Регион Центральной Азии зачастую рассматривают как целостную структуру мало отличающихся друг от друга государств, но каждая из республик проходила свой сложный путь становления.
В 1991 году пять стран Центральной Азии приняли декларацию о независимости и вышли из состава СССР. Сегодня, 31 августа, День независимости отмечает Киргизия. Центральноазиатский регион зачастую рассматривают как целостную структуру мало отличающихся друг от друга государств. Между тем каждая из республик проходила свой сложный путь развития, а общий союз так и не сложился.
Достижения и провалы
При том, что все пять государств ЦА имели одинаковые стартовые политико-правовые условия, к 25-летнему рубежу они подошли с разными результатами. Сравнивать эти достижения достаточно проблематично, так как успехи демократизации могут компенсироваться провалами экономических реформ и наоборот, считает координатор Евразийской объединенной экспертной сети Jeen Наталья Харитонова.
К примеру, пережившая две революции Киргизия выступает лидером в политической трансформации, однако экономика страны находится в кризисе. "За экономическое лидерство в регионе традиционно соперничают Казахстан и Узбекистан, хотя они следуют абсолютно разным экономическим моделям и имеют разный опыт экономических реформ", - пояснила она.
Туркмения сохраняет последние два десятилетия статус самой закрытой страны региона, и судить о результатах независимого развития, по мнению эксперта, довольно сложно. "Ну и традиционно аутсайдером с точки зрения успехов считается Таджикистан. Не последнюю роль здесь сыграла гражданская война середины 90-х, которая затормозила политические и экономические реформы на добрый десяток лет", - отметила Харитонова.
Традиционно, оценивая успехи страны за годы независимости, принято говорить о достижениях в области демократии. Организация Freedom House в своем отчете за 2016 год отнесла все пять стран региона в категорию несвободных, из-за несоблюдения как политических, так и гражданских прав.
Как считает российский эксперт по Центральной Азии Аркадий Дубнов, на самом низком уровне демократического развития находится Туркмения. На другой полюс можно поставить Киргизию, где существует реальная партийная система, но пока еще несовершенная. Количество партий все время меняется, но это позволяет обеспечить плюрализм мнений, сменяемость власти, политическую борьбу. В середине находятся Казахстан, Узбекистан и Таджикистан. "В Таджикистане, несмотря на непотическую тиранию, есть относительная свобода прессы и там еще можно увидеть критические материалы. Везде высочайший уровень коррупции, который преодолеть без устранения существующих структур достаточно сложно", - отмечает Дубнов.
Режимы центральноазиатских стран
Зачастую эксперты, говоря о режимах в странах ЦА, применяют общую характеристику "авторитарные республики", но и в управлении государством, а также попытках концентрации власти в своих руках каждый лидер выбрал особенную тактику.
Наиболее жесткие режимы, по оценкам экспертов, сложились в Туркмении, Таджикистане и Узбекистане. В Туркмении, где гражданское общество даже не успело появиться, лидер для укрепления своей власти ввел схему приобретения лояльности граждан за блага, а главное благо в Туркмении - это природный газ. "Восточная деспотия для Туркмении является вполне адекватной системой власти, где присутствует наследуемая схема отношений и огромная дистанция между властелином, ханом или эмиром и его молчаливыми подданными", - отметил Дубнов.
В то же время к Таджикистану применим режим непотизма или семейного правления: лидер никому не доверяет, кроме своей семьи, и во главе исполнительного аппарата находится дочь президента. "Причем это режим очень тиранического свойства, о чем говорят события последних лет ", - добавил Дубнов.
Эксперт Московского центра Карнеги Пол Строски в одной из публикаций подчеркивает, что на любые геополитические и экономические трудности у Рахмона один ответ - репрессии. "Президент принимает жесткие меры против критиков и противников режима, которых он - зачастую безосновательно - представляет как радикальных исламистов", - пишет эксперт.
В Узбекистане сложился режим жесткой автократии, где все делается от имени первого лица, где силовые структуры являются основными держателями и гарантами властного режима, полагает Дубнов. Аналогичную точку зрения высказывает и Стронски. "Узбекское правительство серьезно вкладывалось в развитие силовых структур и армии, которая считается лучшей в регионе. По всей вероятности, именно на эти силы оно намерено опираться, чтобы поддерживать спокойствие внутри страны и безопасность на границах", - считает он.
В Казахстане установилась полупросвещенная автократия, считает Дубнов. По его словам, хотя лидер бессменно руководит страной, и все происходит по его воле, но он сумел обеспечить приход во власть выдающихся менеджеров, организаторов производства и молодых технократов. Он подготавливал их такими программами, как "Болашак", когда молодые люди направлялись на учебу за границу и затем возвращались на родину.
"Киргизию можно охарактеризовать как "незрелую республику", в которой тенденция к становлению демократических институтов происходит достаточно болезненно, даже трагически. Но вектор развития направлен в сторону гарантий не тиранического построения властных структур, хотя опасность отката от демократических принципов существует", - добавил собеседник DW.
Внешняя политика
Внешняя политика стран Центральной Азии в первую очередь определяется уровнем государственной независимости и ресурсного обеспечения. Если более богатые недрами республики ищут в лице внешних партнеров рынок сбыта, то более бедные республики вынуждены принимать помощь от партнеров.
Как отметил российский эксперт Аркадий Дубнов, Туркмения, к примеру, хоть и стремится к нейтралитету и изоляции, все же сотрудничает с соседними странами, которые важны для обеспечения экономически-биологического существования - это Турция, Иран, но также государства Евросоюза и Китай, как перспективные или монопольные покупатели газа. Для Казахстана, также обеспеченного ресурсами, внешняя политика определяется странами-транзитерами - Россией, отчасти Турцией и Китаем, а также государствами ЕС.
Узбекские власти считают своим наиболее перспективным партнером Китай, пишет в статье эксперт Московского центра Карнеги Пол Стронски. "Китай не ставит такого количества дополнительных условий, как США, где настаивают на демократических реформах, или Россия, которая требует, чтобы Узбекистан интенсивнее встраивался в региональные экономические структуры и возглавляемые ею организации по безопасности", - отмечает он.
Для Таджикистана определяющим является отношение с Афганистаном, поскольку эта страна наиболее уязвима перед такими угрозами, как наркотрафик, транзит оружия, переброска боевиков. Также политика обращена в сторону России, дислоцировавшей в Таджикистане свою базу. Россия и Китай являются основными партнерами Киргизии, активно получающей гранты и помощь от этих стран.
Внешние и внутренние вызовы
Вызовами для ЦА эксперты называют исламский экстремизм, межэтническое напряжение, водно-энергетические проблемы и неурегулированность границ.
Особенное напряжение в последнее время чувствуется на приграничных участках. "В советское время границы в Средней Азии значили мало и вообще были плохо определены, но в последние десятилетия происходит милитаризация приграничных зон - несмотря на то, что существуют по-прежнему неразмежеванные участки", - пишут в своей статье эксперты Московского центра Карнеги Пол Стронски и Кэтрин Куинн-Джадж. В результате разногласия по поводу земли и воды все чаще приобретают признаки межэтнических и межнациональных конфликтов - и все чаще переходят из простых потасовок в перестрелки.
Для противостояния общим угрозам и развития экономического сотрудничества не раз предлагалось создать единый союз государств, но идея так и не получила поддержки. Одна из главных причин в том, что в попытках создания союзов ЦА всегда возникала необходимость третейского судьи, рефери, который смог бы их примирить между собой.
"Если в советские годы таким центром была Москва, так называемый "старший брат, то сегодня такую схему уже не восстановить. Китай также не стал общим знаменателем, поэтому я скорее пессимистично отношусь к возможности создания общей администрации", - говорит Аркадий Дубнов.
DW, 31.08.2016
