Когда Республика Казахстан стала самостоятельным субъектом международной политики, она попыталась в меру сил дистанцироваться от Кремля, который ассоциировался с патроном советского периода. Данная задача облегчалась тем, что Россия переживала трудный период своей истории, США являлись единственной сверхдержавой, Европейский Союз ускоренно интегрировался а Китай стремительно рос.
Прошло без малого два десятилетия и можно наблюдать ослабление атлантического вектора Астаны. С одной стороны надо учитывать геополитические реалии – с Россией и Китаем Казахстан имеет общую границу на тысячи километров, а оба этих гиганта находятся в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Вашингтон стал терять свое главное преимущество перед другими государствами планеты – доллар США. А в ЕС пошло нарастание внутренних противоречий на фоне экономического спада. Ак Орда за много лет так и не смогла найти общего языка со своими западными партнерами, после чего перестала им доверять.
Степень влияния России на Казахстан росла в резонансе с восстановлением ее экономической и военной мощи. Несмотря на все объективные проблемы медведевско-путинской России, даже в условиях поразивших мировую экономику проблем она не теряет, а усиливает свои позиции. Особенно на постсоветском пространстве. Рост китайской могущества удивительным образом тоже работает на усиление российского вектора. Такова уж особенность Китая, что периоды поступательного и правильного развития там сменяются неожиданными и резкими зигзагами куда попало, из-за чего Астана инстинктивно тянется к исторически понятному и по-своему предсказуемому партнеру в лице Москвы.
Китайская экономическая мощь просто не может не находить ответной реакции в Казахстане. На местные рынки из Поднебесной поступает практически все – от пуговиц и детских игрушек до компьютеров и строительной техники. Все больше казахстанцев едут в Китай на учебу, лечение, отдых. Счет продаваемого Астаной Пекину сырья пошел на миллиарды долларов.
С того момента, как товарные деньги в мире заменили на декретивные (то есть вместо золотого обеспечения деньги превратились в государственные обязательства), американский доллар уверенно завоевывал позиции главной резервной валюты. Поднявшись на вершину мировой финансовой пирамиды США не смогли удержаться от соблазна позлоупотреблять этим. И вот государственный долг этой страны исчисляется десятком триллионов долларов, а оплатить его нечем чисто физически. Руководство Казахстана в этой связи не на шутку озабочено вопросом, на что дальше торговать экспортными товарами страны. Ведь за зеленые бумажки республика расстается с углеводородами, металлами и пшеницей, то есть тем, что обладает реальной стоимостью.
Американское влияние традиционно сильно в тех районах, куда может добраться флот под звездно-полосатым флагом. В силу внутриконтинентального положения Казахстана и отсутствия у него выхода к открытому морю, данного ресурса влияния у Вашингтона в здешних краях никогда не было.
Время обретения Казахстаном независимости совпало с экономическим ростом в Объединенной Европе. После того, как в Евросоюзе ввели евро, это направление внешней политики Астаны стало еще более перспективным. Но вот и ЕС вошел в полосу проблем, причем достаточно болезненных. К тому же в свете экономического роста Китая европейский рынок не выглядит для Ак Орды таким уж объемным. Поднебесная в состоянии переключить на себя почти все казахстанские экспортные потоки (сдерживают сугубо геополитические, но не экономические соображения).
Астана разочаровалась в западных элитах. В первую очередь потому, что атлантические партнеры не соблюдают договоренностей и не держат слово. Для этого был необязательным собственный опыт, хватало и ошибок других: арест бывшего руководителя Сербии Слободана Милошевича и процесс над ним в Гааге, нападение на Ирак под вымышленным предлогом, включение бывших советских прибалтийских республик в НАТО, хотя практически накануне обещали этого не делать.
Не обошлось и без собственно казахстанских обид. Например, Австрия отказала в экстрадиции Рахата Алиева, обвиняемого в похищении людей и рейдерстве. Попытки представить этого уголовника в качестве политического оппонента Нурсултана Назарбаева не выдерживают никакой критики. Запад с одной стороны постоянно хвалит Казахстан за прогресс на пути построения демократии, а с другой фактически заявляет, что в стране нет правосудия. Когда подобные двойные стандарты повторяются из года в год, приходится производить переоценку ценностей.
Москва и Пекин в этом отношении гораздо более честные партнеры. Там ставятся практические вопросы: энергетика, транспорт, торговля, военное сотрудничество, трубопроводы. Демократическими жупелами никто не размахивает и в вопросы внутренней политики Казахстана не лезет. Тот факт, что Казахстан, Россия и Пекин вместе являются членами ШОС, делает каркас взаимоотношений еще более прочным.
Астана не отказывается от сотрудничества с Европой и США, поскольку многовекторность – это кредо Ак Орды. Однако полноценные контакты подразумевают дорогу с двусторонним движением. Например, рейдеры и проворовавшиеся банкиры не убегают из Казахстана в Китай, поскольку понимают, что их непременно выдадут на родину. Россия проблемных людей выдает Астане даже с территории Чечни («дело Евлоева»), хотя это отнюдь не самый законопослушный субъект федерации. И в то же время нет до такой степени одиозного человека, который не смог бы найти защиту от казахстанского правосудия на Западе.
Европейский союз оказывает Казахстану техническую помощь на десятки миллионов евро. Однако это не стоит рассматривать в качестве благотворительности. В первую очередь Брюссель здесь думает о себе. Казахстан становится европейски совместимым (транспорт, границы, таможенный контроль, логистические процедуры) не входя в состав ЕС. Разумеется, за такое будут платить. К тому же Астаны для Евросоюза «сосед соседей», из-за чего европейцы не хотят здесь проблем. Это в Руанде можно вырезать миллион человек, а из Брюсселя даже открытки с обеспокоенностью не пришлют.
Ни США, ни ЕС ничего не смогли сделать для разрешения таких проблем региона, как вопросы водно-энергетического комплекса. А из Казахстана смотрят на окружающий мир глазами бывших номадов. Стиль жизни кочевников подразумевает крайне прагматичный и оптимальный подход ко всему (условия жизни суровые и в противном случае просто не выжить). Когда американо-европейский вектор подаст сигналы о каких-либо конкурентных преимуществах перед вектором ШОС – это не останется в Астане без внимания. Ну а в данный момент дивидендов для Ак Орды больше на других направлениях.
http://contur.kz/node/453
Контур
01 Jul 2009
