Первые полосы не пестрят информацией об усовершенствовании отношений ЕС и Казахстана в форме соглашения о расширенном партнерстве и сотрудничестве. Тем временем, делегация чиновников готовится отбыть в Брюссель, где 30 июня и 1 июля пройдет следующий раунд переговоров, - пишет Евгений Жовтис для EU Observer.
Несмотря на все усилия Казахстана по продвижению своего имиджа и репутации за рубежом, страна все еще известна далеко не везде. И относительно немногие знают о существующем соглашении между ЕС и Казахстаном. Таким образом, усилия по усовершенствованию экономических, торговых и политических отношений мало где фиксируются.
Но, как давний член казахстанского правозащитного сообщества, я не могу этого не замечать. Вот почему.
С самого начала сторона ЕС подчеркивала, что «укрепление отношений между ЕС и Казахстаном не произойдет – и не сможет – происходить независимо от прогресса в политических реформах в Казахстане».
Глава ЕС по иностранным делам отметил, что «на успех переговоров о новом соглашении будет влиять продвижение политических реформ и выполнение международных обязательств Казахстана». Европейский Парламент повторил это послание в двух отдельных резолюциях, принятых в 2012 и 2013 годах, подчеркивая, что «прогресс в переговорах о новом соглашении о партнерстве и сотрудничестве должен быть привязан к прогрессу политической реформы».
Словом, я не думаю, что ЕС могли более четко заявить: чтобы переговоры с ЕС продолжались, Казахстан должен продемонстрировать позитивные сдвиги в правах человека и демократических реформах.
Для тех из нас, кто пытается обеспечить эти сдвиги, роль ЕС как потенциального катализатора перемен приобрела новое значение.
Однако три года спустя, к сожалению, аплодировать пока мало чему.
Со своего места в первом ряду в Казахстане я могу вам заявить, что ситуация с человеческими правами в моей стране значительно ухудшилась с июня 2011 года, когда начались переговоры о расширенном партнерстве. Между тем, в ЕС, по всей видимости, забыли о своих призывах связать укрепление отношений с реформами. В организации даже не озвучили какие-то определенные улучшения, которые Казахстан должен обеспечить для продвижения переговоров.
Тем временем, в Казахстане все больше применяется сила для подавления беспорядков.
В декабре 2011 года в Западном Казахстане власти в ответ на вспышку насилия после 7 месяцев забастовок стреляли по нефтяникам и другим.
Впоследствии активистов из числа оппозиции и рабочих задержали на длительное время, в том числе и лидера оппозиционной партии «Алга» Владимира Козлова, невзирая на серьезные доводы со стороны нефтяников Розы Тулетаевой и Максата Досмагамбетова о пытках и нарушении справедливых судебных принципов.
Я был наблюдателем на процессе Козлова, и видел, что открыто нарушались принципы свободного и честного суда, равноправие сторон и право на защиту.
То же самое можно сказать и о процессах Вадима Курамшина, правозащитника, Арона Атабека, общественного деятеля, Саята Ибраева, религиозного лидера, и Мухтара Джакишева, экс-менеджера национальной компании. Всех этих людей казахстанские организации по защите прав человека считают политическими заключенными.
Ранние парламентские выборы в январе 2012 года и близко не соответствовали международным стандартам. Миссия наблюдения ОБСЕ/БДИПЧ заключила, что власти не обеспечили «необходимые условия для проведения действительно плюралистических выборов», и голосование «не соответствовало фундаментальным принципам демократических выборов».
Начиная с ноября 2012 года – и в апреле этого года – приостанавливается или прекращается деятельность независимых и оппозиционных газет и Интернет-порталов. Сегодня их осталось немного. За эти три года власти несколько раз задерживали мирных протестующих.
Как юрист, и тот, кто провел около двух с половиной лет в казахстанской тюрьме после нечестного суда, я в равной степени обеспокоен недавней реорганизацией уголовного, уголовно-процессуального и административного законодательства.
Казахстан упустил золотую возможность соотнести ключевые фрагменты законодательства с международными правозащитными стандартами, вместо этого сохранив непропорциональные уголовные и административные санкции за нарушение закона, касающихся, к примеру, СМИ, религии, и общественных объединений.
Правозащитные группы совместно озвучивали серьезную обеспокоенность относительно законопроектов, и призывали Нурсултана Назарбаева наложить на них вето.
Таким образом, и де юре, и де факто Казахстан не провел ни политических, ни правозащитных реформ, которые, как заявили в ЕС, необходимы для переговоров об укреплении отношений.
Обратит ли ЕС внимание на тревогу правозащитных групп и отдельных активистов, меня в том числе, об ухудшающейся ситуации с правами человека в Казахстане, и использует остальную часть переговорного процесса на то, чтобы добиться значительных реформ?
Или ЕС продолжит закрывать глаза?
Перевод: Динара БЕКМАГАМБЕТОВА
www.kursiv.kz
