Готовность поддерживать в странах СНГ оппозицию демократического или хотя бы псевдолиберального толка давно перестала быть приоритетом Москвы.
Россия присматривается к обострению внутриполитической ситуации в Казахстане
Особенно если она строится под свержение тех режимов, которые, по мнению властей, не очень вредны для России. Примеры Кучмы, Лукашенко и Воронина достаточно примечательны. Однако нынешнее обострение внутриполитической ситуации в Казахстане вполне может стать исключением.
Классическое оправдание преимуществ режима, сложившегося в Казахстане, выражалось в двух определениях: стабильность и открытость. Под стабильностью понимались достижение внутреннего консенсуса между властью и народом (в том числе и славянским населением) и баланс обязательств перед Москвой и Вашингтоном. Открытость, в свою очередь, подразумевала сохранение некоторых элементов гласности, выборности и прочих атрибутов достижений позднегорбачевского периода, а также открытость для внешних инвесторов.
Со стабильностью не все просто, особенно в последние два года. Когда в южных районах Казахстана в 2001 году по заказу Агентства политических исследований Алма-Аты проводилось исследование популярности исламистского движения Хизб-ут-Тахрир, респондентам приходилось объяснять, что же это за структура. Естественно, объяснения ограничивались не самым дружелюбным официозом, где ключевыми словами были "радикальный", "фундаменталистский", "антидемократичный" и вообще — "за халифат в Центральной Азии". Слабо образованные респонденты, выслушав официозное объяснение, реагировали примерно так: пусть они приходят, хотя бы разгонят нынешних воров и дадут народу шанс. Естественно, опрос был свернут на второй день, дабы не перерасти в агитацию против режима.
Стабильность на уровнях властных структур также стала давать трещину. Рост активности сторонников экс-премьера Кажегильдина сопровождается публично выражаемым недоверием к Назарбаеву на уровне парламента и областных акимов. Более того, некоторые члены Семьи ведут себя уже совершенно неприлично, выступая как в местных СМИ, так и на Западе с критикой отца независимого Казахстана. Такого за последние десять лет не было.
Похоже, эрозия стабильности началась с пересмотра другого фундаментального преимущества режима — открытости. За последний год произошло два события, серьезно возбудивших сообщество энергетических инвесторов. Вначале Назарбаев собрал представителей ведущих операторов по добыче нефтяных депозитов под известным лозунгом Лившица: "Надо делиться!". Когда же транснациональные компании дали понять, что изначально так не договаривались, последовал второй этап работы с прозрачными намеками на неправедный вариант приватизации и угрозами в отношении пересмотра распределенной собственности. Естественно, под собственностью в современном Казахстане рассматривается исключительно доступ к месторождениям, трубе и переработке. Такие действия могут подорвать интересы бизнеса в масштабе десятков миллиардов долларов в год. Что еще хуже, это создает неопределенность по обязательствам ведущих операторов на мировом нефтяном рынке. В обстановке расходящихся волн после краха "Энрона" неопределенность становится невыносимым бременем для всех заинтересованных игроков, в том числе и для ведущих инвестиционных компаний.
Синхронизация событий на нефтяном и политическом полях очевидна. Недобор доходов совпал с бумом нефтяных цен. По ряду подсчетов, Казахстану должно было бы доставаться в 3-5 раз больше, если бы "делились" правильно. Обеспечить этот правильный вариант можно лишь при изменении первоначальных договоренностей как по рентным налогам, так и по доле государства в нефтяном секторе экономики. Назарбаева понять можно.
Также можно понять и нефтяных операторов. Необходимо создать рычаги давления на власть, которые для власти стали бы убедительными. Ставить на народную стихию и сложно, и опасно — подобная оппозиция может вырасти в исламизм радикального толка. Соответственно, нужно впрыскивать деньги в оппозицию внутри властных структур, предсказуемую и вменяемую. Формула успеха выражается предельно четко — за сохранение режима, но без Назарбаева. Хотя все можно отыграть назад, главное, чтобы Назарбаев понял, что отыгрывание в его интересах.
Если сравнить ситуацию в области энергоресурсов с соседней Туркменией, то вырисовывается занятная ситуация. Туркменбаши сосредоточил нефтегазовый сектор под государственным, а значит, под своим чутким контролем и руководством. Действительно, его опыт продемонстрировал, что добычу энергоресурсов можно развивать без внешних собственников. Вероятно, та же степень контроля была бы привлекательна и для Назарбаева. Однако ему нужно помнить и об обратной стороне "успеха" — о том, что Туркменбаши завалил маркетинг. До сих пор Туркмения не получила доступ на устойчивые и платежеспособные внешние рынки. То Украина не платит, то российская "Итера" не пускает к трубе. Пришлось Ашхабаду и заигрывать с талибами, и безуспешно пробивать выход во внешний мир через Иран. Этот опыт, если бы он был востребован и осмыслен Назарбаевым, предостерег бы его от резких движений по отношению к западным компаниям. Вероятно, тогда бы не пришлось рассуждать и о сворачивании ресурса стабильности в Казахстане.
Для России остается выбор из трех вариантов. Первый — включиться вслепую, на правах исполнителя, в игру за подвижки в правящей элите Казахстана в рамках заказа слегка испуганных транснациональных компаний. Дивидендов для Москвы при таком сценарии не наблюдается: новая элита вряд ли будет особенно благодарна исполнителю чужого заказа. Второй вариант укладывается в логику сохранения стабильности режима по варианту спасения Кучмы. Похоже, для этого у России просто не хватит рычагов влияния. Третий сценарий — не суетиться. Скорее всего, в сложившейся ситуации, когда диктовать будущее Казахстана будут западные нефтяные компании, это самый разумный вариант. Договариваться о совместных интересах надо не с местными элитами, а с операторами энергетического рынка. Тогда, скорее всего, они и могут поделиться. Только уже с нами.
Время МН
