В списке главных врагов Интернета – три страны. Казахстан оказался в компании с Узбекистаном и Туркменистаном. Заявлено об этом неприятном для страны – председателе ОБСЕ факте было на XII Центральноазиатской конференции по проблемам СМИ в Душанбе, где обсуждались проблемы доступа к информации в Центральной Азии.
Рассказать о том, что обсуждалось на мероприятии, мы попросили директора Московского института проблем информационного права Андрея Рихтера.
- Андрей Георгиевич, какие темы были в центре внимания конференции в Душанбе?
- Обсуждались две важные темы. Первая — это доступ к информации, вторая — ситуация с правовыми условиями и свободой массовой информации в каждом из центральноазиатских государств.
- Упоминали ли в этой связи Казахстан, и как оценивают ситуацию со свободой слова в РК эксперты?
- По первой теме — доступу к информации — отмечалось, что Казахстан — это единственная страна Центральной Азии, где существует процедура доступа журналистов к информации, и этой процедурой, которая прописана в законе о СМИ, установлено получение информации в течение трех дней. В других центральноазиатских государствах и того нет.
Что касается общей ситуации со свободой массовой информации, дискуссия на эту тему велась во второй день. Говорилось о том, что в Казахстане, несмотря на председательство страны в ОБСЕ, ситуация со свободой массовой информации совсем не улучшилась, а, скорее, наоборот. Хотя драконовские изменения в законодательство, внесенные в прошлом году и приравнивающие любого пользователя Сети к журналисту, пока что, слава Богу, на практике не применяются.
- Получается, что в первый день Казахстан удосужился вполне лестных оценок — несмотря на то, что ситуация со свободой слова там довольно неприглядная?
- Казахстан хвалили только по первому пункту — доступу к информации. Но, опять-таки, эти оценки звучали лишь в контексте других центральноазиатских государств, а не в контексте тех стандартов, которые предлагает ОБСЕ. Во второй день критиковали — но осторожно. В том смысле, что изменений к лучшему нет, но изменения к худшему, по сравнению с другими государствами, незначительны.
Со времени предпоследней конференции — с октября прошлого года — каких-либо негативных изменений в законодательстве Казахстана не произошло, что уже само по себе неплохо. Но Казахстан критиковали за блокирование доступа к тем или иным интернет-ресурсам.
Еще была большая дискуссия по газете «Республика». В ней участвовал вице-министр связи и информации Казахстана Нурай Уразов, который отрицал какие бы то ни было специальные меры, предпринятые против «Республики». Но этот вопрос поднимался, о нем очень много говорила в своем выступлении Тамара Калеева.
- Как оценивается ситуация со свободой слова и доступом к информации у соседей по региону?
- Ситуация во всех республиках региона вызывает серьезную озабоченность практически у всех экспертов. Нет ни одной страны, которую бы хвалили — даже с учетом ситуации в Киргизии, где вроде бы новые власти обещают гораздо больше свободы массовой информации, чем прежний режим. Но даже там есть проблемы, связанные с захватом и национализацией теле-радиоорганизаций, что, конечно же, не вызывает большого оптимизма.
Общая тенденция — уменьшение свободы массовой информации и свободы печати. Плюс — блокировки интернет-ресурсов. И в этой связи говорилось, прежде всего, о Казахстане, Узбекистане и Туркмении как о «трех врагах Интернета», которые не содействуют развитию доступа Интернета к населению.
- Насколько известно, упоминалась и проблема демонополизации телевидения, о чем, в частности, говорил экс-представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Миклош Харашти. На ваш взгляд, каким образом можно это сделать? Кто или что должно сыграть в этом процессе главную роль?
- Главный способ демонополизации телевидения — это независимое нейтральное лицензирование телерадиовещания в интересах населения и создание общественного телевидения вместо государственного.
- В свое время о создании общественного телевидения говорилось достаточно много. Решило ли его создание проблему доступа к альтернативной информации где-то в СНГ?
- Об этом говорили в связи с принятием 30 апреля этого года декрета Временного правительства Кыргызстана о преобразовании национальной телерадиокомпании КР в общественную телерадиоорганизацию. Что касается общественного телевидения в постсоветских государствах, оно существует — не считая Прибалтики — в Молдавии, во всех трех республиках Закавказья и, с какими-то оговорками, в Киргизии. Вот, собственно, и все.
Но то, что общественное телевидение, безусловно, создает новый, улучшенный стандарт для всех других теле-радиоорганизаций, это факт. И то, что общественное телевидение более сбалансировано (не могу сказать, что на 100% объективно) освещает политические явления, благодаря тому, что для общественного телевидения созданы более жесткие рамки, чем для государственного, тоже очевидно. Так что общественное телевидение, не будучи панацеей, все же является способом изменить ситуацию со СМИ в лучшую сторону.
- В принятой по итогам мероприятия декларации СМИ призывают центральноазиатские власти обеспечить свободный доступ к информации. Поможет ли такая декларация, на ваш взгляд, реально изменить положение вещей? Ведь похожие тезисы фигурируют и во многих Конституциях...
- Насколько она реально поможет, сказать сложно. По крайней мере, эта декларация может быть использована для того, чтобы спрашивать с центральных органов власти, насколько они соблюдают нормы ОБСЕ и собственных Конституций.
Далеко не все Конституции стран ЦА гарантируют, например, право на поиск информации (что гарантируется документами ООН и ОБСЕ). Здесь как раз декларация имеет практическое значение — обратить внимание на расхождение Конституции с требованиями ООН и ОБСЕ.
Другое дело — будут ли парламенты и правительства менять свои Конституции — это, конечно же, сомнительно. Но то, что это может служить коротким «чек-листом», то есть списком тех проблем, которые существуют, для конкретного разговора с национальными органами власти — это, безусловно, так.
РеспубликаКЗ
