Гиперактивность премьер-министра Карима Масимова многие связывают со стартом очередной внеочередной электоральной кампании, но только ли это тому виной?
Второе пришествие Карима Кажимкановича в любимое кожаное кресло главы правительства ознаменовалось практически полным его уходом из поля зрения простых (да и не очень простых) казахстанцев. Отсидев положенный срок в администрации президента, он вернулся на «свое место» и затих. По регионам он мотаться перестал, странички в социальных сетях забросил, а заседания правительства покрылись мраком государственной тайны. В общем, мы стали подозревать, что Масимов-мырза либо «забронзовел», либо ему есть что скрывать. Впрочем, не исключено, что он просто вспомнил старое банковское правило — деньги любят тишину.
Но, как бы то ни было, пару месяцев назад премьер выбрался из своего кожуха, демонстрируя свою транспарентность и открытость. И тут началось — возрождение в Facebook’е и появление в Instagram’е, громкие популистские заявления на заседаниях кабмина, проба в роли оракула по части будущего частного строительства и так далее. Можно было, конечно, подумать, что человек вдруг вспомнил (сон соответствующий, например, увидел), какую должность занимает, положение о премьер-министре Казахстана с утречка перечитал или на тренинг по какой-нибудь эффективной работе сходил. Но «первый министр» развеял все эти домыслы: по поручению президента страны, оказывается, он всё это делает.
А потом Карим Кажимканович решил спортом (ну или почти спортом) позаниматься. Причем, заметим, нередко за счет рабочего времени. Из этого можно сделать несколько выводов. Во-первых, все другие проблемы в стране (плавучесть нацвалюты, прочность дорог, самозанятость в аулах и так далее и тому подобное) решены, поэтому можно и пару-тройку кругов пробежать. И других министров с акимами при этом от своей работы оторвав (у них тоже, наверное, всё решено).
С другой стороны, вполне возможно, пробежки и катание на велосипеде — это и есть самая настоящая работа. Это как гимнастика на предприятиях в годы глубокого соцреализма — для повышения производительности труда. Ведь куда лучше с тем же столичным акимом или культурным министром на свежем воздухе о делах поговорить, чем в пусть просторном, но всё же душном кабинете по селектору общаться. Ко всему прочему, еще и журналисты без репортажа не останутся. Хотя нашим коллегам нужно пройти несколько кругов ада (точнее, проверок), чтобы сделать пару снимков «для истории», которые, в конце концов, призваны повысить имидж главного персонажа этих репортажей.
Наверное, не стоит объяснять, почему люди подумали, что все эти телодвижения, языкоговорения и умственные заключения господина Масимова уж больно походят на предэлекторальные потуги. И разные носки были надеты, видимо, не по рассеянности самого Карим-ака или по недосмотру Диляры Азатовны Масимовой-Машуровой, а по скрытой технологии привлечения внимания (если уж ничего другое не привлекает). Действительно, не из-за того же, чтобы ноги не перепутать (правую от левой или наоборот), спортсмен-премьер такие носки надел.
Ну хорошо — привлек он внимание. Носками, штрафом, вечно довольными усами и планово-внезапными проверками на заранее отмытых дорогах. И что? Повысился его имидж? Или завтра (в крайнем случае послезавтра) по щелчку в Центризбиркоме народонаселение, как оборотень, превратившееся на сутки в избирателя, дружно пойдет и проголосует «за» Масимова? Пффф... Думается, тут даже хорошо налаженная система фальсификаций выборов не поможет, а административный ресурс может забастовку объявить. Конечно, в Казахстане возможно всё. Тем более народ у нас добрый и забывчивый — может простить многое, если ему кредит поможешь закрыть или прах легендарного хана-батыра вернуть. Второе, кстати, было бы дешевле сделать (только вопрос, почему все #25летНезависимости руководство страны этим не озадачивалось), а по первому пункту можно просто пообещать.
Итак, даже вдоволь отредактированный опрос покажет, что при всей популярности Карима Масимова большинство казахстанцев не видят его в качестве «Ноль-Второго», а некоторые даже готовы возмущение этим открыто высказать. Можно, конечно, предположить, что наши хотят протолкнуть проект по образу и подобию российского, осуществленного на рубеже эпох, — того самого, который вызвал так и оставшийся без ответа вопрос:Who is Mr. Putin? Но у нас, согласитесь, ситуация немного другая и, слава богу (и спецслужбам), обошлось без больших терактов.
Тогда зачем весь этот спектакль? И почему параллельно дается понять, что на роль преемника может претендовать и другой персонаж из политического бомонда? Точнее — другая. Действительно они оба представляют две основные элитные ОПГ (организованные политические группировки), уже переросшие в сообщества таких ОПГ и ФПГ. Но ведь их показательная конкуренция может говорить о том, что в Акорде до сих пор нет единого мнения по поводу наследника во власти. Или даже по переходному (временному) президенту, который мог бы обеспечить своим имиджем тот самый транзит власти.
Тут стоит опять вспомнить слова Карима Масимова, которые он любит повторять, куда бы ни поехал и что бы ни делал. «По поручению главы государства», — как волшебную мантру, повторят он каждый раз. Она помогает ему надавить на исполнителей, в режиме онлайн отчитаться перед Шефом, да и превентивно огородить себя от возможных последствий — мол, это не я, а работодатель мой. Согласно такой логике, весь этот пиар, который в итоге имеет обратный эффект, тоже по поручению президента страны делается.
Если это так, то можно уважительно кивнуть в сторону Карима Кажимкановича: на святое дело пошел — положил личный имидж на заклание ради больших государственных (точнее, государевых) целей и задач. Каких именно — вопрос другой. Мы пока можем только предполагать. Скажем, чтобы более ярко выглядел (выглядела) конкурент на пост преемника — вне зависимости от того, знаем мы, о ком идет речь или нет. Или же чтобы «взять огонь на себя» при очередном повышении протестных настроений наших сограждан (в основном, конечно, в соцсетях).
В общем, создалось и развивается устойчивое впечатление, что Карим Кажимканович Масимов стал неким мальчиком для битья, но при этом он сохраняет свою миссию в качестве мальчика для бытия — то есть для существования того, чьими поручениями и приказами он живет и дышит.
Радио Азаттык, 16.08.2016
