China плюс. К вопросу о китайской "экспансии" в экономику Казахстана

China плюс. Часть вторая

Владеть "Мангистаумунайгазом" они будут на паритетных началах. Впрочем, по моим данным, у казахстанской стороны акций чуть больше – 50% плюс две простые акции. Весь пакет был продан на открытых торгах Казахстанской фондовой биржи за 2,6 млрд долларов.

И это прекрасный повод продолжить – с любезного согласия редакции газеты "Мегаполис" – разговор о китайской "экспансии" в экономику нашей страны. В прошлом номере я попытался доказать, что доля китайцев не так уж и велика, чтобы можно было сеять панику. Многие читатели мне поставили в упрек такой подход: мол, только арифметическими расчетами проблема не исчерпывается. Не могу не согласиться с таким подходом. И потому предлагаю поразмышлять на эту тему с других точек зрения.

Прежде всего хотел бы подчеркнуть, что в Казахстане нефть, кто бы ее ни добывал, принадлежит государству. Как ее использовать, по большому счету решает тоже государство: оно дает разрешение на экспорт нефти, определяет квоты на внутренние поставки, принимает стратегические решения о направлении транспортировки углеводородов. Так что даже если – не дай Аллах! – 100 процентов нашей нефти будут добывать китайцы или, скажем, россияне, это вовсе не означает, что вся добываемая нефть будет уходить в КНР или Россию. Хотя, по большому счету, и этот вопрос не является самым главным, так как главным является распределение прибыли.

Давайте посчитаем. Если выручку нефтедобывающей компании принять за 100%, то не меньше 40% сразу уходит государству – это налоги: рентный налог, налог на добычу полезных ископаемых, налог на сверхприбыль. Еще примерно 35% – это затраты на оплату услуг местных подрядчиков, транспортные расходы, зарплату, оплату электроэнергии и прочие сопутствующие производству расходы, то есть эти деньги тоже оседают в Казахстане. Остается не больше 25%. Казалось бы, не так мало, хотя и не много. Но из этих 25% нужно еще вычесть деньги на инвестиции – капитальные расходы, приобретение новых активов, геологоразведку. Без этих вложений производство встанет. Даже на обустроенных месторождениях, где вся наземная инфраструктура построена, только для поддержания добычи приходится бурить новые скважины, покупать оборудование. Если же речь идет о покупке новых месторождений – расходы еще больше. В итоге все, что достается акционерам в виде дивидендов, – это процентов 5-10 от выручки.

То есть неважно, из какой страны инвестор – Китая, США, Франции или Арабских Эмиратов. Как минимум, 90 процентов прибыли нефтедобывающей компании в том или ином виде остается в Казахстане и работает на Казахстан. (Должен оговориться, что данные расчеты неприменимы в случае с СРП, однако соглашения о разделе продукции сегодня официально признаны правительством неприемлемыми, а в контрактах с китайцами вообще не применялись.)

Чем же китайский инвестор лучше любого другого? Двумя факторами. Во-первых, китайский инвестор сегодня – сильный и надежный инвестор. Устойчивость экономики КНР доказана несколькими кризисами и нынешний – не исключение. Во-вторых, появление китайского инвестора открывает доступ к громадному, необъятному китайскому рынку. Да, мы можем и не захотеть качать добываемую у нас нефть в Китай, но у нас нет причин отказываться: китайский рынок готов поглотить весь объем добываемой в Казахстане нефти, и это не покроет и десятой доли его потребности. Кроме того, они, как правило, дают хорошую цену. То есть этот спрос – постоянный и приносящий прибыль.

Вот почему мы уже не только построили трубопровод Атасу – Алашанькоу, но и качаем по нему нефть. А в России, например, никак не могут решить, чем заполнять нефтепроводы, нацеленные в сторону Азиатско-Тихоокеанского региона. Совсем недавно эксперты признали, что для заполнения второй очереди ВСТО (Восточная Сибирь – Тихий океан) сырья в России не хватит. На самом деле нефть в России, конечно, есть, но основная ее часть уходит на европейские рынки. Однако, судя по "Энергостратегии России до 2030 года", структура экспорта нефти и газа там тоже меняется в пользу восточного направления.

И еще один момент, на котором я хотел бы остановиться особо. Все сходятся на том, что покупка китайцами 11% акций АО "Разведка Добыча "КазМунайГаз" – это сенсация. Не могу с этим не согласиться. Только я в этой сенсации вижу в основном позитивные моменты.

Прежде всего впервые в нашей истории в нефтянку пришла не производственная компания, не стратегический, а финансовый инвестор. Китайская инвестиционная корпорация (КИК), купившая акции РД, главной целью ставит получение прибыли от сделанных вложений. В отличие от стратегических инвесторов финансовые не вмешиваются в операционную деятельность компании и не ставят задачу поменять стратегию ее развития. Даже если КИК захочет ввести своего представителя в Совет директоров РД КМГ, то это будет сделано с целью мониторинга собственных инвестиций, а не управления.

И еще. Если в Совет директоров РД КМГ войдет представитель КИК, он не сможет действовать в ущерб другим инвесторам – ни мажоритарному (это Национальная компания "КазМунайГаз", владеющая 62 процентами акций), ни миноритарным. РД КМГ не скрывает, что "списала" свою систему корпоративного управления с английского стандарта, когда выходила на Лондонскую биржу. А в нем четко выстроен механизм защиты от конфликтов интересов различных групп акционеров.

Кстати, чуть выше мы выяснили, что акционерам нефтегазовой компании достается не больше пяти процентов ее прибыли. Так вот в случае с РД КМГ львиная доля этих процентов достается национальной компании, то есть польза для страны еще больше.

Но вернемся к приобретению КИК. Известно, что перед принятием решения о покупке эта компания тщательно изучает предмет приобретения, потому что ищет такие объекты, которые в дальнейшем принесут наибольшую прибыль. В случае с РД КМГ китайцы принимали решение исходя из открытой информации о компании – ее стратегии, истории развития, отчетах о финансовой и операционной деятельности. И эта информация стала для них достаточным основанием для вложения в акции РД КМГ почти миллиарда долларов. Это говорит о том, что китайские эксперты позитивно оценили стратегические планы компании, действия по их реализации и степень прозрачности РД КМГ.

О важности такой оценки именно со стороны КИК говорит тот факт, что после обнародования информации о сделке акции РД КМГ в течение двух дней выросли на 18%. То есть рынок позитивно отреагировал на приобретение КИК пакета акций РД КМГ. В свою очередь, все без исключения аналитики положительно оценили данное приобретение, признав его позитивной рекомендацией для остальных инвесторов. Это высокая оценка потенциала РД КМГ, ее эффективной деятельности и перспектив дальнейшего развития.

И, наконец, в случае необходимости РД КМГ сможет заручиться финансовой поддержкой у китайских инвесторов, например, для приобретения новых нефтегазовых активов. В конце прошлого года общая сумма активов КИК составила приблизительно 300 миллиардов долларов.

Таким образом, беспрецедентное приобретение 11% акций РД КМГ китайскими инвесторами – сенсационное событие. Но в отличие от большинства сенсаций оно носит, на мой взгляд, позитивный характер.

Подведем итог. Укрепление иностранных инвесторов в казахстанской экономике, в том числе и китайских, пойдет нашей экономике на пользу. Конечно, при условии, что Казахстан будет придерживаться установленных им самим правил игры в отношении зарубежных компаний.

Мегаполис