Владимир КОЗЛОВ: Оппозиции нужно не слияние, а единство

Я всего лишь молча держал в руках корзину с хреном и не знал, что я этим нарушаю.

 

 

Наши оппозиционеры в большинстве своем - народ довольно смирный. И при задержании на несанкционированных акциях протеста послушно садятся в полицейские “бобоны”. Однако две недели назад руководитель оргкомитета не зарегистрированной пока партии “Алга!” Владимир КОЗЛОВ действовал совершенно иначе. Во время акции в поддержку газеты “Республика” с ним с трудом справились семеро полицейских (на снимке). Беседу с оппозиционером мы начали с вопроса: чем было вызвано такое поведение?

 

- В законодательстве, на которое ссылаются полицейские, есть положения о том, что гражданин обязан выполнять законные требования сотрудников правоохранительных органов. Во время акции в поддержку “Республики” заместитель прокурора требовал, чтобы я “что-то прекратил”. Но я всего лишь молча держал в руках корзину с хреном и не знал, что я этим нарушаю. Я посчитал эти требования и, соответственно, действия полицейских, задерживавших меня, незаконными. А беззаконию я буду сопротивляться всегда.

 

- Вы возглавляете оргкомитет партии “Алга!”. Какова политическая платформа вашей партии?

 

- Мы - родом из ДВК. Когда “Демвыбор” только зародился, это было правое движение. И по целям, и особенно по составу: туда входили владельцы трех банков, бизнесмены, акимы области, министры, вице-министры. Изначально движение ДВК планировало помочь президенту осуществить реальные политические реформы в обществе. Но после раскола ДВК движение сильно полевело. Сегодня наш электорат - жители глубинки, аулов. Это люди, чьи права наиболее ущемлены - порой они даже не ведают о своих правах. Ведь в аулах очень силен гнет местной власти. Поэтому мы сегодня ближе к социалистам.

 

- Что вы думаете насчет объединения партий “Азат” и ОСДП? Первая из них - явно праволиберальная, вторая - левоцентристская. Вам их союз не кажется странным?

 

- Объединение “Азата” и ОСДП - это еще не объединение оппозиции. Ведь мы с коммунистами - тоже оппозиция. А вообще, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. В сегодняшней ситуации мы против тотального объединения оппозиции. Слияние всех четырех партий (ОСДП, “Азат”, “Алга!” и Компартия. - М. А.) в одну будет означать появление партии лидерского толка. Хотя у нас в “Алге” - коллективное управление. Я - не “лидер партии”, как меня часто называют в прессе. У нас есть координационный комитет, который и принимает политические решения. Кроме того, меня как руководителя координационного комитета можно переизбирать каждые два месяца.

 

Что касается “Азата” и ОСДП, у них были свои причины для такого шага, и я буду рад, если у них все получится. Потому что в противном случае оппозиция лишится не одного, а сразу двух игроков. Ведь объединение оппозиции - это лозунг. А важен-то результат! Мы говорим: надо идти на выборы единым кулаком. А власть изменила законодательство о выборах, запретив нам объединяться в предвыборные блоки.

 

В таком случае почему бы нам, оппозиции, вообще не отказаться идти на выборы, пока не вернут блоки? А сливаться всем в одну партию - значит, делать одну мишень вместо четырех. Зачем?

 

- А может быть, все дело в личных взаимоотношениях лидеров оппозиции? Вы, например, больше тяготеете к руководителю Компартии Казахстана Серикболсыну АБДИЛЬДИНУ.

 

- Так и есть. И “виновата” в этом история ДВК. Многие согласятся со мной в том, что если бы когда-то от ДВК не откололся “Ак жол”, то новейшая история Казахстана могла быть другой. Ведь ДВК изначально объединял в себе очень весомый потенциал - и людской, и финансовый. Причем лидеры “Демвыбора” не претендовали на власть в стране. Так что вполне возможен был вариант мягкого перехода к реальным политическим реформам - прислушайся тогда власть к ДВК.

 

Вспомните программное заявление, с которым основатели “Демвыбора” выступили осенью 2001 года. Там шла речь о выборности акимов, судей и т.д. Власть тогда на это не пошла, и в результате возникла партия “Ак жол” - партия лидерского типа.

 

Отсюда мои взаимоотношения с Булатом АБИЛОВЫМ, Оразом ЖАНДОСОВЫМ, Алиханом БАЙМЕНОВЫМ - с теми людьми, которые тогда создали “Ак жол”. Оставаясь членами политсовета ДВК, они блокировали многие решения политсовета, получив в нем большинство. Тогда было принято решение созвать общую конференцию, на которой число членов политсовета увеличилось, тем самым влияние акжоловцев было минимизировано. После этого ДВК пошел своим путем. Серикболсын Абдильдин стал одним из членов нового политсовета ДВК. Он говорил: пока Мухтар АБЛЯЗОВ и Галымжан ЖАКИЯНОВ в тюрьме, я буду вам помогать. И помогал - своим авторитетом, знаниями, связями. Мы ведь были тогда совсем “зелеными”.

Я до прихода в политику работал в команде Аблязова, был помощником президента Мангистауского атомно-энергетического комбината по связям с общественностью. Потом Мухтар попросил меня приехать в Алматы, чтобы наладить работу пресс-службы ДВК. Во многом благодаря Абдильдину “Демвыбор” вообще устоял, потому что били нас тогда нещадно. Жармахана ТУЯКБАЯ я узнал совсем недавно, когда мы вошли в состав объединения “За справедливый Казахстан”. Конечно, личные отношения с главными фигурами сегодняшней оппозиции у меня разные. Но главное - мы все оппоненты власти. И с этой точки зрения единство (именно единство, а не личная дружба) необходимо всем нам как воздух.

 

- Расскажите о странной ситуации, когда финансовая полиция искала в типографии “Комета-S” ваши листовки, а нашла тираж газеты “Республика”.

 

- Это были не листовки, а бюллетени. И они их нашли. Мы три раза в год выпускаем бюллетень о своей деятельности. Там изложено все, что делала партия за отчетный период. Мы планировали второй бюллетень выпустить небольшим тиражом - для Алматы. Но потом передумали и попросили типографию допечатать тираж. Правда, не успели поменять в выходных данных количество экземпляров. А финпол нас теперь обвиняет в том, что мы якобы утаили часть тиража. Но мы не продаем эти бюллетени, а раздаем их бесплатно. Зачем нам утаивать тираж? Так что финпол ошибся. И для того чтобы в этом убедиться, у оперативников были все возможности. Но не было такой задачи. У них была задача - закрыть типографию. Я - владелец помещения, где находится “Комета-S”. Я уже расторг с ней договор: чтобы помещение не простаивало, я хочу, чтобы там пока работала другая организация. Но финансовая полиция не распечатывает помещение и отказывается меня туда пускать. Мало того, туда пришла сейчас пожарная инспекция, которая что-то ищет. Им важно, чтобы эта типография не начала работать - потому что она единственная, кто согласен печатать газету “Республика”. И нашу газету - “Азат” - тоже (она, кстати, сегодня печатается на ризографах, как и “Республика”).

 

- Владимир, заявление журналиста Сергея ДУВАНОВА о том, что родственникам Каната МОЛДАБАЕВА, погибшего в результате ДТП с участием Евгения ЖОВТИСА, показывали видеозапись аварии, наделало много шума в оппозиционных кругах. Вы верите в существование записи?

 

- Я верю, что такое могло быть, но все-таки больше склоняюсь к тому, что происшествие было случайностью. Жовтис сделал все возможное: остался на месте происшествия, вызвал “скорую” и полицию, компенсировал расходы на похороны, дал денег семье. Но поскольку властям нужно было его “изъять из обращения” как очень заметного правозащитника, постольку не исключено, что запись сфабриковали, чтобы восстановить семью против Евгения. Ведь одно дело, когда тебе на словах сообщают о гибели близкого человека, и совсем другое - когда крутят видеозапись. Но, как мне кажется, это топорный ход. Ведь после первого шока от увиденного у близких должны появиться вопросы: кто снимал? зачем? как он оказался на пустынной дороге в 10 часов вечера? В общем, у меня нет однозначного мнения об информации Дуванова.

 

Время