Почему именно сегодня власть обратилась к вопросам национального единства? Не потому ли, что на дворе кризис, растет социальная напряженность, слабеет контроль над ситуацией, степень доверия к власти уменьшается пропорционально ухудшению экономической ситуации?
Появилась опасность массового недовольства людей и проявления их протеста, и посчитали, что пришло время разыгрывать козырную карту казахстанской политики — национальную. С прицелом сбить рост протестности населения, а заодно переключить внимание казахстанцев с социально-экономических претензий к власти на претензии... друг к другу. Этакий ход конем.
Все это приводит к резкой поляризации общества по этническому признаку, но это уже власть не волнует — цель оправдывает средства.
Клин против клина
На мой взгляд, доктрина нужна для «Ак орды» как отвлекающий маневр, призванный через вбрасывание популярной идеи «одна страна — один народ» заручиться поддержкой полиэтнического населения страны и одновременно напугать русскоязычное сообщество угрозой национализма, проистекающего якобы от оппозиции, и тем самым дискредитировать демократов.
Почему напугать? Потому что, видимо, изначально предполагалось, что национал-патриоты выступят против доктрины (не исключено, что их об этом попросили). Понятно, что такой демарш национал-патриотов будет воспринят неказахским населением как угроза национализма. Учитывая, что для казахстанцев эта угроза серьезнее любых социально-экономических проблем, ясно, это заставит людей сделать соответствующие выводы. Мол, лучше уж с этой авторитарной и коррумпированной властью, чем с национал-патриотами из оппозиции.
Как известно, клин клином вышибают: меньший — большим. В этом смысле доктрина, вызвавшая на себя атаку национал-патриотов, — как раз тот клин, при помощи которого власть пытается выбить клин недоверия к себе, вызванного экономическим кризисом.
Теперь о самой доктрине национального единства. Документ с концептуальной точки зрения не содержит абсолютно ничего нового. Основная фишка — понятие «казахстанская нация» — кроме того, что она явилась красной тряпкой, вызвавшей раздражение национал-патриотов, в смысловом плане нового ничего не несет. Все это давно существует и прописано в Конституции.
Начнем с того, что в основе ажиотажа лежит терминологическая путаница. Национал-патриоты и иже с ними исходят из архаичного понимания термина «нация» как сообщества людей, объединенных этническими корнями. В доктрине же понятие «нации» применяется в совершенно другом смысле — в соответствии с международной практикой под нацией понимается совокупность граждан одного государства.
В этом смысле понятие «казахстанская нация» в доктрине понимается не как новый этнос вместо всех остальных, а как сообщество всех граждан, проживающих в Казахстане. То есть никто ни в коей мере не покушается на право людей быть казахами или русскими. Доктрина предлагает всех казахов, русских и прочих представителей этносов объединить одним общим именем «казахстанцы». И все!
Другое дело, зачем это делается так нарочито шумливо, если это уже давно определено Конституцией? Мы без всякой доктрины давно уже единый народ, объединенный общим именем «казахстанцы». «Казахстанская нация» — то же самое, что и «казахстанцы», только вид сбоку. Весь вопрос — с какого боку?
Какой Казахстан мы строим?
Если исходить из претензий национал-патриотов (а они увидели здесь угрозу этнической идентификации), то весь сыр-бор из-за различного толкования слова «нация». Возможно, поставь авторы доктрины вместо «казахстанской нации» прежнее «казахстанцы», стенания о потере национальной идентификации не возникли бы.
Однако не все так просто, как кажется на первый взгляд. Непонравившийся национал-патриотам термин — скорее всего, лишь повод, тогда как причина этого «сыр-бора» гораздо глубже. Доктрина при всей шкурности решаемых властью вопросов своей безопасности поставила в повестку дня основной вопрос общества: какой Казахстан мы строим — казахстанский или казахский?
Сегодня с точки зрения Основного закона страны мы живем в казахстанском государстве. В действующей Конституции Республики Казахстан прямо сказано: «Мы, народ Казахстана, объединенный общей исторической судьбой...»
Все предельно ясно и понятно. Не казахи, не русские, не уйгуры и прочие этносы, а именно народ Казахстана создал государство под названием Казахстан. То есть государство создано всеми проживающими в стране безотносительно к их этнической принадлежности, и, таким образом, Конституция страны не делит граждан на коренных и диаспоры, на титульных и прочих.
Как этот народ называть — казахстанцами или казахами — думаю, не столь принципиально. Если проблема только в этом, то она решается просто: ставим вопрос на референдум, и если большинство за Казахию, а не за Казахстан, то лично я готов называться казахом русского происхождения. No problem!
Куда принципиальнее, как при этом будет определяться гражданственность людей — их этническим происхождением (принцип крови) или их проживанием в стране (принцип почвы). А вот тут-то, как я понимаю, единого мнения нет. В стране есть люди, которые считают, что записанный в Конституции принцип гражданственности нужно изменить и определять гражданственность не по принципу «почвы», а по принципу «крови».
Это позиция национал-патриотов, которые твердо стоят за строительство этнически казахского Казахстана. Появление доктрины просто актуализировало их позицию, придало ей новый импульс. Это и понятно, так как ее принятие закрепляет внеэтническую гражданственность.
По примеру национальных моделей демократических стран предлагается всех проживающих в стране считать единой нацией, притом что каждый сохраняет свою этничность. Если есть французы алжирского происхождения, американцы китайского происхождения, то почему не может быть казахстанца русского происхождения?
Однако для национал-патриотов такая формула национальной идентификации неприемлема. Поэтому их реакция — вполне логична. Они против — так и должно быть, на то они и национал-патриоты.
