахстанской газете "Республика" появился ряд статей, посвященных странным решениям руководителя "Казахойла" Нурлана Балгимбаева. О том, что Балгимбаев коррупционер и перегоняет миллионы долларов за рубеж, прямо не говорилось, однако из документов, которые были опубликованы в газете, следовало, что он по меньшей мере принимал решения, не соответствующие интересам государства. В итоге бесследно исчезли десятки миллионов долларов, вырученные от экспорта газа с крупнейшего месторождения Карачаганак на западе республики.

До этого похожая информация вскользь, без документов, прозвучала в газете "Комсомольская правда" за 20 мая 1999 года. Тогда в Астане решили, что речь идет о намеренной утечке информации, спровоцированной конкурентами "Казахойла". Через год с небольшим тема всплыла вновь, на этот раз в газете, за которой стоял известный бизнесмен и министр Мухтар Аблязов.

Балгимбаеву припомнили дела пятилетней давности. В начале 1995 года отдал все права на распоряжение газом посреднической фирме "Ваеко". От этого ожидался немалый экономический эффект. Но деньги за газ в республику так и не пришли. Всего пропало около 100 миллионов долларов. Причем, как ни странно, дело обошлось без судебных процессов и шумихи в прессе. Сам Балгимбаев молчал как рыба и заговорил об этой истории только тогда, когда его начали обвинять.

События развивались следующим образом. 17 февраля 1995 года он (в то время - министр нефтяной и газовой промышленности Казахстана) подписал распоряжение, адресованное президенту госхолдинга “Казахгаз” Е. Азербаеву. В нем говорилось о передаче исключительных прав на весь добываемый на Карачаганаке газовый конденсат никому не известной компании “Ваеко Юроп”. Отныне “Ваеко” могла как угодно распоряжаться миллионами тонн добываемого углеводородного сырья – кому угодно его продавать, поставлять, перерабатывать.

До этого карачаганакский газ поставлялся на перерабатывающие заводы России, в Башкирию и Оренбург. Казахстанскую сторону не устроили расценки, по которым производилась переработка, получилось так, что основную долю прибыли забирали себе переработчики. К тому же российские партнеры беззастенчиво присваивали себе часть продукции, ссылаясь на разного рода технологические и финансовые сложности. Балгимбаев убедил президента, что так жить нельзя и предложил в качестве альтернативы якобы опытных посредников, созданных при участии компании "Мобил".

Президент отреагировал своеобразно. Назарбаев решил, что главным похитителем казахского газа является премьер-министр РФ Черномырдин. В январе 1995 года на встрече с Борисом Ельциным Назарбаев пожаловался ему на премьера и передал соответствующие документы, компрометирующие Виктора Степановича. Расчет был на то, что закадычный друг Борис поручит расследовать это дело независимому от правительства силовому ведомству. После чего Черномырдина призовут к ответу.

Но расчет не оправдался. Ельцин питал необъяснимую склонность к Назарбаеву, но Черномырдина он любил еще больше. Поэтому весь компромат на премьера президент России направил самому Черномырдину с пометкой "Для сведения". Знай, мол, с кем имеешь дело и насколько искренни твои алма-атинские друзья.

Позже, в мае 1997 года, выступая перед приехавшими в Алма-Ату российскими журналистами, Назарбаев выразился следующим образом: “Переработка газа в Оренбурге благодаря установкам господина Вяхирева и переработка конденсата на заводе в башкирском городе Салават Юлаев ведется на таких условиях, что из 1 доллара Казахстану достается 13-17 центов. На хрен нам такой газ?! Я дал команду закрыть все месторождения! Будем тянуть трубопровод внутрь страны, к Западному Китаю. А что делать? Сотни раз я поднимал этот вопрос и к Вяхиреву ездил специально. …Если, допустим, наши нефтегазовые товаропроизводители кому-то там, не знаю кому, дадут на лапу, можно решить все вопросы. Но я запрещаю им это делать”.

В начале 1995 года Балгимбаев уведомил руководство объединений “Салаватнефтеоргсинтез” и “Башнефтехим”, что “контракт, подписанный ГХК “Казахгаз” о переработке карачаганакского газа на предприятиях Башкирии в 1995 году по цене 32 доллара за одну тонну в объеме 1,7 млн. тонн является экономически необоснованным. С учетом вышеизложенного Министерство считает, что данный контракт не может быть лицензирован и подлежит расторжению” (письмо № 1-10-468).

“Принимая во внимание экономическое состояние данной отрасли в Казахстане и перспективы расширения газодобычи на Карачаганакском месторождении, Министерство передает компании "Мобил Ойл" и ее агенту - компании "Ваеко Юроп" эксклюзивное право на заключение контракта на поставку и переработку карачаганакского конденсата на башкирских предприятиях”, - сообщил министр. Таким образом, он и не думал порывать с недобросовестными партнерами из Башкирии. Просто он поставил между казахстанскими добытчиками и российскими переработчиками дополнительное звено - буфер, который был призван обеспечить финансовую отдачу. Проблема заключалась лишь в том, кому конкретно эта отдача обеспечена - республике, добывающим предприятиям или физическим лицам, стоящим за учрежденными фирмами-посредниками.

Перспективы прокладки трубопровода до КНР были далеки и туманны, а месторождения на Карачаганаке вопреки декларациям Назарбаева отнюдь не были закрыты. Правительство просто изменило схему продажи газового конденсата: раньше основная доля прибыли по тем или иным “неформальным” причинам оседала у российских партнеров, теперь им нашли замену – компанию “Ваеко”.

При этом российские партнеры тоже не остались в обиде. В качестве заинтересованной персоны выступал лично премьер Черномырдин. Менеджеры компании "Мобил" постарались ублаготворить его, поставляя с Карачаганака в Россию жидкий конденсат (побочный продукт добычи газа). "Основным результатом запутанной сделки с участием Казахстана и России, похоже, стало то, что она работала на Виктора Черномырдина, - пишет Сеймур Херш в статье "Цена нефти" ("Нью-Йоркер", 2 июля 2001 г.). - Документы внутреннего расследования, проведенного компанией "Мобил", свидетельствуют, что из Казахстана в Россию поступало больше конденсата, чем шло обратно, гораздо больше. Мощности, которыми владела семья Черномырдиных, приносили бешеный доход".

В письме президенту “Казахгаза” Азербаеву министр Балгимбаев в двух словах сказал о чрезвычайных полномочиях нового партнера: “Министерство передает “Ваеко Юроп” эксклюзивное право на заключение контракта на поставку и переработку карачаганакского конденсата на башкирских предприятиях в объеме около 5 миллионов тонн в течение двух лет”. Но на самом деле речь шла о значительно больших объемах, что видно из приложения к этому же письму. В нем Балгимбаев потребовал “срочно подтвердить корпорации “Мобил Ойл” о выделении до 6 млн. тонн нестабильного газового конденсата из Карачаганакского месторождения”.

Что такое “Ваеко Юроп” и созданная несколько позже “Ваеко Восток”? Балгимбаев утверждает, что это дочерние компании корпорации “Мобил”. На самом же деле “Мобил” в данной ситуации исполнял роль ширмы, за которой Балгимбаев и его ближайший друг и соратник – советник президента Джеймс Гиффен решили делать свой собственный бизнес, взяв в союзники самого Нурсултана Назарбаева. Расчет был простой: газ продается по демпинговым ценам, 90 процентов выручки поступает “откатом” на открытые Гиффеном оффшорные счета, после чего часть денег перечисляется на личные счета президента для обеспечения некоторых скромных удовольствий его близких.

"По свидетельству близкого к нефтегазовым структурам источнику, в Москве в то время активно муссировались слухи, что некий казахстанский чиновник получил по 6 долларов за каждую отгруженную тонну карачаганакского газового конденсата. 6 долларов умножаем на 3 миллиона 138 тысяч тонн конденсата, и вот она – сумма возможного “отката” – 18,8 миллиона долларов. Совсем неплохо даже для “нефтяного” барона, обладавшего, видимо, немалым влиянием в Министерстве нефтяной и газовой промышленности РК".

Согласно документам, компания "Ваеко Юроп" имела московское представительство по адресу улица Миклухо-Маклая, 23/218. Роль у этой компании была чисто формальной - ей надлежало оформлять документы в соответствии с финансовой схемой, изобретенной штабом Гиффена. Закрытое акционерное общество "Ваеко Восток" было учреждено 19 июля 1995 года АОЗТ "Балкар-Инвест". Через неделю эта фирма получила в Московской регистрационной палате временное свидетельство о регистрации.