Featured

«Где такое видано?», или Общественная бездеятельность

aktivistykz9 января Ауэзовский районный суд Алматы приговорил гражданскую активистку Дильнар Инсенову к двум годам ограничения свободы и запретил ей в течение такого же срока заниматься общественной деятельностью.

Суд заключил, что Инсенова, руководя Центром медико-социальной защиты населения, похитила около двух миллионов тенге, выделенных из бюджета по линии обеспечения занятости населения. Деньги государству она вернула до вынесения приговора, который пока не вступил в силу.

Инсенова, бывший банковский работник, критиковала власть, руководство банков и защищала права заемщиков, дольщиков и ипотечников, организовывала несанкционированные акции протеста в Алматы и Астане и участвовала в них. В течение последних нескольких лет пыталась зарегистрировать общественную организацию.

Судебный запрет на общественную деятельность, по всей видимости, не стал для нее неожиданностью. «Ради этого всё и мутилось», — коротко прокомментировала она Азаттыку приговор и сообщила, что намерена его обжаловать.

Азаттык попросил cудью Ауэзовского районного суда Алматы Ерхана Тотыбая разъяснить приговор, вынесенный им Инсеновой, в том числе причины, по которым он запретил ей заниматься общественной деятельностью.

— Чтобы не давать ей возможности дальше воровать. Она возглавляла общественный фонд, инвалидов обворовала, поэтому запрет наложен по закону. Уголовный кодекс предусматривает, что в таких случаях можно применять наказание по статье «Запрет занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью». Если бы она госслужащим была, то был бы запрет занимать госдолжности, — сообщил по телефону судья.

НА КОГО БЫЛ НАЛОЖЕН ЗАПРЕТ

Гражданский активист Ермек Нарымбаев летом 2016 года уехал в Украину и получил там политическое убежище. В Казахстане ему было назначено несколько тюремных сроков за политическую и общественную деятельность и административные аресты за несанкционированные акции, а также запрет «на участие в деятельности общественных объединений».

— В случае с приговором Дильнар Инсеновой возникает юридический казус. Если ее осудили за экономическое преступление, причем тут запрет на общественную деятельность? — спрашивает активист. — Обычно дополнительное наказание напрямую связано с предметом уголовного дела.

Поэт-бард Жанат Есентаев известен своими критическими песнями в адрес властей. С 2000-х годов он выступал на оппозиционных митингах и во время протестов нефтяников в Жанаозене и Актау в 2011 году. Летом 2016 года Уральский городской суд признал его виновным в возбуждении межнациональной розни в Facebook’е и приговорил к двум с половиной годам ограничения свободы после постов, в которых он критиковал внешнюю политику президента России Владимира Путина и предложенную правительством Казахстана земельную реформу, позволяющую сдавать земли в долгосрочную аренду иностранцам.

Согласно приговору, активисту запрещалось участвовать в акциях протеста, митингах, флешмобах, шествиях и пикетах, присутствовать на семинарах и тренингах с участием международных организаций, проводить концерты и публиковать посты на общественно-политические и социально-экологические темы.

— Я ничего из всего перечисленного не нарушал. Но уверен, что человек, имеющий активную гражданскую позицию [по отношению] к происходящему в стране, навсегда остается с такой позицией, — говорит Есентаев.

У правозащитника и активиста Болатбека Блялова из Астаны, осуждённого в январе 2016 года по статье «разжигание национальной розни» на три года ограничения свободы за публикации в Сети «антикремлевских» видео, тоже был запрет на занятие общественной деятельностью на период срока основного наказания.

— Я не мог посещать места скопления людей. Вплоть до того, что запрещалось посещать магазины после десяти вечера, кафе, кинотеатры вместе с детьми и участвовать в любых публичных мероприятиях, — говорит Блялов.

По его словам, с десяти вечера до шести утра он должен был находиться дома. Служба пробации это постоянно проверяла. Нарушение режима грозило ужесточением меры или увеличением срока наказания.

— Запрет на общественную деятельность хоть и трактуется как дополнительное наказание, но фактически является основным наказанием. Именно этим меня и держали. И сейчас вижу, что подобный запрет налагается на любого, кто берет на себя гражданскую инициативу, — считает Болатбек Блялов.

Гражданские активисты и общественные лидеры, считает Блялов, являются выразителями мнения социума. Когда этого голоса в нужный момент не оказывается, по его мнению, «любые проявления социальной напряженности будут происходить спонтанно, с непредсказуемым результатом». В качестве примера он приводит события после убийства в результате массовой драки в Караганде.

— Если бы государство не вело такую репрессивную политику, то события в Караганде были бы прозрачными, понятными и имели шанс на положительный исход. Вы видели, как люди жестко общались с полицией? Когда не дают народу пар выпустить, то это может привести к неконтролируемым проявлениям народного недовольства, — считает он.

Запрет на общественную деятельность в качестве дополнительного наказания в свое время назначался гражданским активистам Максу Бокаеву и Талгату Аяну, осуждённым в 2016 году на пять лет по обвинению в «возбуждении розни», «распространении заведомо ложной информации» и «нарушении порядка проведения митинга» после несанкционированной масштабной акции против инициированной правительством земельной реформы. Такой же запрет был наложен на лидера независимой профсоюзной организации нефтяников Амина Елеусинова и инспектора по труду этого профсоюза Нурбека Кушакбаева, которые были приговорены к тюремным срокам после длительной акции голодовки нефтяников в 2017 году.

О ДВОЯКОСТИ ТРАКТОВОК И ПРИНЦИПАХ

В уголовном кодексе Казахстана данный вид наказания регулируется статьей 50 («Лишение права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью»). В ней прописан запрет на занятие «определенной деятельностью». Конкретно общественная деятельность в статье не упоминается.

По словам Амангельды Шорманбаева, директора проектов общественного фонда «Международная правовая инициатива», согласно международным стандартам, в уголовном праве не должно быть двоякости: оно обязано четко определять преступление и назначаемое наказание.

— Необходимо прописать в уголовном кодексе запреты на конкретные виды деятельности, чтобы четко было видно. А сейчас судья придумывает наказание. Где такое видано? — говорит Амангельды Шорманбаев.

Шорманбаев участвовал в разработке проекта последнего уголовного кодекса. Говорит, что неоднократно указывал на противоречия.

— Им тысячекратно говорилось, что не может кодекс в таком состоянии приниматься, не говоря уже о том, что УК существует на двух языках и есть в них термины, которые не соответствуют друг другу. Если тщательно проанализировать то, как сейчас применяется этот кодекс, — это полное беззаконие и непропорциональное применение несоразмерного преступлению наказания, — утверждает Амангельды Шорманбаев.

По словам директора Казахстанского бюро по правам человека Евгения Жовтиса, запрет на деятельность как меру наказания начали применять после введения нового уголовного кодекса в 2014 году. Сначала — в отношении осуждённых «верующих и религиозных деятелей» в качестве дополнительного наказания: запрета на религиозную деятельность.

— Это было изначально абсурдно, потому что под понятие религиозной деятельности подпадает всё, включая то, что человек молится. И тогда же начали налагать запреты на участие в деятельности общественных объединений, то есть началась юридическая вакханалия, — говорит Жовтис.

Правозащитник согласен, что подобный запрет нарушает один из главных принципов международного уголовного права — о юридической определенности и предсказуемости. Согласно нему, человек должен четко знать, какое наказание ему грозит за преступление.

— Суд не имеет права самовольно интерпретировать понятие общественной деятельности, потому что оно юридически не определено в уголовном кодексе. Получается, что судья может накладывать подобный запрет, исходя из собственных соображений, сам определяя, что подразумевается под общественной деятельностью, — говорит правозащитник.

Подобный запрет, по словам Жовтиса, лишает человек комплекса его гражданских прав.

— Например, когда гражданину запрещается делать публикации в соцсетях на определенные темы, его лишают права говорить и выражать свое мнение. Когда запрещают посещать общественные мероприятия, то лишают его права на свободу собраний. А когда запрещают заниматься общественной деятельностью, то лишают права на объединение, — разъясняет правозащитник.

Евгений Жовтис говорит, что такая практика существует в ряде постсоветских стран. Казахстан, по его мнению, позаимствовал ее из России, где активно применяется данное наказание. Жовтис считает, что запрет используется для борьбы с политической оппозицией и гражданской активностью.

Казахстанские власти отвергают утверждения правозащитников о том, что в стране подавляется гражданская активность. В беседе с Азаттыком Динара Оспанова, руководитель управления экспертной работы Национального центра по правам человека, в частности, заявляла, что в Казахстане происходят позитивные перемены в области развития «конкурентоспособного гражданского общества». Власти страны, в том числе президент страны Нурсултан Назарбаев, также настаивают, что в Казахстане нет преследований по политическим мотивам.

Корреспондент Азаттыка в Уральске с ноября 2014 года. В 2005 году окончил филологический факультет Западно-Казахстанского государственного университета имени Махамбета Утемисова. Журналистом начал работать в еженедельнике «Уральская неделя». С 2006 по 2014 год сотрудничал с различными интернет-изданиями в Алматы и Астане.

Радио Азаттык, Январь 15, 2019

 

Статьи по теме

Это возврат активов или сделка с ворами?

Это возврат активов или сделка с ворами?

More details
Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

More details
Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

More details