Featured

"Без России нам никуда, но и с ней – некуда", - Петр Своик

petrsvoikРезкое ухудшение самочувствия национальной валюты Казахстана в последние дни вновь вынесло на повестку дня извечные вопросы "Кто виноват?" и "Что делать?". Ответить на них мы попросили известного экономиста Петра Своика.

"Наше государство денег не печатает. Оно их только "перепечатывает"

- Петр Владимирович, Нацбанк объяснил падение тенге сложной геополитической ситуацией и санкционной политикой США. Но являются ли повышение ставки ФРС, цена на нефть, российский фактор основными причинами, из-за которых тенге сегодня демонстрирует слабость? Насколько влияют на ситуацию внутренние факторы?

- Внутренние факторы не играют решающей роли хотя бы потому, что собственного финансового рынка, способного хоть в какой-то степени поддерживать равновесный курс тенге, в Казахстане нет. Национальную валюту шатают исключительно внешние факторы, так как она фактически не участвует во внешнеэкономической деятельности Казахстана. Даже в Россию наш экспорт на 69 процентов осуществляется в рублях, и только на 3 процента - в тенге (остальное – в долларах и евро). По закупу российских услуг и товаров ситуация еще хуже – 73 процента в рублях, и только 1 процент - в тенге. Эти данные привел сам председатель Нацбанка Данияр Акишев. После такой убедительной статистики ему полагалось бы застрелиться...

Добавьте сюда то, что наш экспорт в РФ составляет 4,5 миллиарда долларов в год, а импорт - 11,5 миллиарда, сальдо - минус 7 миллиардов не в пользу Казахстана. В таких условиях, да еще при полностью отсутствующих таможенных границах тенге не может не быть просто тенью рубля. Да, события на отечественном рынке тоже как-то влияют, игроки на нашей бирже тоже руководствуются какими-то своими интересами, но, по большому счету, все оглядываются на биржу московскую. А она, в свою очередь, - на чикагскую, филиалом которой и является. Получается такая родственная связь: тенге – младший брат рубля, а рубль – младший брат доллара.

- Но еще больше месяца назад Рахим Ошакбаев говорил о том, что даже высокая цена на нефть не спасет тенге от падения, покуда государство не перестанет безудержными темпами "печатать" тенге для спасения банков, поддержания банковской доходности и субсидирования экономики… Насколько весомо это обстоятельство?

- Да, такое тиражируемое мнение популярного экономиста – это весомое обстоятельство. Но только как демонстрация широко распространенных иллюзий о нашей монетарной политике. На самом деле, и в этом вся суть, наше государство денег не печатает. Оно их только "перепечатывает", меняя долларовый дизайн на тенговый.

Реально Казахстан печатал свои собственные деньги с ноября 1993-го, с момента перехода на национальную валюту, и до начала "макростабилизации" - это 1996-1997 годы. За это время тенге с начального курса 4,7 к доллару улетел за 70, и все из-за активной раздачи кредитов. Цель была благая - развязка неплатежей, ну а подспудно шла элементарная раздача денег близким лицам и структурам.

Национальный банк той поры действительно был суверенным монетарным органом. Не слишком умелым и не слишком самостоятельным (в раздаче кредитов рулило правительство), но - суверенным. Потом были соглашение с МВФ, кредиты "стенд бай" и политика "полной конвертации тенге", что фактически означало превращение казахстанской валюты в "казахский доллар". В том смысле, что эмиссия тенге с тех пор производится не кредитным и уж тем более не инвестиционным способом, а почти исключительно обменным, как замыкающая функция внешнего платежного баланса Казахстана. Соответственно Национальный банк в такой схеме утратил роль суверенного кредитора первой инстанции и, как евнух в гареме, поддерживает исключительно краткосрочную (на одну ночь) ликвидность подопечных банков второго уровня, предоставляя им искать себе фондирование за границей. А для обеспечения коммерческой окупаемости внешних банковских заимствований, как бы для борьбы с инфляцией, в стране поддерживается завышенная стоимость банковского рефинансирования (хотя самого рефинансирования нет). Формально все сходится, ведь в такого рода монетарно не суверенной экономике инфляция, по определению, повышена.

С того времени Нацбанк стал просто главным валютным обменником страны. Он исполняет функцию замыкающего "игрока" на валютной бирже, где и осуществляет ту самую обменную эмиссию тенге. В случае избыточного внешнего (долларового) платежного баланса, конечно.

В такой схеме эмитируемые Национальным банком "местные доллары" попадают непосредственно в руки сырьевых экспортеров, обеспечивая им, без всякой нужды в местных банках (кроме ведения текущих счетов), достаточные для расширяющейся деятельности ресурсы. Банкам же остается кредитование несырьевых отраслей (если те в силах справиться с повышенным процентом), а в основном – просто потребления, которое опирается, разумеется, на импорт. Получается, что казахстанские банки второго уровня являются дистрибьюторами внешних займов, направленных на поддержку внешних же производителей, за счет всей несырьевой экономики и населения Казахстана.

Схема, прямо скажем, колониальная, но вполне работоспособная, пока у Казахстана (а в России совершенно аналогичная ситуация) была возможность физически наращивать экспорт нефти, черных, цветных металлов и урана, да еще и при растущих мировых ценах на сырье. Но тучные годы для ее функционирования уже в прошлом. Ныне мы переживаем завершающую кризисную стадию, поддерживаемую пока за счет расходования накопленных валютных ресурсов. В частности, то, что Рахим назвал "печатанием" денег для спасения банков и субсидирования экономики – это перепечатывание в тенге валютных запасов Национального фонда.

Да, так можно еще какое-то время продержаться, заодно поддержать и мертвеющие банки, но оживить систему – нельзя.

"Укрепление тенге – вредно, а ослабление – бесполезно"

- По вашим прогнозам, что будет происходить с тенге в ближайшей перспективе – курс выровняется, или же стоит настраиваться на очередные "исторические максимумы"? Существуют ли, на ваш взгляд, сегодня реальные факторы для укрепления национальной валюты?

- Чтобы увидеть правильный ответ, надо бы избавиться от еще одной иллюзии – что у Казахстана есть некая самостоятельная игра с курсом национальной валюты. Реалии нашей экспортно-сырьевой экономики таковы, что укрепление тенге – вредно, а ослабление – бесполезно.

В общем виде, повышение курса национальной валюты – это диверсия против национального производителя. А поскольку потребление в стране, в конечном счете, также опирается на производство, то временная выгода покупателей оборачивается и их конечным проигрышем. И вообще: хочешь поскорее подвести свою валюту к девальвации – постарайся побольше укрепить ее.

С другой стороны, игра на ослабление, пусть и неприятная для населения, но стимулирующая производство и приносящая экспортные дивиденды таким экономикам, как, например, китайская или турецкая, у нас не работает. Девальвируй мы тенге хоть вдесятеро, мировые биржевые цены на нефть и металлы это не поколеблет и наш экспорт не увеличит. Побольше прибыли за счет снижения себестоимости "отмоют" для себя сырьевые экспортеры - вот и весь национальный эффект. Зато ослабление тенге повышает стоимость всего импортируемого, а в условиях нашей страны это означает подорожание едва ли не всего на рынке, включая обеспечиваемых через импорт экспортеров. Выходит, девальвация для наших производителей не просто бесполезна, а тоже вредна.

Что касается прогнозов насчет выравнивая курса … В средне- и краткосрочной перспективе тенге продолжит "плавание" вслед за рублем, с какими-то возможными откатами к укреплению, но в целом – в девальвационном тренде.

А если посмотреть чуть сверху, то рубль уже "приплывает". Схема его функционирования в качестве "местного доллара", рожденная в годы полного единодушия российских рыночных реформаторов с вашингтонскими кураторами, сейчас переживает испытания на разрыв. По всей видимости, достаточно скорый. Накладываемые на Россию финансовые (торговые и дипломатические не особо важны) санкции эффективны и болезненны ровно в той мере, в какой Центробанк РФ остается под управлением Федеральной резервной системы и Международного валютного фонда, а Московская валютная биржа – продолжением Чикагской. И здесь сама логика санкционной эскалации неизбежно выдавливает либералов из Центробанка и правительства, после чего нас ждет слишком большой вал изменений и потрясений, чтобы рассуждать о каких-то курсовых трендах.

-Что должно произойти, чтобы национальную валюту не бросало все время то вверх, то вниз? Какими для этого должны стать экономика и финансовая система? И станут ли спасательным кругом для тенге меры, озвучиваемые экспертами (и тут снова самый громкий голос принадлежит Рахиму Ошакбаеву) и заключающиеся в возврате к фиксированному курсу тенге и в проведении более жесткой монетарной политики?

-От изложения своих взглядов на то, какими должны быть экономика и финансовая система, я пока воздержусь. Стоит мне начать говорить, что валюта в общем экономическом пространстве должна быть общей, что ее курс не должен, как хвост собачий, вилять вокруг валюты внешнеэкономических операций; что правительство должно активно влиять на то, как складывается внешний платежный баланс; что валютные резервы должны стать частью бюджета; что за стабильный курс должен отвечать не Национальный банк, а Минфин, и что Нацбанк должен планировать и осуществлять кредитную и инвестиционную эмиссию в соответствии с индикативным государственным планом социально-экономического развития, - как начинает звучать дружный хор осуждения со стороны хоть либералов, хоть патриотов.

А уж коли Рахим Ошакбаев попался нам на язык, давайте разберем и такое его цитируемое утверждение, что переход к плавающему курсу был большой ошибкой. Да, я полностью с ним согласен, как и вообще разделяю большинство его позиций. Но исправить эту ошибку нельзя – время не пришло. В самом деле, Рахим как нормальный казахский патриот имел в виду, конечно, фиксацию курса тенге к доллару (не к рублю же!). Но в таком случае стоит рублю хоть сколько-нибудь заметно отскочить от доллара, как фиксацию (вспомним уроки первой половины 2015 года) придется срочно менять. Демонстрируя тем самым, что мы таргетируем не инфляцию, не нефть и даже не американскую валюту, а именно рубль.

Я вот не боюсь навлечь на себя всеобщее негодование и заявить, что тенге надо, конечно, привязывать к рублю. Но пока не буду этого делать, поскольку привязываться к вредоносной для самой же России и недружественной к другим участникам ЕАЭС курсовой политике нынешнего Центробанка категорически не стоит. И дело даже не в недостойных любого уважающего себя государства ежедневных зигзагах курса, а в отсутствии национального кредита как такового и национальной инвестиционной стратегии. Остающаяся под внешним монетарным управлением и не имеющая собственной модели развития Россия не может предложить ничего привлекательного и соседям. Без России мы – никуда, но и с ней пока – некуда.

"Нацбанк отслеживает курс тенге, как мы – погоду"

-Контролирует ли Нацбанк ситуацию? Насколько адекватна, на ваш взгляд, курсовая политика, проводимая сегодня регулятором?

-После того, как всех всполошила девальвация тенге, Нацбанк выступил с заявлением, в котором так честно и заявил, что причины девальвации – где-то там, в России и США, а он сам ситуацию … отслеживает. Примерно как мы – погоду. И если учесть, что мы на погоду тоже никак не влияем, то да, курсовая политика Национального банка в его нынешнем состоянии - адекватная.

Если же оценивать именно решительные действия, то давайте вспомним события конца 2014-го – первой половины 2015-го. В России рубль уже к декабрю, в ответ на санкции, с привычных до этого 30 рублей за доллар улетел за 60, тенге же еще более чем полгода гордо держал курс. Как следствие, образовался достаточный лаг, чтобы казахстанцы успели толпами ринуться в Россию для скупки вдвое подешевевших авто и квартир, а российские производители продовольствия и других товаров успели разорить их казахстанских конкурентов. И вот как раз в тот момент, когда волна курсовой сдвижки стала переходить в адаптацию, наш Национальный банк 20 августа ринулся, наконец, в тот же девальвационный вираж длиной аж до февраля 2016 года.

Результат? Уже состоявшийся ущерб от опережающей и несогласованной девальвации рубля был дополнен еще и ущербом от двойного удорожания всего нероссийского импорта. А российский импорт, между прочим, хотя и весьма существенен, составляет менее 40 процентов от общего объема внешних закупок Казахстана. То есть, к потерям от одностороннего обесценивания рубля на нашем лишенном границ и физически сквозном экономическом пространстве мы добавили двойное удорожание почти двух третей всего закупаемого извне.

Если это не экономический саботаж и не диверсия, тогда уже и не знаю, что еще заслуживает называться такими словами. Впрочем, винить в этом Национальный банк неправильно. Само по себе наличие лишенного внутренних границ торгового пространства, на разных частях которого действуют по-разному ведущие себя валюты, является прямым аналогом плюрализма в одной голове – шизофрении.

- Надо ли вас понимать так, что пора, как многие сейчас и предлагают, выходить из Евразийского союза?

-Можно еще улететь на Марс или всем Казахстаном переместиться хотя бы на Гавайи. Сама постановка вопроса о выходе из ЕАЭС свидетельствует либо о фундаментальном непонимании положения Казахстана и идущих на нашем пространстве политико-экономических процессов, либо о нежелании признавать реалии, подменяя их своими фантазиями и "хотелками".

Таможенный, а затем и Евразийский экономический союз – это то, вокруг чего вертится едва ли не вся мировая политика текущего десятилетия. Именно как реакция на новую постсоветскую интеграцию случились Майдан, Крым, ДНР и ЛНР, санкции и контрсанкции. Другое дело, что конструкция ЕАЭС элементарно не достроена. Это как жить в доме, где вы с соседями затеяли общую перестройку, но после сноса стен и половины крыши решили пока пожить и так – ради сохранения суверенитета.

В результате мы живем исключительно выжидательно, не считая даже ожиданий транзита власти. Своей валютной, курсовой или общеэкономической игры у Казахстана нет, нам дано только реагировать на те или иные внешние проявления, инициативы или вызовы. Конечно, возможности превращения из объекта в субъект политико-экономических действий есть всегда. Достаточно вспомнить, что инициатором-провозвестником евразийской интеграции был президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. И сейчас можно было бы инициировать план "достройки" ЕАЭС. Хотя о чем это я?...

Camonitor.kz, 14.08.2018

 

Статьи по теме

Это возврат активов или сделка с ворами?

Это возврат активов или сделка с ворами?

More details
Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

More details
Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

More details