Инвесторы из КНР арендуют целые города. Для местных жителей это оборачивается выселением
Незаметно для большинства Китай перемещает свои границы на юг. Инвесторы из КНР арендуют целые города. Для местных жителей это оборачивается выселением.
Джордж Хуан торжествует. Стоит приоткрыть окно, и в его просторный кабинет, по размерам напоминающий гараж на два автомобиля, вместе с весенним бризом врывается радостный шум: тарахтят экскаваторы, глухо стучат кувалды, пронзительно визжат пилы по бетону. То, что для отпускников с Запада, попавших в Ботен, этот диковинный туристический городок на лаосско-китайской границе, послужило бы достаточным поводом, чтобы подать на туроператора в суд, Джорджу Хуану радует слух.
На бизнесмене дорогой костюм западного образца, рубашка в черно-белую полоску и серо-белый галстук. С его рабочего места открывается прекрасный вид на гигантскую стройплощадку. Хуан - своего рода глава небольшого северолаосского городка: он руководит компанией Golden Boten City Co. Ltd., которой в определенном смысле "принадлежит" Ботен.
Сам Хуан любит называть себя "президентом", своего ассистента - сухопарого мужчину, непременно вызываемого, когда в кабинет босса наведываются иностранцы некитайского происхождения, - величает "министром иностранных дел".
Впрочем, иностранцы сюда приезжают нечасто. Хотя Ботен - это Лаос, однако гостям города может показаться, что они попали в Китай. Здесь говорят исключительно на мандаринском наречии, все вывески на китайском, в городе ходит юань, часы показывают пекинское время, а не вьентьянское, как в остальном Лаосе. Де-юре "золотой город" Ботен находится на территории Лаоса, но де-факто экономическую зону площадью в 21 кв. км полностью контролируют китайцы.
Сегодня "скауты" состоятельных держав прочесывают развивающиеся страны в поисках земель, выставленных на продажу, а китайцы демонстрируют большую активность, чем кто бы то ни было. Они стремятся застолбить крупные угодья в таких странах, как Замбия, Уганда или Конго.
Наиболее впечатляющий размах современная форма колонизации принимает в Юго-Восточной Азии. Незаметно для большинства государственные границы Китая "передвигаются" в глубь соседних стран, по сути являющихся суверенными.
Только в Лаосе - бедном коммунистическом тропическом государстве, население которого составляет около 6 млн человек, - китайцы, по оценкам Германского общества по техническому сотрудничеству GTZ, уже сегодня просят передать им на условиях концессии около 10 000 кв. км земель, или более 4% территории Лаоса. Как сообщается, сегодня в руках иностранных, в частности вьетнамских и таиландских, концернов около 15% земель страны.
Авторитетное интернет-из-дание Asia Times пишет: "Китай здесь уже доминирует во многих отраслях, будь то горнодобывающая промышленность или производство электроэнергии, каучуковая промышленность, розничная торговля или гостиничный бизнес. Китайцы в состоянии контролировать практически любой сектор лаосской экономики. Еще в 2007 году на долю Китая приходилось почти 40% всех иностранных инвестиций в Лаос, что в денежном выражении превышает миллиард долларов.
Правительство китайской пограничной провинции Юннань даже разработало план развития промышленности на севере Лаоса до 2010 года. Концепция, озаглавленная "Северный план", представлена на рассмотрение правительству во Вьентьяне - ожидается, что лаосские коммунисты дадут добро на ее реализацию на IX съезде партии, который состоится в этом году. Основное внимание в китайском документе уделяется таким ключевым отраслям, как сельское и лесное хозяйство, производство электроэнергии, горнодобывающая промышленность и туризм.
Несколько лет назад китайская компания, на которую работает Хуан, арендовала Ботен на 30 лет; договор предусматривает возможность двукратной пролонгации на тот же срок.
Китайцы времени не теряют. В сжатые сроки построен гигантский отель-казино Royal Jinlun на 700 номеров, располагающий 11 различными игровыми залами. Еще один отель - тоже на 700 номеров - должен быть сдан не позднее весны. Сооружается площадка для гольфа, картинговая трасса, парк-заповедник, ипподром, тир. "Ботен переживает бум, - хвалится Хуан. - Пока здесь живет около 7 тыс. человек, но скоро население возрастет до 60 тыс. В городе появятся отели всех ценовых категорий, уже сегодня номера практически не пустуют".
Главное, что привлекает в Ботен туристов, - это накал страстей. Поэтому сами лаосцы вынуждены обходить эту часть своей родины стороной: для них азартные игры и проституция запрещены. Редкие старожилы, еще остающиеся в городе, дистанцируются от китайских захватчиков. На севере Лаоса царит апартеид.
Хуан заверяет, что этнические лаосцы в Ботене до сих пор составляют 20% населения. Тем не менее увидеть их на улицах нелегко. Полицейские, обеспечивающие спокойствие и порядок и перемещающиеся в автомобилях без номерных знаков, повара, умеющие готовить популярное в Китае жаркое из медвежатины, дворники, уборщицы, дамочки в мини, раздающие перед отелями карточки со своими телефонами, а также одетые в поношенные костюмы крупье - все они выходцы из Срединного царства.
Телекоммуникации и линии электропередачи тянутся в Китай, розетки соответствуют китайскому стандарту, пиво ("Циндао") и сигареты импортируются из КНР. Даже сотрудники лаосской таможни ретировались. Сегодня досмотр осуществляется ими не на официальной китайско-лаосской границе, а южнее Ботена - так, словно город больше не считается частью Лаоса.
Большинство лаосцев, населявших Ботен до прихода китайцев, теперь живут в дощатых бараках в 20 км от города - там, где кончается автодорога. Как только был подписан договор, по которому город должен был стать эпицентром азар-та, в Ботен направили бой-цов Народной армии Лаоса.
"Приехали грузовики, нас заставили залезть на борт, - вспоминает 35-летняя Зида. - Потом привезли сюда и выгрузили, заявив, что в нашем городе нам больше не место". Каждый бывший житель Ботена получил по $800 "подъемных", но надолго этих денег не хватит.
Зиде, одетой в джинсы-капри и розовую футболку секонд-хэнд, нужно кормить троих детей. Она жарит семена подсолнечника, продает пластиковые шлепанцы и кока-колу. Ее супругу повезло - он работает в одной из еще сохранившихся в Ботене солеварен. Но скоро традиционное предприятие закроют, и тогда семье не останется ничего, кроме как перебраться на юг страны - туда, где пока живут их соотечественники.
"Профиль"
