По словам казахстанцев, которые находятся в безопасности в Казахстане, их родственников в Китае освобождают из лагерей перевоспитания подчас только для того, чтобы снова заключить их под стражу.
«Они снова забрали его», – рыдая, сказала по телефону Мунай Таскаират кызы.
Конец прошлого года был многообещающим. Казалось, что китайские власти готовы немного ослабить систематические репрессий в отношении мусульманских общин в Синьцзяне.
28 декабря младший брат Таскаират кызы, Ушкын, этнический казах из Синьцзяна, был освобожден из заключения после 20 месяцев нахождения в лагере перевоспитания.
«Узнав о его освобождении, у нас появилось настроение отпраздновать Новый год», – вспоминает Мунай, живущая на окраине Астаны.
Мунай несколько раз созванивалась с Ушкыном, но разговаривали они недолго и многого обсудить не могли, потому что он все еще находился в Китае.
«Они прослушивают наши разговоры», – сказала Мунай, переехавшая в Казахстан из Китая более пяти лет назад.
Ей достаточно было слышать голос Ушкына. Новый год они встретили с чувством облегчения. А спустя три недели Ушкына внезапно отвезли обратно в лагерь.
Этот эпизод наглядно демонстрирует, как китайские власти, несмотря на пристальное внимание мировой общественности, находят новые способы продолжать свою антиисламскую кампанию. Некоторые узники обретают свободу лишь на некоторое время, рискуя вновь оказаться под арестом. Те же, кто остается на свободе, постоянно находятся под неусыпным наблюдением властей.
Репрессии в Синьцзяне начались в 2014 году. Прикрываясь борьбой с распространением радикальных форм ислама, власти предпринимали меры даже против обыденных и формальных проявлений религиозности. Был наложен запрет на ношение длинных бород и чадры в общественных местах.
В 2017 году стали поступать сообщения о том, что большое количество уйгуров – представителей крупнейшей этнической группы мусульман в регионе – сгоняют в лагеря для интернированных. Правозащитные организации заявляют, что заключенных в этих гигантских учреждениях подвергают идеологической обработке и принуждают отказаться от своей веры. По оценкам экспертов Комитета ООН по ликвидации расовой дискриминации, в этих лагерях удерживаются около миллиона уйгуров и представителей других общин, включая казахов и кыргызов.
Поначалу китайские власти отрицали существование лагерей, но затем заговорили по-другому, настаивая на том, что людей отправляют в лагеря для переобучения.
«Они отвозят туда пенсионеров, мальчиков, которые еще недавно окончили школу и нашли работу, семейных мужчин, людей, которые не нуждаются в переобучении, – сказал Бекзат Максутхан, представитель общественной правозащитной организации «Ата-Журт», головной офис которой расположен в Астане. – Как вы собираетесь перевоспитывать 80-летнего человека?»
Движущей силой организации являются оралманы – этнические казахи, которые после распада СССР вернулись на свою историческую родину в рамках правительственной программы. В значительной степени именно благодаря их усилиям этот вопрос получил широкую огласку.
Казахстанские власти под давлением общественности и с откровенным нежеланием подняли этот вопрос перед Пекином. И в январе казалось, что был достигнут дипломатический прорыв, когда Министерство иностранных дел Казахстана объявило, что Китай позволил более 2000 этническим казахам отказаться от китайского гражданства и покинуть страну.
Непонятно только, чьи имена были в этом списке, и как он составлялся. Были ли они этническими казахами, получившими разрешение на переезд в Казахстан в рамках официальной программы репатриации оралманов, или же они были бывшими заключенными лагерей перевоспитания?
В ответ на запрос Eurasianet.org МИД не предоставил никакой информации об этом списке, заявив, что не сотрудничает с «Ата-Журт».
Но в «Ата-Журт» уверены, что именно они сыграли решающую роль, обратившись с петицией в МИД, к президенту Нурсултану Назарбаеву, в ООН и международные правозащитные организации.
«Наша работа приносит плоды: сотни родственников людей, которые обратились к нам, были освобождены», – сказал Максутхан.
Оценить вклад «Ата-Журт» сложно, потому что люди, чьи родственники были освобождены, зачастую не сообщают об этом из опасений, что их снова задержат.
«Исходя из информации, предоставляемой нам людьми, которые разрешают называть их имена, было освобождено более 100 человек, – сказал Eurasianet.org другой представитель «Ата-Журт» Меллатхан Аитхалы. – Но в действительности, по нашим оценкам, это число составляет 700 человек».
Неясно, действительно ли освобождение узников является заслугой «Ата-Журт». «Ата-Журт» – единственная организация в Казахстане, которая открыто заявляет об этой проблеме, ежедневно публикуя видео на YouTube и открывая новые отделения по стране. 16 декабря, в день празднования Дня независимости в Казахстане, начал работу офис «Ата-Журт» в Астане.
«Мы не ожидали такого наплыва людей в первый же день», – сказал Максутхан. Более 200 человек приехали из деревень и близлежащих городов для подачи заявления. У некоторых из них в лагерях удерживаются до пяти родственников.
Но даже те, кто был освобожден из лагерей, постоянно находятся под бдительным контролем государства.
Многие не могут получить обратно свои документы. Один из применяемых Пекином методов контроля заключается в расселении представителей власти среди уйгурских и казахских семей.
«Они называют их членами семьи», – сказал Ернар Кушай, этнический казах, чья сестра находилась в одном из лагерей на протяжении года до ее освобождения в декабре.
Именно во время своих коротких и подвергаемых цензуре телефонных разговоров с родственниками, живущими в Синьцзяне, Кушай понял, насколько сильно вмешательство китайского правительства в жизнь людей. Контроль носит тотальный характер, практически лишая возможности обратиться за помощью.
«Будучи ребенком, я ходил в казахскую школу. Сейчас казахские школы и мечети закрыты, а в полиции служат в основном одни китайцы, – сказал Кушай Eurasianet.org. – Если казахские или уйгурские полицейские не подчиняются приказам, они сами могут угодить в тюрьму».
Алия Утеуова — журналист, работающая в Астане.
EurasiaNet.Org, Feb 18, 2019
