Казахстан - многонациональное государство, уникальное по этническому составу. По самым скромным оценкам, в Казахстане насчитывается более ста различных народов и народностей. Это предмет гордости казахстанских политиков, публицистов и ученых. Одновременно это и тема большой политики - внешней и внутренней. Дело в том, что уникальность национально-этнической ситуации в Казахстане касается не только впечатляющего "набора" народов, но и удельного веса этнических образований (сказать "наций" не во всех случаях корректно с научной точки зрения). "Титульная" нация - казахи - не доминирует в количественном отношении над другими национальностями. Вот реальная основа потенциального конфликта, которая хорошо ощущается в обществе, но часто лишь в косвенной форме озвучивается политиками.
Есть ли в РК единая государственная политика в области межнациональных отношений? Рискну ответить на этот вопрос положительно, при том что практически во всех остальных сферах деятельности государственных структур такого единства и последовательности добиться не удалось. Реформирование экономики натолкнулось на непреодолимые для нынешней власти трудности, не в последнюю очередь связанные с неспособностью сформулировать внятную экономическую политику. А политическая система фактически законсервирована на этапе начала перестройки: за политические анекдоты уже не сажают, но и открытость критики властей невелика - на кухне да в курилке. Именно такие формы принимает ныне казахстанская "демократия".
Скажу больше, на фоне постоянного кризиса наблюдается явная тенденция подменять реальную антикризисную политику в других областях государственного строительства - и прежде всего в экономической и политической сфере - политикой создания моноэтнического государства. В этом нынешняя правящая элита Казахстана видит выход из создавшегося положения.
Официальная версия, между тем, гласит: никаких проблем в межнациональных отношениях не наблюдается, а те политики и публицисты, которые серьезно и аргументированно пытаются обсуждать причины впечатляющей по масштабам миграции русскоязычного населения, объявляются если не врагами общества, то безответственными лицами, сеющими национальную рознь и зарабатывающими на этом политический капитал. При этом основной контртезис официальных властей заключается в том, что на уровне межличностных контактов, в общении между простыми людьми межнациональный конфликт практически не проявляется. Показательны в этом смысле слова Н. Назарбаева:
Свои собственные отношения с людьми других национальностей люди оценивают значительно лучше, чем состояние межнациональных отношений в обществе в целом: "У нас в селе, городе, области отношения хорошие, но вот где-то, говорят, плохие". Это прямое отражение влияния средств массовой информации. [Назарбаев Н. А. Нравственный и политический выбор интеллигенции // "Казахстанская правда", 18.05.98]
Может быть, в самом деле виноваты СМИ? Средства массовой информации в современном обществе действительно способны оказывать огромное влияние на сознание людей. Известно, например, что выступления американских публицистов и тележурналистов во время вьетнамской войны во многом способствовали уходу армии США из Вьетнама. Отрицательный образ чеченской войны в российском обществе также сформировался не без влияния телевидения и прессы. Но все-таки и вьетнамская и чеченская войны были развязаны не журналистами и отнюдь не из-за газетных публикаций.
Русскоязычное население Казахстана "голосует ногами". Хотя, по имеющимся данным, почти восемьдесят процентов казахстанцев оценили межнациональные отношения как дружеские и спокойные, русскоязычные граждане РК покидают свою родину, становясь переселенцами в России и странах Европы и США. По разным оценкам, за последние шесть лет РК покинуло от миллиона двухсот тысяч до полутора миллионов человек, из них подавляющая часть - русские и представители других славянских народов. В прессе отмечается, что после достижения пика эмиграционных процессов в 1994 г. в последующие два года ситуация несколько стабилизировалась, но в 1997 г. эмиграция из Казахстана снова выросла, достигнув трехсот тысяч человек.
Официальная позиция опять-таки сводится к тому, что чисто экономические проблемы заставляют русскоязычных (да и многих казахов тоже) покидать Казахстан. "Никто русских в вагон не заталкивает", - заявляют официальные лица. "Кроме того, - говорят они, - нельзя же отказать русским, украинцам, немцам в праве жить на своей исторической родине". С этим трудно не согласиться. Оказывается, однако, что любовь к исторической родине и очевидные экономические проблемы - лишь часть правды. В России, на Украине, в Белоруссии и других странах СНГ экономическая ситуация отнюдь не лучше. Покидающие РК прекрасно осведомлены и о том, что их не очень-то ждут на исторической родине. Тем не менее это мало кого удерживает.
Социологические опросы показывают, что люди мотивируют свое трудное решение покинуть свою родину - Казахстан - не только экономическими, но и политическими причинами. Они не видят перспектив нормальной жизни и карьеры для своих детей в условиях доминирования "титульной" нации во всех сферах жизни общества; они боятся оказаться гражданами второго сорта со всеми вытекающими отсюда последствиями. Простые люди откровенно говорят:
…Пугает политика преимущества для коренной национальности. Кто сейчас сидит на хорошей руководящей работе? Не довольствуясь своим положением, старается на такое же престижное место протолкнуть родственника или знакомого? А представители других национальностей в большинстве случаев не могут продвинуться по служебной лестнице. ["Караван", 31.07.98]
Цифры реального представительства русскоязычного населения во власти говорят сами за себя: в Кабинете Министров русскоязычных трое, а среди 17 акимов - только двое. Административная, культурная и предпринимательская элита - самый высший уровень - на 80-90% состоит из представителей титульной нации.
Табуированность выражения официальной позиции не абсолютна. Полный запрет распространяется только на публичные выступления высоких официальных лиц по-русски - как внутригосударственного, так и международного уровня. Именно в таком контексте межнациональные проблемы объявляются несуществующими. В остальных случаях цели государственного строительства в области межнациональных отношений особенно не скрываются. В программных документах Казахстан объявляется "государством самоопределившейся казахской нации". Фактически проигрываются два варианта межнациональной политики - жесткий и относительно мягкий. Жесткий вариант засвечивается в публикациях (как правило, на казахском языке) неофициальных лиц - активистов националистических движений. Аргументация жесткого варианта сводится к хорошо известной идее "Казахстан для казахов". Показательна в этом смысле статья Т. Абсалимова "Казакы канон", опубликованная газетой "Заман-Казакстан" в январе 1997 г. Зная условия функционирования прессы в Казахстане, нетрудно сделать вывод, что такие публикации санкционируются официальными лицами как минимум среднего властного уровня - городскими и областными властями. Мягкий вариант озвучивается и в русскоязычной прессе. По мягкому варианту в Казахстане позволяется жить и другим национальностям, однако их удельный вес не должен превышать двадцати процентов. Иными словами, казахи из формально титульной нации должны стать превалирующим этносом Казахстана - "носителем государственности" (А. Ахметов). В казахстанской прессе отмечается, что для этого предпринимаются усилия по организации "национальной партии", поддерживаемой действующим Президентом РК.
Зримое воплощение политика государственного строительства в области межнациональных отношений получила прежде всего в "Законе о языках", эвфемистичном по названию. Его вполне можно было бы назвать "Закон о казахском языке". В законе идет речь о государственном статусе казахского языка, о расширении сфер его использования. Фактически ограниченное использование других языков допускается только при определенной степени владения гражданами казахским языком. Неудивительно, что значительная часть претензий русскоязычного населения связана именно с требованием поголовного изучения казахского языка, при том что для этого практически отсутствуют реальные условия - нет ни учебников, ни преподавателей, ни учебных программ. Такой подход к государственному языку во многом противоречит имеющейся мировой практике. Например, в Финляндии при безусловном преобладании финского населения (более девяноста процентов финнов) шведский язык признан государственным наряду с финским.
"Чем однороднее национальная среда, тем легче увлечь ее национальной идеей и сотворить экономическое чудо", - делается предположение М. Татимовым в беседе с Т. Браун "В зоне демографического креста" ("Столичное обозрение", 25.09.98). Боюсь, что реальные причины проведения такой межнациональной политики несколько иные. Государственное строительство невозможно "на пустом месте". Оно должно опираться на идеологические, исторические и культурные факторы. Однородность этнического состава населения - одно из слишком очевидных оснований государственного строительства. Исторический опыт показывает, что и его оказывается недостаточно - примеры очевидны (США и Канада, Германия и Австрия и пр.). Однако, когда перед Казахстаном, тесно инкорпорированным и экономически и политически в СССР, стала проблема государственности, правящая элита выбрала то, что она хорошо понимала и знала - родовые отношения, клановую систему казахского общества, которая всегда в той или иной форме присутствовала во внутренней политике и в советские времена. Собственно жузовая система на тот момент была наиболее эффективно действующим общественным институтом. Направление государственной межнациональной политики тем самым было предопределено: ориентация на клановые институты автоматически "выносила за скобки" другие народы Казахстана, поскольку неказахи никак не вписывались в систему жузов.
Социальная и межэтническая стабильность Казахстана во многом обеспечивается взаимной нейтрализацией этнических групп. Народы, населяющие Казахстан, на чисто практическом уровне понимают, что любые межнациональные конфликты в таком сложном по этническому составу обществе приведут к катастрофе. Проводимая нынешней властью межнациональная политика, направленная на вытеснение неказахов, является антинародной в прямом смысле этого слова. Она противоречит интересам всех народностей Казахстана, их естественному чувству самосохранения - стремлению поддерживать межнациональный мир.
Всякая политика имеет свою цену. Политическая цена курса на создание моноэтнического государства - авторитаризм и диктатура. В демократическом обществе невозможно вытеснить или превратить в граждан второго сорта почти половину населения государства. Кроме того, нет никаких гарантий, что молох "национальной чистоты" не потребует новых жертв: жузовая система - готовая схема для новых этнических чисток.
Признаки экономического кризиса в Казахстане налицо. В этом году Казахстан впервые за многие годы не смог обеспечить себя зерном. Конъюнктура на мировых рынках нефтепродуктов не оставляет особенных надежд на экспорт нефти. В этой ситуации конфликтная межнациональная политика может рассматриваться как одно из средств отвлечения внимания населения от неспособности власти проводить реальные экономические преобразования в условиях надвигающейся экономической катастрофы. Это наркотик, позволяющий забыться, но ничего не меняющий по сути.
Испытывает ли простой казах удовлетворение от произвола этнически безукоризненной - "своей" - власти? Вряд ли. Проводимая политика противопоставляет не казахов и неказахов, а правящую элиту и народ Казахстана. И это обнадеживает, поскольку дурачить большинство населения собственной страны не так-то просто. Народы бывшего СССР уже имеют кой-какой исторический опыт на этот счет. На забастовки казахстанские шахтеры выходили вместе, не делились по национальным колоннам. Это вселяет надежду на будущее демократическое развитие Казахстана - с другим Президентом, но с тем же народом.