Доктрина национального единства, представленная президентом Н.А. Назарбаевым 27 октября 2009 г. на 15-й сессии Ассамблеи народов Казахстана, вызвала в республике неожиданно острую полемику, став предметом ожесточенных споров.
Полемика эта оказалась тем более неожиданной, что ничего революционного доктрина не содержит, фокусируясь на формировании гражданской нации, которая объединяла бы всех жителей республики, независимо от национальной принадлежности. Причем наиболее жесткую критику проект доктрины вызвал со стороны казахских общественных деятелей, движений и организаций, отстаивающих радикальные националистические взгляды.
Концептуальное содержание доктрины можно свести к нескольким основным пунктам. Под национальным единством в ней понимается «целостность существования этнических общностей в составе единого государства, высокая степень самоидентификации граждан страны с Республикой Казахстан, с существующей системой ценностей и идеалов». В качестве главного «столпа» национального единства рассматривается «общность ценностей», которые «консолидируют общество в единое целое». К числу самих ценностей отнесены «общая история», «сопричастность к строительству нового государства», «совместная ответственность за судьбу страны и будущих поколений ее граждан». В доктрине подчеркивается высокий уровень толерантности казахстанцев, в частности, уважение «к образу жизни, обычаям, чувствам, мнениям, идеям, верованиям представителей всех этносов, конфессий, социальных групп», «разнообразие и диалог этнических культур», а также нравственные ценности, такие, как почитание старших, уважение к институту семьи, традиции гостеприимства.
При ближайшем рассмотрении, однако, существование этих общих ценностей вызывает большие вопросы. Длительное совместное проживание и экономическая деятельность могут вызвать привыкание этносов друг к другу, но отнюдь не являются залогом формирования общих ценностей. Проблематичным основанием национального единства является и совместное создание культурного наследия. Русская и казахская культуры не слились в республике в одно целое, хотя их взаимное влияние, преимущественно в форме воздействия первой на вторую, действительно имеет место. Другой аспект общих ценностей – совместное празднование религиозных праздников скорее подчеркивает конфессиональные границы между этносами, способствуя пробуждению национального самосознания, нежели сплачивают их в одну общность.
Особо примечателен тезис о «сопричастности» всех казахстанцев «к строительству нового государства» и их «совместной ответственности за судьбу страны и будущих поколений ее граждан». Реальное положение дел в органах государственной власти, которые и являются главным олицетворением государства, этому тезису не соответствует. На протяжении периода независимости доля второго по численности после казахов этноса – русских – в органах исполнительной и представительной власти, как правило, снижалась. В марте 1994 г. на выборах Верховного Совета русские, составлявшие по переписи 1989 г. 37,8% населения республики, получили 21%, тогда как казахи, на долю которых приходилось 39,7% населения – 58% депутатских мест. По итогам выборов 1999 г. в нижнюю палату парламента казахи получили 75,3% депутатских мандатов, а русские – 24,7%, тогда как их удельный вес в этот период составлял, соответственно, 53,4% и 30% населения. На последних парламентских выборах в августе 2007 г. в нижнюю палату было выбрано всего 15,9% русских, составлявших 26,1% жителей республики.
Среди государственных служащих по данным на август 2007 г. казахи составляли 79%, русские – 14,5%, украинцы – 0,9%. Таким образом, русских среди чиновников было в 1,8 раза меньше, а казахов – в 1,3 раза больше их доли в населении республики. Среди министров действующего правительства К. Масимова русских, как, впрочем, и представителей других европейских этнических групп, почти нет. Единственное исключение – Владимир Божко, который по данным Интернет-ресурса «ЦентрАзия» в настоящее время является министром по чрезвычайным ситуациям. В отдельные периоды министром индустрии и торговли в правительстве К. Масимова являлся Владимир Школьник, министром здравоохранения – Анатолий Дерновой, а министром финансов – Наталья Коржова. Но все это в прошлом. В целом же из 23 министров и других высших должностных лиц правительства Казахстана русским является только один, что вообще не позволяет говорить о наличии какого-то этнического представительства.
Поэтому утверждение, что «главным фактором успешности казахстанской модели межэтнического согласия выступает сохранение баланса интересов населяющих страну этнических групп, не допускающего привилегированного положения одних и ущемления прав других» является не вполне корректным. Причем в ходе осуществления планов по полному переводу делопроизводства на казахский язык доля европейских этнических групп среди госслужащих еще более снизится. Один из пунктов доктрины говорит о необходимости совершенствовать механизм «привлечения в систему государственной службы граждан, обладающих соответствующей квалификацией и способностями, из числа различных этнических групп», однако конкретный механизм этого не прописан.
Фактически главным средством формирования казахстанской нации по мысли разработчиков доктрины должна стать языковая политика, почти исключительно ориентированная на развитие казахского языка. Из 15 пунктов раздела, посвященного языковой политике, 10 направлены на дальнейшее расширение сферы применения и усиление «консолидирующей роли» казахского языка, и лишь один говорит об «обеспечении функционирования русского языка в качестве официально употребляемого в государственных организациях и органах местного самоуправления».
Языковой вопрос является главным поводом для критики властей со стороны радикальных национальных движений, недовольных доминированием русского языка. Среди жителей страны русским языком владеют 85%, он является языком науки, культуры, бизнеса и средств массовой информации. Конституция и закон «О языках» 1997 г. гарантируют равное использование русского и казахского языков во всех сферах общественной жизни. Тем не менее, государственная политика направлена на вытеснение русского языка казахским.
Несмотря на равный правовой статус обоих языков, делопроизводство быстро переводится на казахский, и скоро этот процесс будет завершен, а от русского при составлении документов планируется отказаться. Причем процесс этот происходит не только в органах государственной власти, но и в школах. На практике это приводит к вытеснению из бюджетной сферы значительной части славянского населения, одним из немногих выходов для которого становится эмиграция в Россию. Примечательно, что данные Росстата за последние три года фиксируют последовательное увеличение миграционного притока из Казахстана в Россию, почти иссякшего к середине 2000-х гг.
Публикация Доктрины национального единства вызвала резкую реакцию со стороны национал-патриотических движений и социал-демократической партии «Азат». По их мнению, предложенный вариант формирования гражданской нации по образцу США приведет к тому, что казахи станут лишь одним из многих населяющих республику этносов. Причем главным объектом недовольства вновь стало положение казахского языка, для развития которого, по утверждению одного из лидеров «Азата» Жармахана Туякбая, за последние 19 лет ничего не сделано. Лидер казахского национал-патриотического движения «Мемлекеттык тил» («Государственный язык») писатель Мухтар Шаханов (к слову, в советское время – лауреат премии Ленинского комсомола) в открытом письме на имя Н.А. Назарбаева, под которым подписались 400 представителей казахской интеллигенции, заявил, что, если обсуждение доктрины не прекратится, будет объявлена массовая голодовка. 16 декабря в Алма-Ате состоялись акции протеста, в ходе которых были задержаны около 60 человек из числа студентов и работающей молодежи, пытавшихся провести шествия по центральным улицам города под лозунгами «Проснись, казах!» и «Казахстан для казахов!».
Однако разработанный демократической партией «Ак Жол» альтернативный вариант «Концепции новой национальной политики Республики Казахстан на 2010-2020 гг.» способен скорее усугубить положение других этносов. По мнению авторов концепции, необходимо уделять приоритетное внимание развитию казахского языка и культурных ценностей, а также решению социальных проблем казахского народа, «подвергавшегося в прошлом дискриминации», поскольку «язык и культура диаспор всесторонне развиваются на их исторической родине». Очевидно, что принятие предлагаемой в концепции программы модернизации казахской нации, направленной «на экономическое, социальное, демографическое и культурное развитие и этническую целостность казахов всего мира», приведет к игнорированию интересов прочих этносов, участие которых в «единой казахстанской гражданской общности» станет чистой формальностью. Фактически концепция подразумевает формирование казахстанской нации на этнической основе.
Пока же главным результатом публикации Доктрины национального единства является отмеченный в ходе ее обсуждения заметный рост националистических настроений среди казахского населения республики. Укреплению межэтнических отношений это не способствует, однако, моноэтничность Казахстана вследствие усиления миграционного оттока европейских этносов может в конечном итоге существенно возрасти.
rusedin.ru
